Мисаки не шелохнулась, внимательно оглядывая членов Кагэ.

– Камера Пустоты – наблюдательный пункт. Куполообразная крыша. Пролезете через люк и сразу же ее увидите. Но ваши шансы пробраться туда незамеченными…

– Мы – тени, – перебил Маро. – Предоставь нам инициативу.

– Пятнадцать минут. Потом от этого места останутся лишь развалины.

– Мы понимаем, – кивнула Каори.

– Первого Бутона Тодзё охраняют Инквизиторы, – предупредила Мисаки. – Они обладают силой, рожденной безумием. И умеют двигаться, как тот самый дым, которым они дышат. Вам придется бороться за каждый дюйм пути. И понадобится заступничество богов, чтобы иметь хоть какую-то надежду на победу.

– То есть у нас впереди очередной день, наполненный заботами, – улыбнулась Каори и кивнула друзьям. – Выдвигаемся.

Даичи моргнул, не в силах поверить в услышанное. И уставился на Первого Бутона, сидящего на Троне машин. Дыхание с хрипом вырывалось из почерневших легких.

– Ты хочешь, чтобы я убил тебя?

– Для «хочешь» здесь почти нет места. Я про другое – я умираю, а именно ты приносишь мне смерть.

– То, что будет…

– А ты, должно быть, слышал об этом. От юного Кина, полагаю? Он рассказал, что увидел в Палате Дыма? – Тодзё указал на трон, и глаза его вспыхнули. – Он упоминал, что будет Первым Бутоном, когда меня не станет? – Тодзё щелкнул рычажком на подлокотнике, и по полу разнесся гулкий скрип.

Глухая песня могучих зубчатых цепей зазвучала в стенах, огромный куполообразный потолок начал откатываться назад, приглашая внутрь жестоко резкий дневной свет, от которого Даичи вздрогнул.

В расширяющейся щели завывал холодный ветер, он наносил колющую боль легким, хотя и прогонял вонь чи, сочащуюся со стен.

Моргая от яркого света, Даичи различил смутные очертания собравшихся Инквизиторов – две дюжины одетых в черное, из респираторов валил темный, как полночь, дым.

– Пора, – приказал Тодзё. – Оставьте нас, братья.

– Первый Бутон…

– Я передам ей привет от вас, змееныши. Сегодня на трон взойдет новый Первый Бутон. Ступайте и подготовьтесь к его приходу, посыпьте подошвы его ног пеплом Лисов.

Инквизиторы поклонились, низко и торжественно, сложив ладони вместе, и проговорили в унисон:

– Ради Матери.

– Ради Матери, – кивнул Тодзё.

Инквизиторы гуськом покинули зал через отверстие, раскрывшееся в радужном портале, который с металлическим скрежетом закрылся за ними. И лишь четверо застыли у стен. Даичи оказался всего в нескольких шагах от сердца власти Гильдии в Шиме.

Уставился на свою перевернутую ладонь.

Все четыре Инквизитора находились довольно далеко от него и не смогли бы остановить пленника. Как только глаза привыкнут к свету, он сможет свернуть шею старику, как гнилушке. Ни за что на свете Кин не стал бы Первым Бутоном – Даичи знал, что любовь мальчика к Юкико никогда не позволит ему править Гильдией. Но, похоже, они считали, что он готов шагнуть в пустоту, оставленную за собой Тодзё…

– Если Кин должен стать следующим лидером, почему он не в Главдоме? Под защитой?

– Потому что он БУДЕТ следующим лидером Гильдии.

– Но разве вы не должны обеспечить его безопасность? Зачем рисковать жизнью Кина при штурме Йамы?

– Мы ничем не рискуем. Что будет, то будет.

– Какое-то безумие! В жизни ни в чем нельзя быть уверенным.

– Глупости. Все предопределено. Разве ты этого не чувствуешь, с тех пор как чернота впервые укоренилась в легких? Полагаю, именно уверенность принесла тебе ясность. Мир. Силу. Ты согласишься со мной, Даичи-сан. Тебе было суждено оказаться здесь и говорить со мной прямо сейчас.

