гласные в корне чередуются. В русском языке также есть все три основы мир-/мар-/мер-, где значения в чем-то отождествимы с соответствующими санскритскими, но в чем-то проявляют самобытность. Древнерусский мир/мір как земной шар и человеческая обитель сопоставим с санскритским mara как земной мир, а древнерусский мир/мір как вселенная — с санскритским mira — бескрайнее пространство, т. е. тоже вселенная, древнерусский мир как покой с вариантом мѣреть — умереть, т. е. получить вечный покой перекликается с санскритским мага — мир смерти, санскритские meru и mira как гора соотносятся с русским мар как курган, сопка, сторожевая высота. Но сакральное значение образа золотой горы Meru как центра мира ближе соотносится с древнерусским мір как всеобъемлющим понятием для мира земного и духовного, породившего идею мірного как земного и идею премірного, т. е. небесного, вечного.

Поэтому санскритские таr-/тīr-/тer и древнерусские мир-/мар-/мер- были практически взаимозаменяемы как именные компоненты в антропонимах, что видно на примере летописного Владимир/Владимѣр или западноевропейских примеров, например, вышеприведенных из Галлии: Ricomerus, Richmarus, Rigomar или Rigomir. Но можно из этого же каталога Морле взять такие примеры как Arcemirus и Archimarus, Druggemirus и Drogmarus (явно галльские вариации Драгомира и датской Дагмар), Wadamirus/Wadimirus и Wadelmarus, Waimarus и Waimerus. Таким образом, мы видим, что в западноевропейских именословах имелись и варианты именных компонентов теr-/тіr- аналогично с древнерусским именословом, так и компонент таr-, что было ближе к санскритскому «мир земной».

Поэтому попытки германистов, как это следует из работы Н. А. Ганиной «Готские имена: проблемы и интерпретации», представить, готское Vаlamer/ Walamir как двучленное имя собственное германской этимологии (Vаlamer < о/r *wala- «павшие» + *mēriz «славный, знаменитый») или трактовать его как похвальный эпитет короля (также, само собой разумеется, из германской этимологии), известного своими войнами и победами: «Павшими славный»[610], выглядит устаревшим германоцентризмом. Соответственно, и утверждения норманистов о том, что именной компонент — мъръ в имени Владимьр восходит не к древнерусскому «мир, покой», а к древнегерманскому — тĕr «слава», также к науке отношения не имеет, поскольку «древнегерманское» — mĕr — это санскритское mera — священный центр мира, который идентичен древнерусскому мір — мир земной и санскритскому mira — бесконечное пространство мира, а также древнерусскому мир — слава, и это последнее золотит лучами славы три предыдущие понятия — знаменитую Меру и прославленные миры обитания рода человеческого, поэтому все они взаимозаменяемы как в древнерусских, так и в западноевропейских антропонимах. И это от них ведут свое происхождение германские эпитеты или «этимологии», которые на самом деле являются вторичными произведениями от санскрита и современного ему языка древних русов.

Здесь стоит привести слова Л. Рюбекейля, данные в рецензии на его книгу современным лингвистом Д. С. Николаевым: «…автор подвергает жесткой критике структуралистский подход в исследованиях архаичных культур, который разрабатывают последователи Ж. Дюмензиля. Л. Рюбекайль указывает на склонность представителей этой школы рассматривать культуры как замкнутые системы, развивающиеся исключительно в соответствии с внутренними закономерностями и не допускающие внешних влияний. Этот подход не может, с точки зрения, с точки зрения автора, объяснить всех наличных фактов и заставляет исследователей — пуристов (оказывающихся куда большими консерваторами, чем создатели структуралистской методологии — лингвисты) измысливать самые невероятные „структурные“ интерпретации для явлений, которые могут быть объяснены путем заимствований»[611].

Вот именно путем заимствований и из глубинных традиций древних русов и ариев — носителей древнерусского языка и санскрита перешли мир-/мар-/ мер-, также как и другие рассмотренные здесь именные компоненты в кельтские и германские языки. В ходе межэтнических контактов носителей Y-хромосомной гаплогруппы R1a или потомков древних русов и ариев происходило формирование полиэтнических социально-политических общностей с именословами смешанного состава.

Так, имена гуннских пришельцев Болемира и Валамера/Велемира явно транслируют имя русского короля Олимара, как оно передается Саксоном Грамматиком. Но и имя вышеупомянутого короля герулов Алимера явно сопоставимо с именем короля русов/рутенов Олимара у Саксона Грамматика, а в объединенной генеалогии герулов, вандалов и венедов мы видим и такие королевские имена как Визилаус и Витислаус (Всеслав и Вышеслав/Вячеслав), а также Мечеслав и неоднократно повторявшиеся имя Радегаста. Эти примеры говорят о том, что имена потомков древних русов распространялись и по югу, и по северу Европы.

Именословы гуннских правителей оказывали безусловное влияние на именословы остготских королей, возможно, и вестготских королей. Но короли вандалов (Визимар, Гелимар) с большей долей вероятности восприняли свои имена непосредственно из древнерусских именословов, если мы примем во внимание, например, непримиримую вражду вандалов и готов. В. И. Меркулов отмечал, что во время великого переселения народов вандалы вели кровопролитную борьбу с готами[612]. Король вандалов Визимар и пал в битве с готами, стремившимися вытеснить вандалов из Дакии.

Но такую же борьбу с готами вели и русы в вышеупомянутых эпических памятниках. Эпический князь Владимир назван сыном князя Вандала. За этими легендарными образами — символами просматривается сохранившаяся в памяти европейских народов бурная история первых веков нашей эпохи, история полиэтнических союзов и противостоявших им тоже полиэтнических объединений. За тысячелетия связи между правителями таких объединений развивались, усложнялись, что иллюстрируется и вышеприведенной картиной образования новых отводков от гаплогруппы R1a.

Когда разноплеменный мир взрывался вооруженными конфликтами, выплескивая на европейские просторы миграционные потоки и воинские объединения, напоминавшие будущих крестоносцев западноевропейского средневековья. Так, по крайней мере, выглядят готы в описании русского гонца в Риме Дмитрия Герасимова, который сообщил, что имя готского народа у них и знаменито и «что для этого похода собралось вместе множество народов и преимущественно перед другими московиты», а те, кто называли себя готами, выступили зачинщиками этого похода[613]. Вместе с людьми расходились и антропонимы, передаваясь из поколения в поколение. Поэтому и раннее появление у кельтов вариантов имени Владимир, на что обращал внимание А. Г. Кузьмин, имеет связь с древнерусским эпическим Владимиром, имя которого рождено в купели древнерусской лексики, связанной с волотами/велетами Русского Севера и вельтинами/вильцами южнобалтийского побережья.

Глава 3

Об имени Рюрик

Норманизм об имени Рюрик

Занесение имени Рюрика в число шведских имен произошло в рамках шведского политического мифа и произошло это, как было сказано выше, с легкой руки шведского