подъехав к мосту, увидел, как Се Чжэнь и Се Бао сбрасывают в огонь головы убитых ими жителей. Чжу-дракон, повернув своего коня, умчался в северном направлении. И вдруг, откуда ни возьмись, Ли Куй Черный вихрь, размахивая двумя топорами, кинулся вперед и подрубил ноги коню, на котором ехал Чжу-дракон. Не успев опомниться, Чжу полетел на землю. И тут-то Ли Куй одним взмахом топора снес ему голову.

Когда Чжу-тигренку донесли, что произошло в поместье, он не осмелился возвращаться туда и повернул в сторону Хуц-зячжуан, надеясь найти там убежище. Но Ху Чэн приказал своим работникам схватить и связать его. И в тот момент, когда Ху Чэн повел его к Сун Цзяну, они по дороге встретились с Ли Куем, и тот одним взмахом топора снес Чжу-тигренку голову. После этого поселяне в страхе разбежались в разные стороны. А Ли Куй, продолжая размахивать топорами, бросился на Ху Чэна. Видя, что положение становится опасным, Ху Чэн погнал своего коня в самую глухую часть леса. Бросив поместье и спасая свою жизнь, он бежал в Яньаньфу. Впоследствии, когда наступили лучшие времена, он сделался известным полководцем.

Вернемся, однако, к Ли Кую. Круша все на своем пути, он ворвался с отрядом в поместье Хуцзячжуан и перебил всю семью Ху Чэна, не оставив в живых ни одного человека. Потом он приказал бывшим с ним удальцам вывести всех лошадей, какие были в поместье, и забрать из дому все ценное. Всю добычу в количестве пятидесяти вьюков они повезли как дар Сун Цзяну, а поместье подожгли.

Сун Цзян сидел в это время в главном зале поместья Чжу-цзячжуан. В плен было взято человек четыреста – пятьсот; захватили более пятисот хороших коней, а коров и овец без счета. Сун Цзян был несказанно рад и сказал:

– Жаль только, что погиб такой человек как Луань Тин-юй!

Ему вдруг доложили, что Ли Куй спалил поместье Хуцзяч-жуан и везет в дар отрубленные головы хозяев поместья.

– Так ведь Ху Чэн сам пришел к нам с повинной, – воскликнул Сун Цзян. – Кто же позволил Ли Кую убивать их?! И как мог он сжечь их поместье?!

В этот момент появился и сам Ли Куй, весь в крови, с топорами за поясом. Подойдя прямо к Сун Цзяну, он приветствовал его и сказал:

– Я убил Чжу-дракона и Чжу-тигренка. А вот Ху Чэн сбежал. Но я уничтожил всю семью Ху и пришел в надежде, что вы отметите мои заслуги!

– То, что ты убил «Чжу-дракона», – это хорошо! – закричал Сун Цзян. – А почему ты убил других?

– Я рубил всех, кто попадался мне под руку, – отвечал Ли Куй. – И когда мчался в Хуцзячжуан, столкнулся с братом Зеленой, который вел из поместья Чжу-тигренка. Тут я одним ударом снес ему голову! Жаль, что Ху Чэн успел сбежать, но зато я всех перебил в его поместье. Никого не оставил в живых!

– Негодный ты человек!—закричал на него Сун Цзян. – Зачем ты туда пошел? Ведь ты же знал, что Ху Чэн приходил к нам, привел барана, принес вина и согласился помогать нам! Как же ты посмел ослушаться меня? Какое ты имел право по собственному произволу перебить всю семью и нарушить мой приказ?

– Вы забыли то, чего я не забыл! – вскричал Лу Куй. – Уважаемый брат, не так давно этот мерзавец заставлял свою сестру гнаться за вами и убить вас. Так почему же сейчас вы жалеете их? Ведь вы еще не женились на сестре Ху Чэна, а уже смотрите на них, как на своих родственников!

– Ты, Железный бык! – закричал Сун Цзян. – Перестань говорить глупости. Эта женщина нужна мне вовсе не для того, чтобы жениться на ней! Сколько ты, черный дурень, взял в плен живыми?

– Да на кой черт мне нужны живые-то? – воскликнул Ли Куй. – Я всех убил!

– Ты нарушил мой боевой приказ, – сказал тут Сун Цзян, – и заслуживаешь того, чтобы тебе сняли голову. Но я сделаю для тебя снисхождение за то, что ты убил Чжу-дракона и Чжу-тигренка. А если ты еще раз нарушишь приказ, то уж никакого снисхождения тебе не будет.

– Хоть я и не добился награды, – смеясь, сказал Ли Куй, – зато получил удовольствие, истребляя врагов.

В это время в поместье во главе отряда прибыл военный советник У Юн и преподнес Сун Цзяну чашу вина, поздравляя его с победой. После этого Сун Цзян и У Юн стали совещаться: каким образом уничтожить дотла Чжуцзячжуан. Но Ши Сю встал и напомнил, что здесь живет старик по имени Чжун-Ли, который научил их разбираться в путанице здешних дорог, и другие хорошие люди, которым не следовало бы причинять вреда.

Выслушав это, Сун Цзян послал Ши Сю разыскать и привести Чжун-Ли. Немного погодя Ши Сю вернулся, ведя за собой старика, который поклонился Сун Цзяну и У Юну.

Сун Цзян взял завернутые в узелок деньги, отдал их старику в награду и сказал, что он может навсегда остаться жить в этой деревне.

– Если бы вы, почтенный человек, не помогли нам, – заключил Сун Цзян, – то мы уничтожили бы вашу деревню дотла и не оставили бы ни одного дома. Но вы сделали доброе дело, и ради вас мы прощаем всю деревню.

Старик Чжун-Ли только до земли поклонился. А Сун Цзян продолжал:

– Мы уже много дней подряд нарушаем покой жителей вашей деревни, но теперь мы разгромили усадьбу Чжуцзячжуан и уничтожили зло, нависшее над вашим селением. Чтобы доказать наше дружелюбное отношение к вам, мы выдадим на каждый дом по одному даню риса, взятого в поместье Чжу.

И он попросил старика Чжун-Ли присмотреть за дележом. Оставшийся рис был погружен на повозки, а захваченные ценности и имущество Сун Цзян роздал бойцам и начальникам отрядов в награду за их боевые дела. Остальное имущество, а также скот – коров, овец, ослов и лошадей – Сун Цзян приказал доставить в лагерь для общего пользования. Всего в Чжуцзячжуане было захвачено пятьсот тысяч даней провизии. Сун Цзян был этим очень доволен. Вскоре его войско в полном порядке тронулось в путь на Ляншаньбо.

Теперь ряды пополнились новыми главарями; это были Сунь Ли, Сунь Синь, Се Чжэнь, Се Бао, Цзоу Юань, Цзоу Дунь, Яо Хэ – всего семь удальцов и с ними тетушка Гу. Семь храбрых молодцов они спасли от смерти. За отрядом Сун Цзяна в горы Лян-шаньбо отправился также и Сунь Ли со своими людьми. Свою семью и имущество они везли на конях, которых привели с собой.

Все население