было послать кому-то нормальный ментальный зов. В тот, что она послала Фрее, Аин вложила чуть ли не все оставшиеся силы, чтобы уж точно дошел. И когда он дойдет, Фрее это не понравится, но ничего не поделать. Самой Аин тоже не нравилось.

В голову словно чем-то тяжелым прилетело. Но Аин проигнорировала и боль, и головокружение, даже не замедлившись, а, наоборот, ускорив шаг.

До поворота добраться удалось быстро, даже быстрее, чем Аин рассчитывала. За угол она завернула на полном ходу и тут же со всего маху врезалась в кого-то, сбив его с ног.

Ее. Сидя на полу и удивленно хлопая глазами, на Аин смотрела насмерть перепуганная девушка. Лицо ее на фоне черного платья казалось настолько белым, что Аин подумала, что девушка сейчас упадет в обморок. Но вместо этого та резко вскочила и, вцепившись ей в руку мертвой хваткой, дрожащим голосом спросила:

– Вы ведь тоже ее видите?

Аин даже еще взгляд на ней сфокусировать не успела, а неизвестная девушка уже ошарашила ее странным вопросом. Толком не поняв, о чем ее спрашивают, Аин решила изображать из себя дурочку. Лучшая защитная тактика.

– Что? Нет. Я никого не видела.

– Вы убегали от нее! Даже позвали кого-то. Я видела. – Девушка посмотрела прямо Аин в глаза, и от этого взгляда стало не по себе.

Аин мысленно выругалась. Неужели она почувствовала ее зов? Надо же было нарваться на мага! Удивительно, что она смогла различить что-то среди этой мерзкой энергии. Неужели она настолько сильная?

– Я никого не звала, – продолжала гнуть свое Аин, – мне плохо, я просто иду в свою комнату, пустите.

Ей даже удалось обойти девушку и сделать несколько быстрых шагов вперед, но ее снова остановили. Отвратное чувство, возникающее, когда кто-то не очень умелый, но сильный, лезет к тебе в голову, пробивая ментальные щиты. Но Аин знала, как с таким бороться.

Сзади послышался тихий стон. Аин бросила короткий взгляд через плечо лишь для того, чтобы увидеть, как девушка медленно оседает, держась за голову.

– Вам, я гляжу, тоже поплохело, – деланое беспокойство в голосе вышло очень естественным, – не пойти ли и вам в свою комнату, Леди?

И, не дожидаясь ответа, Аин продолжила путь. Думать над словами странной девчонки, считающей, что она имеет право влезать в голову кому угодно, не было сейчас ни сил, ни желания.

Аин нашлась даже раньше, чем Фрея предполагала. Стоило ей только спуститься с винтовой лестницы и миновать пару коридоров, как Аин буквально налетела на нее. Растрепанная, измотанная, нервная, с промокшим подолом платья и почему-то босая, Аин производила впечатление того, кому срочно требуется помощь.

– Нужно убираться из этого… замка ко всем… – сбивчиво забормотала Аин, – здесь полный… творится.

Каким словом был назван замок, к кому необходимо было сваливать и что здесь творится, Фрея так и не поняла – большинство эльфийских ругательств она так и не выучила. Но общий посыл уловила хорошо. Как и то, что Аин сильно напугана и зла, ведь так выражаться она начинала только в подобных случаях.

– Давай я доведу тебя до комнаты, схожу за Уртикой и ты все объяснишь? – спросила Фрея, перехватывая Аин одной рукой поперек талии и прикидывая, насколько сложно будет помочь ей подняться по лестнице.

– Давай, – кивнула Аин. – Только Уртику я сама позову. Это никому не понравится, но будет быстрее.

Теперь кивнула уже Фрея и буквально потащила Аин в сторону комнаты, из которой только недавно так быстро вылетела. Но стоило им сделать от силы десяток шагов, как лицо Аин вдруг побледнело, и она замерла, словно все ее тело сковало льдом.

Сначала Фрея подумала, что она просто послала зов Уртике и ее накрыло из-за отдачи. А потом Аин выругалась. Коротко, но с такой интонацией, что Фрея поняла – случилось что-то очень плохое. Ужасное.

– Марионетки, – пробормотала она одними губами.

– Что с ними? – Фрее пришлось тряхнуть Аин за плечи, иначе она бы так и продолжила смотреть перед собой стеклянным взглядом.

– Я двух не чувствую. Вообще. И оставшиеся… они… Бездна!

Аин снова выругалась и, резко отстранившись от Фреи, провела руками по воздуху, натягивая невидимые нити. Лицо ее в момент исказилось от боли, воздух наполнился едва уловимым звоном, словно кто-то, чуть касаясь, провел рукой по гитарным струнам.

– Они почувствовали мою слабость, – прошипела Аин сквозь зубы, – две вырвались, остальных я удержу. Мстительные твари.

Фрея наконец поняла, что случилось. Пальцы сами собой сжались на эфесе меча. Но оцепенение продлилось не дольше пары секунд. Стараясь не смотреть на крупные капли крови, стекающие по рукам Аин, Фрея кинулась вдоль по коридору.

Фрея кое-что знала про марионеток. Они вовсе не были мстительными. Они вообще не испытывали ни человеческих чувств, ни желаний. Но у них был инстинкт— всего один, зато невероятно сильный – защитить хозяина. Любой ценой. Любыми способами. От любой опасности. Они бы уничтожали все, что хоть как-то могло угрожать Ансу, если бы он их не сдерживал. Сейчас же самая большая угроза жизни их хозяина была очевидна. А главное – угроза эта никак не могла за себя постоять и… И, о Эрна, только бы успеть.

Но как быть быстрее тех, кто умеет ходить сквозь пространство? Фрея не знала, так что, стараясь бежать так быстро, как могла, спотыкаясь на поворотах, мысленно повторяла: «Дей, пожалуйста, продержись!»

Глава 14

Предчувствие

Все начинается заново.

Небо наполняется воем. От него невозможно спрятаться, его невозможно не слышать, и стены домов содрогаются в страшном предчувствии. По асфальту ползут черные трещины. Силуэт черной башни на серовато-белесом фоне болезненно-тонкий. Небо продолжает выть неживым механическим голосом, разрываясь от боли. Нечто большое и черное разрывает его крыльями при каждом взмахе.

Я знаю, что будет дальше. Я знаю, что было дальше.

То, как зреет огонь внутри механической черной птицы, я чувствую телом. Чувствую, как внутри все тоже разрывает от жара. От боли, злости, отчаяния, скорби.

Я не хочу досматривать этот сон.

– Но это не сон, – говорят мне, я едва слышу слова за оглушительным воем.

Силуэт железной птицы замирает над башней. Город замирает в предсмертном молчании, лишь небо продолжает надрываться механическим скорбным плачем.

– Это то, что тебя ранило.

Раскаленное золото льется вниз, топя все вокруг в свете, жаре и боли.

– Это то, что меня убило.

Горло сводит удушающим спазмом. Небо затихает. Я растворяюсь, сливаясь с бесконечным