- Что?

Он встретил её обеспокоенный взгляд и обворожительноулыбнулся.

- Реклама. А ты что подумала?

Ксения вспыхнула, а затем отошла к своему креслу, села иперестала обращать на Дениса какое-либо внимание.

Родители их приезду обрадовались. Впрочем, как всегдарадовались, когда они собирались все вместе. Им нравилось наблюдать за сыном иневесткой, ловить их улыбки и взгляды, чтобы лишний раз убедиться в том, чтовсё правильно, и никто в принятых решениях не ошибся.

Илью всё это смешило. Все дружно делали вид, что всёидёт, как нельзя лучше. Света в такие семейные вечера неизменно превращалась вдомашнюю жёнушку-хлопотунью, неустанно кружившую вокруг любимого мужа. Вместе сего матерью готовила ужин, целовала Илью в ушко, гладила по волосам и о чём-тобеззаботно болтала с Людмилой Алексеевной, делилась их маленькими"новостями". Говоров всегда недоумевал, откуда Света эти"новости" берёт. "Их" новости, которые, по сути, должны появлятьсяу любой нормальной пары, которая живёт своей маленькой семьёй. Светарассказывала о милых домашних вечерах, о мелких бытовых проблемах, с которымиони сталкиваются, а Говоров не уставал поражаться её фантазии и тому, что егородители даже задуматься не пытаются, когда это всё, по замыслам их дорогойневестки, должно было бы происходить.

Но Илья молчал. Молчал, улыбался, не портил никомунастроение и тем самым поддерживал спокойствие в семье.

- Я купила потрясающий журнальный столик в гостиную,- тараторила жена, разливая кофе. - Старинный, ручной работы... Илюша, тебепонравится!

Он кивнул.

- А прежний куда денем?

- Прежний? - переспросила Света.

- Тот, который ты купила в Москве. Он же тебенравился.

Илья говорил спокойным и непринуждённым тоном, а самукрадкой наблюдал за женой. Она замерла и заметно озадачилась. Вспоминала.

Говоров едва заметно усмехнулся. Света просто непомнила. У неё не было времени запоминать интерьер "их" дома, онаведь жила будущим, а на настоящее времени просто не оставалось.

Но его мать была довольна.

- Очень скоро у вас всё окончательно наладится. И ты,Илюша, успокоишься.

- А я разве злюсь, мамуль?

- Я же твоя мать, и я вижу всё, - Людмила потрепалаего по волосам, как маленького. Говоров заставил себя улыбнуться.

Константин Александрович тем временем перелистнулпоследнюю страницу отчёта по продажам за последний месяц и поднял глаза.

- Да уж, не спорь с ней, а то она ещё что-нибудьпридумает. Лишь бы был повод поволноваться о вас.

- Костя, ну что ты говоришь? Я просто так никогда неволнуюсь, но я же вижу, что Илье в Москве одному немного не по себе. Да и яочень жду, когда смогу приезжать в Москву со спокойной душой. Приезжать к вам изнать, что всё хорошо.

Илья откинулся на стуле, сложил руки на груди ипосмотрел на жену.

- А мне кажется, что кое-кому в Москве скучно стало,- сказал он.

Света рассмеялась.

- Отвыкла я. В Париже ни минуты свободной нет. Дажене знаю, как я буду в тишине и покое мужа дома с работы ждать?

Константин Александрович зашуршал документами.

- Это ты сейчас так говоришь, Света, - задумчивопроговорил он. - А вот дети появятся, и вы про тишину забудете. И про покойтоже.

Света с Ильёй дружно заулыбались, демонстрируяготовность и согласие, но друг на друга так и не посмотрели.

Весь вечер прошёл в благодушных разговорах о светломбудущем семьи, а Илья исподтишка поглядывал на жену, и был уверен, что все этибеседы ей тоже не в радость. Не светятся у неё глаза, как перед свадьбой. Нет вних прежней надежды, мечтательности. Говоров всё это видел и понимал, нонаблюдать за такими переменами было тошно. И обидно за то, что они вместе всётак бездарно загубили.

Под лёгкий разговор Илья поднялся и заявил, чтоустал. Извинился. Мать улыбнулась.

- Иди, милый. Тебе выспаться надо.

Говоров поцеловал её, потом вопросительно глянул нажену.

- Я недолго, - пообещала Света.

Он кивнул, хлопнул по плечу отца и вышел из гостиной.Оттуда снова послышался смех, а Илья с облегчением убрал с лица прилипшуюулыбку. От неё уже скулы сводило. Потёр ладонью подбородок.

В комнате сразу повалился на постель, даже в душ идтисил не было. Легче всего было закрыть глаза и провалиться в блаженную темноту,без всяких сновидений. Полежал несколько минут, потом всё же сел, выдернулрубашку из-под пояса брюк, а после по привычке потянулся к своему пиджаку.Сунул руку во внутренний карман, но бумажника, к своему удивлению, необнаружил, хотя точно помнил, что положил его именно туда. Его тут же накрыланеясная тревога, начал обшаривать другие карманы и вздохнул с облегчением,обнаружив пропажу. Достал бумажник, открыл его и в недоумении уставился напустой кармашек, где должна была быть Ванькина фотография. Илья несколькосекунд таращился, не в силах прийти в себя от шока, даже заглянул во всекарманы портмоне, как будто снимок сам мог туда перебраться.

Потом вскочил. Ощущение было такое, что его лишиличего-то жизненно-необходимого. Воздуха, например. Коварно отняли самое важное.Украли.

И он прекрасно знал, кто именно это сделал.

Забыв про ботинки, босиком выбежал из комнаты, и сужасным топотом спустился вниз по лестнице. Ворвался в гостиную, гдепо-прежнему продолжался непринуждённый разговор и зло уставился на жену.Родители непонимающе посмотрели на него, но Илье было не до них. Он показалСвете бумажник.

- Где она? - тихо и угрожающе поинтересовался он.

Жена убрала с лица улыбку.

- Илья, не устраивай спектакль, - попросила она. -Твоим родителям это ни к чему.

- Где фотография? - чуть ли не по слогам и от этогоещё страшнее, проговорил он.

- Илья, что случилось? - строго спросил отец, но сынего вопрос проигнорировал.

- Света, не зли меня!

- Прекрати на меня кричать!

- Верни фотографию!

- Что за фотография? - Людмила Алексеевна выгляделарасстроенной и сильно обеспокоенной.

Света недовольно поджала губы, потом кинула на мужаязвительный взгляд.

- Расскажешь родителям, что за фотографию ты всёвремя с собой носишь? Смех просто!

- Мне наплевать, кто и что подумает! Верни!

Она так смотрела на него, что Илья на какой-то моментиспугался, что она из вредности и обиды снимок могла выбросить. Но жена,посверлив его взглядом и вероятно осознав, что дальше его злить просто-напростоопасно, посмотрела так, словно он её страшно изводил и мучил, но достала изкармана фотографию и положила на стол. Илья снимок тут же схватил, быстроглянул и с облегчением кивнул. Но всё же напомнил: