Одеяло зашуршало, и Майяри, приподнявшись на локтях, обеспокоенно посмотрела на него. Она не задала ни единого вопроса, но в её молчании отчётливо ощущался страх. Харен продолжал смотреть на неё, ничуть не обеспокоенный тем, что его визит не остался незамеченным.

Он хорошо видел её в темноте. Распущенные волосы, блестящие глаза и рубашка с кружевным воротником. Воздух был напоён ароматом жаркой степи, что в сочетании с покрытыми инеем окнами вызывало странные ощущения. Очень хотелось войти в эту залитую бледным лунным светом спальню, окунуться в летний запах и сесть в кресло перед кроватью. Да, этого было бы почти достаточно. Он бы смотрел на девчонку долго-долго, пока она сама бы не слезла с постели и не пересела к нему на колени. Она бы прижалась к его груди и подняла голову, а он бы склонился и…

Ранхаш медленно отступил назад и закрыл за собой дверь.

Именно то, что нужно. И то, что нельзя.

Майяри плюхнулась в кресло и забралась в него с ногами. Уснуть она так и не смогла и теперь чувствовала себя несколько разбитой. Да и страх никак не желал уходить. Ночной визит харена здорово её напугал. Она уж подумала, что он всё же решил её убить. Может, так и было? И он действительно убил бы её, если бы она спала. А так посмотрел в глаза и передумал. Пожалел.

Она знала, что стала неотъемлемой частью истории об ограблении сокровищницы уже в тот момент, когда запихнула артефакты за пазуху. Но она даже не представляла, что настолько неотъемлемой. Главная проблема тогда для неё заключалась именно в том, что она никогда бы не смогла вернуть в санаришскую сокровищницу украденное хотя бы потому, что кое-что навсегда останется при ней. Кто поверит ей, что она сделала это не специально? Но…

Устало потерев лоб, Майяри перевела взгляд в окно. Ещё не светало, но утро уже наступило, и на наружном подоконнике вяло копошились птички, выклёвывая из снега нападавшие ягоды рябины. Что, если она действительно поглотила часть того проклятого артефакта? Девушка прикрыла глаза, припоминая тут ночь. Возможно, если бы не жар и дурнота от поглощённого камня, она бы поступила иначе. Не сбежала бы, нашла бы другой выход, смогла бы оправдаться… Да нет, не смогла бы. Вздох сорвался с губ.

Харен, видимо, ночью куда-то спрятал носитель (Майяри предполагала, что в короб к другим артефактам), и дурнота больше её не мучила. Но во рту всё равно присутствовал тошнотворный привкус от воспоминаний

Мимо двери кто-то прошёл, и Майяри напряжённо замерла, а затем встала и, осторожно подобравшись к двери, приоткрыла её. Она успела заметить спину харена, завернувшего к лестнице. В глаза бросилось, что он опять начал сильно хромать, и девушка недовольно закусила губу. Она продолжала бояться господина Ранхаша и в то же время испытывать к нему сильнейшую благодарность. Всё же какой он правильный. Сказал, что защитит, и вот продолжает защищать, даже узнав такое.

Не выдержав, Майяри босиком преодолела коридор, завернула на лестницу и, миновав один пролёт, тихо позвала харена:

– Господин Ранхаш!

Тот замер посреди холла, обернулся и неодобрительно свёл брови. Наверное, не понравилось, что она в одной рубашке. Всё-таки тут как-то прохладно.

– Простите, как ваша нога? Я заметила, что вы опять сильно хромаете. Мы пропустили уже несколько дней и не лечили ваше бедро. Может, вы задержитесь, и я займусь им? Боюсь, если мы пропустим ещё хотя бы день, то придётся начинать заново.

– Забудьте, – холодно отозвался харен. – И меньше слушайте Шидая. Процедур больше не будет.

Несколько секунд Майяри озадаченно смотрела на удаляющегося оборотня, а затем почувствовала лёгкое раздражение. Совсем лёгкое, всё же господин Ранхаш был так добр к ней. И призвала силы.

Ранхаш словно в стену упёрся. Дёрнувшись, мужчина почувствовал, что его тело будто бы сковано.

– Простите, – раздался за его спиной виноватый голос девчонки. – Я только полечу вашу ногу, и вы сможете дальше бежать в свой сыск. На улице такой страшенный мороз, что ваша небольшая проблемка всё равно долго не проживёт.

Она обогнула застывшего мужчину и под его холодным взглядом медленно опустилась на колени.

– Я в восторге от вашей смелости, – сквозь зубы процедил Ранхаш, одаривая её пристальным промораживающим взглядом.

Майяри в ответ улыбнулась, но и это не понравилось харену.

– Не улыбайтесь, стоя на коленях, – суховато попросил он.

– Одному моему знакомому из прошлого тоже не нравилось, когда я, стоя на коленях, смела улыбаться, – улыбка на лице девушки превратилась в злорадную ухмылку.

Ранхаш почти не спал прошлую ночь. Уснул только под самое утро, и приснился ему сон, где он спал рядом с обнажённой Майяри. Успокоения ему это не принесло. А теперь эта глупая девчонка стояла перед ним на коленях и, чуть ли не прижимаясь лицом к его бедру, ощупывала его ногу. Мужчина поймал себя на мысли, что не уверен, что смог бы устоять от искушения, если бы был свободен.

– А что с укусом господина Шидая? Я могу помочь и с ним.

– Шидай всегда кусает в одно и то же место.

– Это я уже знаю. Так что?

– Госпожа Майяри, штаны перед вами я снимать точно не буду.

Закусив губу, Майяри решила не предлагать свою помощь в раздевании.

Следующие пятнадцать минут превратились для застывшего харена в сущее мучение. Волна жара уже целенаправленно устремилась вниз живота и свернулась там болезненно-приятным напряжением. В голову бросилась кровь, и Ранхаш не мог оторвать взгляд от розовых пяток девушки, выглядывающих из-под её рубашки. Было проще просто смотреть на них, чем пытаться отвлечь себя от чутких пальцев, которые, словно подразнивая, проминали его мышцы.

Закончив, девушка поспешно встала и с виноватым взглядом отступила к лестнице.

– Прошу меня простить, господин. Я знаю, что вы мне ничего не сделаете, но всё равно боюсь. Так что я сперва уйду, а потом вас освобожу. Я быстро.

Подтверждая свои слова, она проворно взбежала по лестнице, и Ранхаш наконец-то почувствовал, что может шевелиться. Круто развернувшись, он обнаружил, что девушка действительно уже скрылась, и невольно ощутил досаду, но всё же смог пересилить себя и шагнуть в сторону выхода.

Он совсем не был уверен, что ничего бы ей не сделал. Совсем.

– Что?! Этот поганец опять укатил в свой сыск?!

Услышав рык господина Шидая, Майяри на секунду замерла, а затем с ещё большим энтузиазмом приступила к яичнице из шести яиц. Пока не отобрали.

– Ему работать надо, – умиротворяюще пропел господин Ываший. – Только-только стал главой сыска, ему нужно завоевать расположение подчинённых. Зато Майяри здесь.

– Ну хоть девчонку с собой не потащил, – судя по голосу, наличие Майяри его успокоило мало.

Когда лекарь распахнул дверь и в расстёгнутой рубашке зашёл в трапезную, на тарелке перед Майяри лежало всего три желтка в ореоле покусанного белка.