– Кабалет, форсируй! – велел Звёздный Пёс. – К станции. Рапиц, сделай мне связь со Слезой.

– Входящий вызов! – доложил Рапиц. – Погранцы!

– Давай! – кивнул Звёздный Пёс.

На экране появилась круглолицая девица в шлеме и со знаками различия лейтенанта и старшего оператора поста связи. Девушка с интересом разглядывала экипаж и боевую рубку «призрака», произнося заученный до автоматизма порядок слов:

– Неизвестный корабль! Немедленно сбрасывайте скорость, дезактивируйте оружие и ожидайте прибытия команды таможенного контроля!

– Рапиц, – велел Звёздный Пёс, – передай синий код.

Девушка перевела взгляд на другой монитор, кивнула:

– Код получен. Признан. Следуйте своим маршрутом! Рада лично вас увидеть! – лейтенант улыбнулась, но тут же лицо её стало форменным, строгим, согласно уставу и протоколу, она отключилась. Но тут же – новый вызов.

– Здравствуй, Скиталец!

С монитора смотрел толстяк в форме старшего полковника погранслужбы. Звёздный Пёс улыбнулся одними глазами. Двузвёздный адмирал погранслужбы Палитент Болером, известный также как Рубеж Квазара, изволил лично принять участие в рядовом рейде ЭБР, лишь переодевшись в собственную форму многолетней давности, хотя и устаревшую, неуставную уже, отменённую новой редакцией протокола.

– Здравствуй, Рубеж Квазара! – ответил Звёздный Пёс.

– Поздравляю с блестящим дебютом! – улыбался «полковник». – Интересные у тебя кораблики! Не поделишься? По старой дружбе.

– С тобой лично – запросто! А вот у флота не будет интереса. Кому нужен крейсер по цене линкора? – тоже улыбался Звёздный Пёс. – И штурмовик по цене эсминца. И это только себестоимость!

– Знаю я тебя! – погрозил пальцем Палитент. – Опять наводишь пылевую туманность на кристально чистый сканер!

Рубеж Квазара бросил взгляд в сторону и нахмурился:

– Ты слишком опережаешь свой же десант, – покачал он головой. – Помочь?

– Нет, Рубеж, – улыбнулся Звёздный Пёс. – Знаю я тебя, дай палец – по локоть отхватишь! Твоё – всё, что в Пустоте болтается. Станция – моя.

– Я помню уговор, – кивнул адмирал. – Ну, удачи!

– Погоди, Рубеж! – вскинул руку Звёздный Пёс. Повинуясь его жесту, Рапиц передал сообщение по этому каналу. – Это канал «Фиолетовой слезы». Капитулировать тебе будет для неё честью. Девочка не безнадёжна.

– А то! – воскликнул адмирал, махнул рукой в устаревшем мундире, отключаясь.

– Как наши сигналы? – спросил Звёздный Пёс у экипажа «призрака».

– Чужака наблюдаю уверенно, его двойник – ушёл из системы. «Мех» всё ещё на станции. «Слеза» – там, где должна быть, – доложил Рапиц.

– Мы в зоне противодействия врага! – доложил Кабалет.

Штурмовик, невидимость с которого слетела сразу же, как Кабалет дал полный ход, закрутился, закладывая виражи на грани прочностных характеристик корпуса. Стрелок – хрипел. Так звучал его смех при перегрузках. Он успевал расстреливать всё, что попадало в его прицелы, теми немногими орудиями, что остались на штурмовике в угоду его максимальному облегчению. Звёздный Пёс удивился в очередной раз. От перегрузок в глазах темнело – не справлялись компенсаторы, но стрелок не только успевал заметить проносящиеся цели, но и поразить их – без захвата этих самых целей вычислителями баллистического искина. За те ничтожные доли мгновений, какие эти цели были в зоне поражения орудий штурмовика. Пилот, например, ни разу не выстрелил основными курсовыми орудиями, жёстко закреплёнными и направленными прямо по курсу штурмовика.

– Есть! – прохрипел Рапиц, хлопая по спуску.

Штурмовик тут же отпрыгнул в сторону, на долю секунды опередив лучи импульсных лазеров, скрестившиеся там, где он был. Корабль заложил вираж, витой спиралью развернулся и влетел в облако застывающего разрыва собственной бронебойной торпеды, проломившей корпус станции. Штурмовик вколотил себя в пролом. Обрубленный корпус корабля, без стабилизаторов, надстроек, антенн и штанг, даже без одной башни – грохнулся на палубу пустого ангара.

Звёздный Пёс

Взорвались пиропатроны, отстреливая аварийные люки. Если бы ещё на базе не изъяли пиропатроны из их пилотских и операторских кресел, сейчас бы они стекали кровавой жижей с полотка ангара, разбитые системой аварийного катапультирования о плиты перекрытий. Остатки воздуха стремительно выскочили из кабины штурмовика. Потому щелчки освобождения экипажа «призрака» из захватов были бесшумными.

– Покинуть машину! – крикнул Рапиц. – Сто двенадцать секунд!

Люди быстрыми, заученными и доведёнными до автоматизма движениями выхватывали из захватов на корпусе корабля оружие и снаряжение, крепили на захватах и держателях своих скафандров и выпрыгивали в аварийные люки, выталкиваемые маневровыми движителями скафандров.

Ангар был мёртв. Взрыв и разгерметизация убили всё, что было в ангаре. Ещё в прыжке Рапиц взял в руки плазменный резак, подправил свой полёт, подлетая к переборке шлюза, тут же начал вырезать проход. Стрелок стоял сзади – с тяжёлым плазмоизлучателем в руках, на плечевом упоре. Как только проход был вырезан, Кабалет забросил в прорезанный пролом дрона-разведчика.

– Чисто! – передал пилот и первый нырнул в ещё не остывший пролом.

Вторым шагнул стрелок, потом – Звёздный Пёс, потом Рапиц, загруженный своими заплечными коробами и с ящиками оборудования в руках.

Станция будто вымерла. Хотя для пустотников уже стало инстинктом при сильном течении воздушного потока вставать лицом к «ветру» и бежать изо всех сил, стремясь успеть покинуть опасную зону до падения перегородок.

Но бойцы «Затмения» не теряли бдительности. Пустота станции могла быть лишь иллюзией. Так оно и получилось. Первое сопротивление они встретили уже в следующем коридоре. Причем – организованное. В форме засады. Шквал огня снёс Кабалета с ног. Стрелок расстрелял засаду до состояния оплывших декоративных покрытий стен и потолка. Изувеченные плазмой останки тел пиратов вплавились в застывающий пластик.

Звёздный Пёс бросился к пилоту. Но тот уже встал на ноги.

– Нормально! – прохрипел он. – Спецзарядами били.

Скафандр Кабалета уже заплавил пробоины быстрозастывающими латками, голос пилота окреп уже к концу фразы. Значит, ничего жизненно критичного не задели. Иглы, игнорирующие силовое поле, редкость. Не только потому, что стоят безумно дорого, но и потому, что индивидуальное защитное поле – такая же редкость. Ввиду недоступности. И по цене, и по отсутствию в свободной продаже проекторов личного энергокупола. И соответствующего отсутствия потребности в заряжании игольников столь дорогими и одноразовыми боеприпасами. Их ждали. Именно их, зная, что «Затмение» не экономит на своих людях.

– Время! – передал Рапиц, с размаха опуская на пол один из своих коробов, что тут же раскрылся, ввинчиваясь в пол упорами и раскрывая энергетический купол над экипажем «призрака».