собой получилось, а теперь уже чего — не выгонять же. Ладно, что ни делается — всё к лучшему. Утром приехал в аэропорт почти к самому вылету. Виктор взял себе билет у иллюминатора, чтоб было не скучно лететь. Людей у выхода немного, видимо, самолёт будет полупустой. В толпе бросался в глаза чёрный колоритный мужчина в яркой одежде. Виктор вспомнил негров в Белозерске. Тогда это было из ряда вон, сейчас даже в Череповце этим никого не удивить. Мужчина постарше Виктора был одет модно и красиво. «Бизнесмен, видимо», — подумал он. Когда стали заходить в салон, негр шёл прямо впереди Виктора и смотрел на номера сидений. Оказался соседом.

— Вы у окна? — оглядываясь, спросил он по-русски без малейшего акцента.

— Да, точно, — подтвердил Виктор.

Он посмотрел на темнокожего. Тот, не отводя взгляда, широко улыбнулся и потом вдруг спросил:

— Не узнал, что ли?

— Нет, — Виктор удивлённо посмотрел на мужчину, но потом какие-то черты лица, чего-то знакомое промелькнуло в памяти.

Да они все на одно лицо. Но нет, не может быть! Негр, отойдя на шаг назад, встал в боксёрскую стойку:

— А теперь? — и он сделал вид, что хочет ударить правой.

— Дэвид, чувак, ты, что ли? — обрадовался Виктор.

Тот кивнул. Обнялись. Пассажиры терпеливо ждали, пока два мужика обнимались, радуясь встрече. Расселись. По странной необъяснимой случайности их места оказались рядом.

— Ты какими судьбами здесь, Дэвид? Я думал, ты у себя в Гватемале давно пароходы водишь, — Виктор был безумно рад встретить товарища из детства.

— Я не из Гватемалы, а из Нигерии, — засмеялся Дэвид. — Я же тогда получил диплом и уехал в Ленинград. Там и остался.

— Капитан небось? — спросил Виктор.

— Нет, что ты, — засмеялся Дэвид. — Я окончил институт журналистики. Теперь это модно называется «блогер». А ты как? Кем работаешь? Боксируешь ещё?

— Ну, так, — неопределённо махнул рукой Виктор. — Всего понемногу. Слушай, я рад за тебя. Так неожиданно. Сколько же мы с тобой не виделись? Лет пятнадцать где-то.

— Да, пожалуй, побольше, — улыбнулся Дэвид. — Мне всё-таки очень интересно, как ты живёшь? Чем занимаешься? Женился на этой девушке? Как её звали? Мария вроде.

— Нет, Дэвид, не женился, — Виктор решил не ходить вокруг да около, а сказать, как есть. — С Марией у меня не получилось. Да и вообще ни с кем не получилось. Живу один, нигде не работаю. Хотя есть планы, но пока только планы. Так что гораздо интереснее послушать, как у тебя.

— У меня жена, трое детей. Два сына и дочка, — с гордостью сказал Дэвид, потом добавил: — Но, видимо, у тебя ещё всё впереди, Виктор. А как твой друг? Этот, Синий. Или нет, как-то по-другому, не помню.

— Сиплый, — поправил Виктор. — Нормально всё, живёт и вроде счастлив.

— Замечательно, передавай большой привет от меня, — обрадовался Дэвид.

Проболтали весь полёт. Дэвид, видимо, был прекрасным журналистом. Ему было интересно всё. Даже самые незначительные детали. Было сложно что-либо рассказывать, избегая упоминаний о Нуо, поэтому говорили в основном про молодость и студенческие годы. В конце концов Дэвид поведал, что хочет написать книгу про их белозерскую жизнь. Поэтому они обязательно должны ещё раз встретиться и повспоминать, как всё-таки там здорово жилось. Виктор был не против. Когда самолёт приземлился в Пулково, Дэвид взял номер телефона Виктора и дал ему свою визитку. На красивой, дорого оформленной карточке было написано «Дэвид Мартин. Блогер, писатель, сценарист».

Появился соблазн взять такси, благо их тёрлось в аэропорту столько, что яблоку некуда упасть. Подумав, Виктор сел в автобус и с удовольствием рассматривал в окно великолепные виды Северной столицы. Автобус остановился у станции метро. Всё, конечная, куда дальше? Виктор поймал себя на мысли, что боится звонить Сиплому. Он намеренно оттягивал этот момент. Не позвонил из Череповца перед вылетом, не позвонил из Пулково, и теперь, казалось бы, дальше тянуть некуда. Позвонить и просто сказать: привет, меня не было четыре года, и потом я вдруг ожил. А, да, ещё я занимался всякой хернёй почти месяц, а сейчас приехал в Питер и как бы между делом решил позвонить. Как раз так всё и выглядело. Не факт, что Саня вообще был в Питере. Он мог быть где угодно, хоть за несколько тысяч километров. Ну, значит, не судьба.

Виктор набрал номер. Гудки, много гудков. Он уже собирался отключиться, когда вдруг услышал голос Сиплого:

— Алло, алло, Настя, ты? Алло? — голос был Сани, но в нём слышались неуверенные, незнакомые нотки.

Виктор помолчал несколько секунд, собираясь с духом, потом сказал:

— Привет, Саня, это я.

Повисла мёртвая тишина, и Виктор уже подумал, что Сиплый отключился — так долго длилась пауза, но потом Саня тихо и неуверенно спросил:

— Зевс?

— Да, мать его, это я! Сань, привет, братан, я здесь, в Питере! Давай говори, где ты, я подъеду.

Виктора словно прорвало. Всю неуверенность как рукой сняло, стоило ему услышать голос Сиплого.

— Зевс, как? Это ведь ты, я тебя узнал. А как? — Сиплый был настолько не похож на себя, что Виктор, пожалуй, никогда не слышал его таким растерянным. Потом он мгновенно пришёл в себя и уже более уверенным голосом спросил: — А ты где?

— В Питере. Метро «Московская».

— Я понял, — быстро сказал Сиплый. — Сейчас соображу. Так, чтоб быстрее было, садись на метро и вали до станции «Черная речка», выход на Савушкина. Подождёшь меня там, я мигом. Всё понял?

— Да, конечно. «Черная речка». Савушкина.

Такой Сиплый ему больше нравился, быстрый и уверенный.

— Зевс, красава! Живой, просто не верится! Витька, выйдешь из метро, сразу позвони. Охренеть! — и он отключился.

Виктор спустился в метро. Надо было проехать, наверное, с десяток остановок. Поезд ехал так медленно, что хотелось его подтолкнуть. Виктор смотрел на схему над дверями и не мог понять, почему раньше расстояния между остановками были короткими, а сейчас тянулись вечность. Хотелось скорее выйти из этого подземелья наверх на этой станции «Черная речка» и встретиться с Сиплым. Внутренний голос подсказывал, что все неразрешённые вопросы сами собой отпадут и начнётся другая, счастливая жизнь. Поезд, мерно качаясь, нёс его по тёмным тоннелям на другую сторону города, куда-то в беззаботное детство. Вот и нужная остановка. Вышел, осмотрелся. Да, вот указатель — Савушкина. Почти бегом добрался до эскалатора. Народу было много, поэтому пришлось стоять и ждать, пока медленная лестница, ползущая как черепаха, подняла его наверх. Позвонить он не успел — выйдя на улицу, сразу увидел Сиплого. Тот стоял на тротуаре, вглядываясь в каждого выходящего из метро, и похоже