— Наташа…

— Не надо, — выдавливаю я. Подъем наверх отнял последние силы. Ноги становятся ватными. Из последних сил я стягиваю с себя пальто и протягиваю его парню.

— Не надо лжи и объяснений сейчас, — с мольбой смотрю на него, опускаясь на край кровати — и он тоже садится рядом. — Я понимаю, почему ты не сказал про это, и обо всем мы поговорим утром.

— Ладно.

— Скажи мне только одно, — я из последних сил напрягаю веки и смотрю прямо в глаза парню.

— Что?

— Там, в школе. Ты видел меня?

Я впиваюсь ногтями в свою ладонь, пока парень медленно кивает.

— Да. И я…

— Ясно, — его слова эхом отдаются как будто где-то вдали. Усталость накрывает окончательно, и я сдаюсь, ложусь на кровать и, наконец, погружаюсь во сны.

18.2

Трагедии кошмаров в этот раз воспринимаются иначе. Реальные места, события, люди. Наверное, лишь немногие догадываются, сколько несчастий происходит в мире. И я невольно становлюсь каждую ночь их свидетельницей. Однако раньше… меня могли видеть лишь умирающие. Почему меня видел Дэн, но не видели остальные? Объясняется ли это сверхъестественным происхождением? Или он и должен был стать жертвой того пожара?

На всякий случай я веду себя более активно. Встаю на пути у убийц, заграждая жертву, пытаюсь разбудить родственников — ничего. Мои руки проходят сквозь них, как и они сквозь меня, не замечая и ничего не чувствуя. Ничего не изменилось. Я никак не могу повлиять на происходящее. Меня не видит никто, кроме жертв.

Загадка помогает отвлечься, но с ней же я возвращаюсь в реальность. Резко, как обычно, я открываю глаза и поворачиваюсь на бок, пытаясь отдышаться, но тут же встречаюсь взглядом с сидящим у кровати Дэном.

— Да уж, спишь ты крепко, спящая красавица, — говорит он с улыбкой, а я резко сажусь, подтягивая до шеи одеяло, которым… я же не успела укрыться. — Нет, я тебя не целовал во сне, — успокаивает Дэн, неправильно поняв мои чувства.

— Что ты здесь делаешь? — говорю, спуская ноги. — Только не говори, что ты провел здесь всю ночь.

— Ладно, не буду, — парень поднимает вверх руки, и я зажмуриваюсь, прогоняя неприятные угрызения. — Мы хотели поговорить… утром.

— Но ведь не сразу же после сна, — бормочу, заходя в гардеробную за вещами.

— Почему нет?

Его слова срывают чеку. Все мысли и страхи больше не получается удержать.

— Так у тебя есть ответы? Отлично, — я бросаю подготовленную одежду на кровать. — Я уже сказала, что могу понять многое. Я понимаю, почему вы не сказали. Это нормально. Мы живем в мире, где вампиров и оборотней по тв показывают чаще, чем обычных людей. Вымышленных. Но в этих историях отлично все объясняется. Сумерки, Гарри Поттер, Дневники вампира, Волчонок и так далее. Я… шокирована, что это все же реально, и все еще не могу осознать это — но и это не важно. Есть кое-что куда серьезнее.

Я не замечаю, как начинаю ходить из стороны в сторону, пока парень, замерев, продолжает сидеть на кровати.

— Дерек — оборотень. Ты тоже…

— Я не оборотень, — прерывает Дэн, и я, замолчав, смотрю на него. — Но… я не могу сказать, кто я. И ты никогда не отгадаешь.

— И не собираюсь, — злюсь я, прищурив глаза. — Дерек сверхъестественный, ты тоже. Подозреваю, как и остальные. Какое интересное совпадение, не находишь? — я подхожу к парню и встаю напротив него. — Парни, которые приехали в аэропорт и стали кураторами, на удивление все не от мира сего. Спрашивается, почему?

Я замечаю, как скулы Дэна напрягаются, однако он не торопится отвечать, и я продолжаю.

— И все кураторы так или иначе все время присутствовали в наших жизнях. Вам что, заняться было больше нечем? Джарви постоянно доставал Джейн, потому что она не захотела с ним иметь дело. А ты вообще слетел с катушек, когда мне поменяли куратора! Бедняга Долон и сам не понимает, во что ввязался.

— Бедняга Долон? — хохочет Дэн, прерывая меня. — Этот бедняга тоже «не от мира сего», — передразнивает парень, вставая напротив меня. — Ты для него лишь сладкий приз, которым он все крутит перед моим носом. Узнал, что у нас все хреново, и начал самоутверждаться.

Меня как будто огрели подушкой. Вселенная вновь дает трещину.

— А для тебя? — спрашиваю тихо. — Кто я для тебя? Ты издевался надо мной, потом резко изменился и постоянно приходил на помощь. Потом раскрылся. Этот вальс, эти… поцелуи, — голос ломается, я уже почти на грани истерики. — А теперь я узнаю, что это лишь какой-то чертов план, где вы приставлены к нам для чего-то…

Слезы подступают, и я стараюсь не моргать.

— Нет, — парень берет меня за руку, другой приподнимает мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него. — Между нами все правда. Ты же сама сказала, в начале я доставал тебя. Так было нужно. Но потом этот придурок Свин прилип к тебе, — кровожадно говорит Дэн, и от его слов по телу начинают бежать мурашки. — Оставлять тебя с ним одну реально опасно, он не контролирует себя. Эрик хотя бы держится подальше, а у этого начисто сносит крышу. Но… Меня никто не заставлял. Ты мне нравишься. Очень сильно. Пока остальные сходили с ума от запаха твоей крови, я видел тебя любой. Увлеченной, счастливой, ответственной, уставшей, униженной, разъяренной, любопытной… Когда вы приехали, я не понимал, почему девчонки дружат с тобой. Скучная и неинтересная. Одним словом, заучка. Но как же все не так просто. Я не хотел смотреть на тебя, но видел всюду. Начал думать, переживать. Захотел быть рядом.

— Но мне нельзя тебя любить, — вспоминаю я его слова.

— Верно. Думал, это поможет, — слабо улыбается Дэн, заправив прядь мне за ушко. — Если бы не этот проклятый мир, все было бы намного проще.

— Да. Меня бы здесь точно не было.

— Да и меня тоже. Но мы здесь.

— Только я больше не могу тебе доверять, — я высвобождаю свои пальцы. — Ты говоришь много сладких слов. Но на деле ты все еще приставленный ко мне сверхъестественный. Это история не только про нас.