– Нужно освободить маму, – потребовала Саманта, судя по голосу, готовая вот-вот поддаться панике. – Нужно освободить ее сейчас же.

Ричард задумчиво положил руку на плечо девушке:

– Освободим, Саманта.

– Она бы меня спасла, – настаивала юная колдунья.

Ричард снова посмотрел на морд-сит и писаря:

– Не понимаю – к чему здесь столько темниц? Сам город не очень велик, зачем столько подземных камер, не говоря уж о казнях.

– В древних свитках упоминается, – ответил Молер, – что крепость долго использовали как тюрьму, в которую отправляли перед казнью самых опасных преступников Темных земель, в том числе и обладающих оккультными способностями.

Ричарда внезапно осенило.

– Барьер, отделявший третье царство, стоял в Темных землях, – сказал он. – А во времена первой Исповедницы, когда закончилась Великая война, люди знали, что печати барьера со временем начнут разрушаться и сдерживаемое им оккультное колдовство станет просачиваться наружу. Они оставили в Стройзе людей следить за барьером, чтобы оповестить всех о его падении. А заодно построили крепость, чтобы заточать в ней всех обладающих опасными оккультными способностями, которые время от времени просачивались через барьер. Например, таких, как Джит.

– К сожалению, эти силы появились у Ханниса Арка и Людвига Дрейера, – добавила Кэлен.

Никки расстроенно всплеснула руками:

– Прекрасно! Таким образом, человек с оккультными способностями стал распоряжаться тюрьмой, предназначенной для того, чтобы он тут сидел!

– Скорее, чтобы его тут казнили, – поправила Кэлен.

Ричард посмотрел на оковы, прикрепленные к стене. У него родилась идея, но требовалось время, чтобы как следует все обдумать, а времени не было. Следовало действовать, пока не поздно.

– Узнаю этот взгляд, – сказала Кэлен. – О чем думаешь? Как предпринять молниеносную атаку и всех освободить из темниц?

Сознание Ричарда уже было наполнено фигурами и элементами танца со смертью, пути боевого чародея. Он глубоко погрузился в хорошо знакомый ему танец.

– Воины бессильны против нынешнего врага, поэтому их пока придется оставить там. Нужно, чтобы в крепости считали, будто мы все еще под замком и беспомощны.

Саманта сжала кулаки:

– Мама – колдунья, надо ее освободить. Она поможет.

– Успокойся, Саманта. Я понимаю, как сильно ты хочешь освободить ее, но знаю, о чем говорю. Мы обязательно поможем ей, обещаю, однако сначала нужно сделать так, чтобы это было безопасно. Доверься мне. Ведь ты не хочешь, чтобы ее убили сразу после освобождения, оттого что мы чего-то не предвидели, правда?

– Ну, нет, пожалуй, нет, но…

– Никаких «но»! Дрейер наделен оккультными способностями и уже доказал, что может мигом сразить любого волшебника. Он расправился с воинами и с нами раньше, чем мы успели понять, что он напал. У твоей матери против него нет шансов. Как и у нас.

На губах Никки появилась коварная улыбка.

– Я кое-что придумала.

Ричарда это не удивило. Никки много лет училась использовать голову, а не мышцы, и понимала, что не надо пытаться применять то, что точно не срабатывает.

– Напасть нужно внезапно, стремительно и мощно, – обратился ко всем Ричард. – Главное – схватить Дрейера.

Лицо Кэлен вдруг исказилось от гнева.

– Схватить?! Нельзя так рисковать, Ричард! Какой в этом смысл? Лучше ударить именно так, как ты сказал – внезапно, стремительно и мощно. Необходимо прикончить ублюдка раньше, чем он сумеет нанести ответный удар. Он способен убить всех нас, поэтому нельзя упустить возможность остановить его. Нужно убить его, а не схватить. У нас есть шанс застать его врасплох и уничтожить.

– Так мы прикончим только Дрейера, – ответил Ричард, – а как же остальные?

– А что остальные? – Кэлен вскинула руки и вновь уронила. – Что мы можем, Ричард? Мы умрем от прикосновения смерти, оставленного Джит, прежде чем успеем что-то предпринять. А так мы хотя бы заберем с собой Людвига Дрейера. Чтобы сделать больше, прежде нужно исцелиться.

– Вот именно.

Ричард улыбнулся, извлекая из ножен меч. Звон стали эхом прокатился по каменной темнице.

Все озадаченно наблюдали, как он повернулся и, размахнувшись, нанес мощный удар по цепи, на которой висел его ошейник. Отделенная от стены клинком, цепь разбилась, и горячие куски стали разлетелись по залу: одни заскользили по полу, другие отскочили от стен.

Ошейник с грохотом упал. Ричард поднял его за короткий обрубок цепи и показал остальным.

– Ошейник не позволяет пользоваться магией.

– Дрейер наделен оккультными способностями, – напомнила Кэлен, – которые даже сильнее его магии.

Никки усмехнулась:

– Однако эту темницу создавали для того, чтобы содержать тех, кто наделен не только магическими, но и оккультными способностями.

– Верно, – подтвердил Ричард. – Благодаря ошейнику мы захватим Людвига Дрейера и помешаем применить оккультные способности против нас.

Кэлен сложила руки на груди, заинтересованная, но еще не убежденная.

– Зачем? Проще убить его. Зачем оставлять возможные проблемы, схватив его?

– Какова природа отравляющего прикосновения внутри нас? – спросил Ричард.

– Прикосновение смерти, оставленное Джит, – ответила Кэлен, пожав плечами.

– Которое?.. – подсказал Ричард.

Глаза Кэлен округлились, когда она поняла.

– Вызвано оккультным колдовством.

– Именно. Джит обладала оккультными способностями. Это их воздействие отравляет нас.

Никки улыбалась:

– И Людвиг Дрейер обладает оккультными способностями. Таким образом, если мы схватим его живым и наденем на него ошейник, то, возможно, найдем способ избавить вас от оккультного прикосновения смерти без сдерживающего поля.

– Другого шанса у нас нет, – сказал Ричард. – Нужно попробовать.

– Даже если ты наденешь на него ошейник, – сказала Кэлен, – как ты собираешься заставить его помогать?

Кассия подалась вперед с холодной улыбкой – такой, какая бывает лишь у морд-ситов.

– Предоставьте это нам, Мать-Исповедница. Мы теперь морд-ситы Лорда Рала и заставим Дрейера помогать.

– Отрава внутри меня не позволяет моим узам питать ваши эйджилы, – напомнил Ричард.

– Нет, – согласилась Кассия, не переставая улыбаться, – но Дрейер сказал, что связь, дающую силу эйджилам, питают его оккультные способности, и ее нельзя разорвать, пока он жив.

– А значит, – добавила Вэйл, – мы способны обратить его же могущество против него.