– Я сам сделал выбор. Во благо или…

– Мы рабы судьбы. Замысла за пределами нашего понимания.

– Тут нет никакого смысла. Никакой связи. И нет никаких кукловодов.

– Значит, ты не веришь в богов?

– Ну…

– Я смотрел в будущее, Даичи-сан. Видел эту сцену каждую ночь в своих снах. В Палате Дыма мы широко раскрываем внутренний взор, заглядывая в лабиринт судьбы. Те, кто обладает силой, лицезрят самый важный момент своей жизни. Как такое может быть, если жизнь не предопределена заранее? Если любые события, приведшие к главному мгновению, не высечены в камне?

– Но если есть предопределенность, то в чем вообще смысл жизни?

– В ней нет никакого смысла. Вообще. Это истина, которую она шепчет нам в темноте.

– Она?

Тодзё указал на стены скрипучим взмахом руки. Даичи огляделся, его глаза были прищурены после недель, проведенных во мраке. Но спустя мгновение он различил фрески, вырезанные глубоко в граните. Бог Идзанаги взбаламучивающий океаны творения копьем. Богиня Идзанами, погибающая при рождении Шимы. Бог-Создатель, стремящийся вернуть возлюбленную, но безуспешно. И наконец, она. Женщина, сидящая на троне из человеческих костей и ждущая во тьме.

Одна.

– Эндзингер, Даичи-сан, – сказал Тодзё. – Вестница. Конца.

– Богиня Идзанами.

– Хай.

– Но почему? Что она…

– Уничтожает. По тысяче человек. Каждый день.

– И вы, дураки из Гильдии, пытаетесь помочь ей? Чтобы положить конец всему сущему?

– Не каждому в Гильдии известно о замысле. Большинство из них так же слепы, как и вы. Никогда не задают вопросов.

– Но как? Она навсегда заперта в Йоми…

– Когда-то она стремилась вернуть себе мир. Обманом заставила ребенка открыть врата, которые запечатал Идзанаги. И через них отправила своих детей воевать с миром людей.

– Война за Врата Дьявола.

– Именно.

– Но Танцующий с бурей Тора Такехико ворвался в Йоми и запечатал их навсегда.

– Когда врата в Йиши превратились в руины, она стала искать иной путь в мир. Другой ключ, чтобы отпереть их. Новый алтарь, политый кровью тысяч людей.

– Кровавый лотос…

– Хай.

– Мертвые земли…

– Хай.

– О мои боги…

– Нет, нет, – усмехнулся Тодзё. – Твоя Богиня.

– А в итоге лотос, война гайдзинов, иночи… все – лишь для того, чтобы развязать очередную адскую войну?

– Войны не будет, – ответил Тодзё. – Из трещин, что мы разрываем на поверхности острова, вылезут не только óни. Малыши уже начали прибывать, когда мы закончим, трещины будут достаточно большими, чтобы выпустить на волю величайших обитателей Йоми. Ужасы за гранью воображения. Темная Мать будет ходить по островам. А вслед за ней? Пепел – сплошной пепел.

– Безумие… – выдохнул Даичи.

– Мы не смогли бы сделать это без вас. Вы чудесные маленькие бескожие. Вы были очарованы безделушками, которые мы вам дарили. Двигатели, неболёты и цепные мечи для ведения ваших войн и пополнения кладовых рабами-гайдзинами, чья кровь орошает землю, из которой должна произрасти Богиня. – Тодзё задумчиво покачал головой. – Невозможно было вообразить масштабность задачи, когда мы только начинали. Ведь нас, Змеев, осталось мало. И если бы нам тогда сказали, что мы сможем убедить страну стать соучастницей собственной смерти, не просто сидеть сложа руки и позволять нам работать, но по-настоящему помогать… Что ж, мы бы назвали говоривших это сумасшедшими. – Смех Тодзё был подобен хлопанью тысячи