– Что тебе жалко не столько их, самих по себе, сколько своего сорванного эксперимента.

– Нашего эксперимента, – поправил девушку Ник. – Не моего, а нашего.

– Ладно, пусть нашего, хоть я то тут… – Рут помолчала немного, как бы собираясь с мыслями. – Но ведь ты жалеешь его куда больше, чем этих… – она ещё немного помолчала и добавила с нескрываемым сарказмом в голосе: – чем этих «переходных звеньев». Если я в чём неправа – поправь.

Нику вдруг мучительно захотелось, чтобы поскорее вернулся Мэг. Он понял уже, что ни о каких чувствах разговора сегодня быть не может, не получится просто сегодня никакого такого разговора…

– Мы угрохали на этот эксперимент почти полгода времени и колоссальное количество энергии, – проговорил он, стараясь говорить как можно спокойнее. – Сотни лабораторий на четырёх планетах с нетерпением ожидают наших результатов. В подтверждение собственных теорий или в опровержение их… кто как. Да что я тебе всё это рассказываю, ты и сама прекрасно понимаешь истинную цену этого эксперимента. Ведь ваш Институт времени тоже ждёт этих результатов!

Высказав всё это на одном, как говорится, дыхании, Ник, наконец, замолчал. Рут тоже молчала и словно ждала продолжения.

– И вот из-за каких-то…

– Они люди! – не сказала, а буквально выкрикнула Рут прямо в лицо Нику. При этом она вскочила с кресла, и Ник тоже поспешил это сделать… теперь они стояли друг против друга, совсем рядом стояли… впрочем, обстоятельство это Ника вовсе не обрадовало. – Они люди, – продолжала между тем Рут, – и они ничем не хуже тебя или меня! Неужели ты считаешь, что именно способность к телепатии, телекинезу или, скажем, нуль-транспортировке делают нас людьми?

– Ну, зачем так утрировать, – неловко пробормотал Ник. – Разве в этом главное?

– Тогда в чём? В том, что мы никогда и ничем не болеем? Или в том, что наша продолжительность жизни…

– А, по твоему, главная отличительная особенность человека – элементарная способность к более-менее связному мышлению? – не выдержав, перебил девушку Ник. – Причём, не важно о чём: об особых свойствах антиквазитронов в замкнутом гиперпространстве или о том только, как и чем поплотнее набить свой желудок!

– Мы не думаем об этом лишь потому, что всегда, в любой момент можем сделать это! Но лиши нас всех преимуществ, забрось после этого в те жуткие условия, в которых оказались они – и совсем скоро проблема желудка напрочь заслонит собой всё и вся! Как и проблема элементарного выживания…

– Для меня нет!

– Не будь так самоуверен!

– Ладно, не буду! – Ник примиряющее поднял руку. – Но тогда ведь и те волосатые парни, что напали на них в пещере… ведь они тоже о чём-то таком да размышляли. Пусть на своём, примитивно-первобытном уровне, но тем не менее… Они что, тоже люди? Такие, как мы?

Рут ничего на это не ответила. Она лишь вздохнула и молча опустилась в кресло, а Ник, искоса наблюдавший за ней со стороны, вдруг вновь ощутил в себе знакомое чувство неопределённости. Двойственность какую-то ощутил он в своём отношении к непонятной этой девушке. Она ему нравилась, он, кажется, был даже влюблён в неё… и, в то же самое время, Рут постоянно раздражала его какой-то своей удивительной нелогичностью мышления, излишней эмоциональностью своих рассуждений и, особенно, уникальной своей способностью тысячекратно усложнять и запутывать простейшие, казалось бы, истины или ситуации…

«Эмоции, – невольно подумалось ему. – Одни сплошные эмоции и ничего кроме. Впрочем, на Венере все какие-то, со странностями. Климат на них влияет, что ли… или другие какие факторы?»

В это время Рут чуть пошевелилась в кресле.

– Мы должны попытаться хоть как-то помочь им, – проговорила она тихо, еле слышно. – Мы просто обязаны это сделать! Ведь это по нашей вине они попали туда!

– Ну, тебе-то винить себя, вроде как, не в чем!

Тяжело вздохнув, Ник тоже опустился в соседнее кресло, обхватил голову руками.

– Помочь… легко сказать! Кому помочь? Их уже всего-то двое осталось. Впрочем, что я несу такое! Один он уже… и притом в таком состоянии…

– Но ведь это ужасно! – немного помолчав, проговорила Рут. – Это просто ужасно!

– Совершенно с тобой согласен.

Некоторое время они оба сидели молча и неподвижно, думая каждый о своём. Потом Рут вновь едва заметно пошевелилась в кресле, почти умоляюще взглянула в сторону Ника.

– А те двое, парень и девушка… те, которые ушли… Ты уверен, что они…

Не договорив, Рут замолчала.

– Что они погибли? – закончил за девушку Ник. – Не знаю. Во всяком случае, анализаторы нигде не смогли их обнаружить. Предположение, что они за это время успели выйти из зоны действия анализаторов – заведомо нереально. Значит…

Теперь уже сам Ник замолчал, не закончив фразы.

– Они могли вновь выйти к зоне «прорыва», – предположила Рут. – Такой вариант возможен?

– Теоретически, да, – вынужден был согласиться Ник. – Практически – это ничего не меняет. Ты же знаешь «прорывы»…

– Да, разумеется… – Рут в раздумье закусила губу. – Послушай, а та девушка, первая…

– Та, которая ослепла? – догадался Ник.

– Что с ней?

Ник ничего не ответил.

– Она умерла?

– Да, – коротко и как-то по-особенному сухо проговорил Ник. – Она умерла.

– Как это произошло?

Ник замялся, потом почему-то вздохнул и вновь ничего не ответил.

– Как она умерла? – повторно спросила Рут. – У тебя есть запись?

– Запись?

Голос Ника прозвучал вдруг как-то по-особенному глухо и даже незнакомо, и Рут с удивлением на него посмотрела.

– Два анализатора совершенно случайно оказались у неё на пути, так что последние часы её жизни можно проследить буквально по минутам. Когда она поняла, что заблудилась…

– Зачем ты мне это рассказываешь? Я хочу знать…

– Помолчи! Так вот, когда она поняла, что заблудилась, то принялась кричать, звать на помощь. Этим она неосторожно привлекла к себе внимание двух неандертальцев, из той же, кстати, милой компании, что напали на пещеру чуть позже. Они легко выследили её, ещё легче схватили, оглушив предварительно дубинкой. Их временная стоянка была неподалёку и они немедленно доставили девушку туда. Потом…

Ник замолчал.

Рут тоже молчала. Она лишь молча смотрела на Ника, и мысли её были надёжно блокированы антителепатрином. Она просто ждала продолжения, и Нику пришлось продолжать.

– Это был, так называемый, охотничий отряд! – Ник судорожно вдохнул воздух, выпрямился в кресле. – Полтора десятка здоровенный волосатых парней, к тому же совершенно лишённых любых, пусть самых что ни на есть примитивных моральных принципов! Если б ты только слышала, как она кричала, когда они…

Не договорив, Ник замолчал. Потом встал, прошёлся вдоль кресел, подошёл к окну.

– Потом они сожрали её! Добили и сожрали…

– Довольно!

Обхватив голову