Прикоснись к пустоте предельной

И замри в непрерывном покое.

Связаны одной нитью все вещи.

Я смотрел на их возвращение:

Они расцветают и приходят обратно —

Каждая к своему корню.

Это я называю покоем:

Возвращение к корню.

Или, можно сказать, возвращенье

К воле Господа — постоянству то бишь.

Ну, а знание постоянства

Назову просветлением.

А не знать его — быть слепцом,

Льющим воду на мельницу кривды.

Но познав хоть однажды вечное,

Ты обретешь достоинство.

А достоинство к правде приводит,

Там уж близко покои царские,

А оттуда рукой подать до божественного,

А с божественным рядом Путь:

Беспределен он, не забудь.

Так что знай, расставаясь с жизнью:

Это еще не конец, дружище!

Парафраз

В самой глубине всех вещей царит покой. Там обретается корень жизни, который есть Бог, властвующий над судьбами. Не постигший этого вечного корня человек подобен слепцу, и его деяния будут порочны. Да будет это известно государю.

Познав этот корень, правитель обретает великое достоинство как человек и как государь. Праведность подводит его к царственности, а та — к божественности, ибо Путь невидимо действует в нем. И тогда, даже если правитель умрет, его жизнь не прервется.

Источник: "Дао дэ цзин с параллелями из Библии и Бхагавад Гиты (перевод с англ.)", 1998, стр. 84

17. "О верховном правителе люди знают лишь, что он есть..."

О верховном правителе

Люди знают лишь, что он есть.

А его заместителя

Прославляют и очень ценят.

Третий — ужас вселяет в них,

А четвертого, презирая, поносят.

Если веришь в людей недостаточно,

То на веру в тебя не рассчитывай.

Он воздержан в словах и уж если что скажет,

Будто даром великим одарит.

Но когда его замысел воплощается,

Людям кажется, что его заслуги в том не было.

Парафраз

Если возьмем иерархии императорского двора, то государь и известен людям лишь по имени. Второе лицо страны народ любит и превозносит, ибо людям нужна вера в кого-то из "сильных мира сего". С деятельностью третьего лица государства народ знаком ближе, но и более страшится его, ибо он недостижим для простого люда. Четвертое лицо — на "линии огня". Ему достается все недовольство и раздражение.

Но государь стоит особняком. Никому не известен его голос. Если он успешно претворяет Путь в своем правлении, все желания людей исполняются как будто сами собою, и они не догадываются, что в этом заслуга их правителя.

Источник: "Дао дэ цзин с параллелями из Библии и Бхагавад Гиты (перевод с англ.)", 1998, стр. 86

18. "Путь Великий накренился в народе, и пришло Добро, а с ним и Нравственность..."

Путь Великий накренился в народе,

И пришло Добро, а с ним и Нравственность,

А затем подоспели Мудрость и Разум,

Не заставило ждать и великое Лицемерие.

Позабыли тогда о мире шесть отношений

И пришлось принимать закон, наводить порядок.

Помрачнела отчизна, замутилась враждою,

Верноподданничество стало личиной.

Парафраз

Было время, человек, как и все другие создания, жил в равновесии с природой, ее спонтанными проявлениями и переменами, происходившими естественно и без усилий. Затем возникла цивилизация с ее неизбежными составляющими: добром, нравственностью. мудростью и разумом — и их противоположностями: злом, безнравственностью, глупостью и безумием. Тогда-то и начали повсеместно появляться неприятности. Нарушились шесть семейных отношений (между отцом и сыном, старшим братом и меньшим, мужем и женой). Преданность государственных чиновников стала показной.

Примечания переводчика

Идею этого стихотворения продолжает стих. 19, она вновь утверждается в стих. 38.

Источник: "Дао дэ цзин с параллелями из Библии и Бхагавад Гиты (перевод с англ.)", 1998, стр. 88

19. "Избавимся от мудрецов! Долой мужей ученых!..."

Избавимся от мудрецов!

Долой мужей ученых!

И заживет тогда народ

Без бед и без забот.

И добрых тоже гнать метлой,

А праведных — тем более.

Да здравствуют семья и дом —

Вот простолюдинов воля.

А ремесленники нам ни к чему,

Барышники — тем паче.

Если очистим от них города,

Лихоимцам не будет удачи.

Ну, а коль эти три ухищренья

Не утолят людские желанья,

То тогда жизнь простая одна лишь

Их сердца и разум утешит:

Нарочитому не дающая места,

Как и попечению о себе —

Жизнь, лишенная вожделенья.

Парафраз

Видимо, в конце эпохи Чжоу развелось слишком много учителей, проповедовавших различные теории, указывавшие, как скорее выйти из смутного времени. Бесконечные диспуты между ними усиливали смятение в умах. Поэтому автор предлагает прогнать их (включает ли он при этом себя в их число?) и положиться на добронравие и мудрость народа.

Это стихотворение представляет собой изложение отрывка из Чжуан Цзы (гл. 10), дух которого состоит в протесте не против мудрости вообще, а именно против учителей. По мнению Чжуан Цзы, особенно следует обуздать двух учеников Конфуция, Цзэна и Си, а Ян Чжу и Мо Цзы вообще лишить права слова, чтобы не создавать помех народной нравственности.

Источник: "Дао дэ цзин с параллелями из Библии и Бхагавад Гиты (перевод с англ.)", 1998, стр. 90

20. "Тебе не нужна зубрежка и спутник ее — досада..."

Тебе не нужна зубрежка

И спутник ее — досада,

Ибо между "да" и "конечно" пропасть,

Как между раем и адом.

"Это страшно всем, а значит, и мне" —

Это страшно бесплодная мысль, лишенная смысла!

Веселятся толпы, ликуя,

На празднестве Жертвы Великой или

На карнавале, весною, а то на гостевых террасах.

Оставьте меня в покое. Не троньте.

Как дитя, не знающее улыбки.

Я плыву беззаботно, будто крова не знаю,

И в