Между прочим, как-то во время беседы о пионерских делах с инструктором райкома Гришкой Герасимовым Борис высказал мысль о том, чтобы между отрядами отдельных сёл установить не только письменный контакт, который уже существовал, но и личный. Для этого пионеры какого-нибудь отряда должны были бы приехать в отряд другого села в гости. Для примера он предложил установить такую связь между шкотовским и новонежинским отрядами. Обсудили этот вопрос и с секретарём райкома РЛКСМ Смагой, и с секретарём райкома РКП(б) Куклиным, те инициативу поддержали. Решено было провести такую поездку в каникулы в июне месяце.

Шкотовский отряд в большинстве своём состоял из детей рабочих и служащих, в то время как новонежинский больше имел детей крестьян. Происходила, таким образом, так популярная в то время смычка.

Средства на поездку решили раздобыть путём воскресников и субботников, проводимых вместе с комсомольцами. Разработка этого вопроса была поручена вожатым отрядов, а ими были Борис Алёшкин и Катя Пашкевич, следовательно, у них возник ещё один повод для сближения. Составление плана этой поездки задержало Бориса в Шкотове ещё на один день.

Вернувшись в Новонежино и выяснив у Фёдора, что все стойки уже отгружены, и что теперь основная забота ляжет на своевременную заготовку и отправку чурок, Алёшкин включился в эту работу.

Конечно, в первый же день он провёл внеочередной сбор своего отряда, на котором рассказал о принятом райкомом решении по связи между шкотовским и новонежинским отрядами, о том, что в июне им надо ожидать гостей из Шкотова. Ребятам эта затея очень понравилась, и совет отряда тут же принял решение о составлении плана приёма гостей.

На первом же ближайшем собрании комсомольской ячейки Борис, докладывая о решениях пленума райкома РЛКСМ, сообщил и об ожидаемом приезде шкотовских пионеров. На собрании это сообщение тоже вызвало много разговоров и предложений. Такого события в жизни села ещё не было, и все понимали, что к нему нужно как следует подготовиться.

А перед Борисом встали довольно большие трудности по выполнению своих служебных обязанностей. Чурки заготавливались и вывозились сразу в трёх местах: в Новонежине, Романовке и Лукьяновке. И если в Новонежине имелся и склад для них, и соответствующий тупик, то в двух других местах ничего этого не было.

Привезённый лес сваливали около запасного пути, и когда его набиралось достаточно, чтобы загрузить хотя бы один вагон, было необходимо как можно скорее такой вагон раздобыть, подогнать его на соответствующий разъезд (ведь и Романовка, и Лукьяновка — разъезды) и организовать его срочную погрузку, чтобы не задержать движение по дороге, а также и не держать долго паровоз, стоявший вместе с вагоном.

За это время десятник должен был не только пересчитать и обмерить всё чурки, но и проследить за правильностью погрузки, успеть выписать все необходимые квитанции и накладные для возчиков, для Дальлеса и для железной дороги.

Конечно, и Борису, и Феде в это время приходилось нелегко: иногда необходимо было выезжать по два-три раза в день то в одном, то в другом направлении, да ещё и грузчиков-китайцев с собой везти. Естественно, что ни о каком свидании с Марфой в этот период не могло быть и речи, да Борис к этому и не стремился. Теперь, когда Катя стала относиться к нему более дружелюбно, ему казалось, что каждая близость с другой женщиной будет ей оскорблением.

Сразу по возвращении Борис заметил, что отношение к нему со стороны его хозяев изменилось. Как говорят, между ними кошка пробежала. Вначале он недоумевал, но вскоре всё разъяснилось.

Оказывается, без него, так и не дождавшись его приглашения, Марфа пришла сама. Но сестры дома не оказалось, зато в это время там в конторе находился Фёдор Сердеев. Он поговорил с нею достаточно основательно, видно, напомнил и про себя, да и про другие похождения этой девицы. Одним словом, дал ей понять, чтобы она на Бориса не рассчитывала, и что, если между ними что-нибудь и было, так это только вследствие её развращённости и глупости его приятеля. Кроме того, он уже заявил от себя и то, что якобы у Бориса в Шкотове есть невеста, и что, следовательно, расчёты Марфы осуществиться не смогут.

Девушка по своей ограниченности даже и не обиделась, а сразу же все попытки завладеть Алёшкиным похоронила. Но она рассказала об этой неудаче сестре, а та не любила, чтобы планы её разрушались, и, конечно, серьёзно обиделась и на Бориса, и, в особенности, на Фёдора, который не только в своё время сам ускользнул из расставленных ему сетей, но сумел вытащить из них и товарища.

Фёдор, конечно, оказал услугу другу, но при этом, хотя и не прямо, а больше намёками, разболтал обо всём Полине, а та, конечно, Тине Сачёк. Первое же появление Бориса в комнате учительниц было встречено вопросом:

— Ну, Боря, как там Марфуша поживает? Как ваши любовные успехи?

Борис был готов удушить болтливого Федьку, но, понимая, что этим делу не поможешь, скрепя сердце переносил все насмешки безропотно. Заметил он только, что если Поля смеялась над ним и его похождениями беззлобно, то Тина делала это с какой-то затаённой досадой. Видимо, в глубине души её обидело, что Борис предпочел ей — учительнице, комсомолке — какую-то глупую распутную девку. Конечно, признаться в этой досаде она не смогла бы даже и самой себе. Да, может быть, Борису это только казалось, но так или иначе, она к нему стала относиться менее дружелюбно.

А подготовка к приёму гостей из Шкотова в их пионерском отряде и в комсомольской ячейке продолжалась. Для жилья заведующий выделил им помещение школы. Сельсовет поручил своим работникам сделать топчаны, а каждый из пионеров обещал выпросить дома постель. Секретарь партячейки договорился с председателем кооператива о выделении нужных продуктов для питания, совет отряда разработал план проведения этой встречи. В частности, новонежинские пионеры должны были на костре выступить с показательными гимнастическими упражнениями, разучить несколько песен и подготовить хотя бы маленькую пьеску.

Для всех этих дел вожатому нужны были помощники, тем более что ему приходилось часто разъезжать, а репетиции стоило проводить ежедневно. По его просьбе ему выделили двух его бывших пионерок, уже вступивших в комсомол: Лиду Сердееву и Валю Фишер. Эти пятнадцатилетние девушки оказали ему большую помощь. Конечно, помогли ему и старые друзья-учительницы, хотя, откровенно говоря, без большого энтузиазма.

Кроме этого, перед новонежинскими комсомольцами встала ещё одна проблема. В районе Новонежина появились хунхузы. Пока они ограничивались грабежом китайцев и корейцев, но поговаривали, что в некоторых отрядах есть