– Обычные мужчины не покупают яхты за сорок миллионов, чтобы прокатиться на них один раз, ведь ты вряд ли сюда приедешь ещё раз для этого, – выдавливаю из себя.

– Меня это мало волнует, Белоснежка. Мне не важна цена, мне важна возможность добиться цели, – выдыхает он мне в губы.

– И что у тебя сейчас за цель? – сглатывая от жгучего желания, льющегося по венам, спрашиваю его.

– Подарить тебе отпуск, который ты заслужила. Быть первым и последним, кто оставит воспоминание о себе навсегда.

– Это сумасшествие… – Мои ладони скользят по его плечам.

– Да и оно принадлежит только мне. – На губах Лазарро появляется соблазнительная улыбка, способная искусить даже монашку.

– Ты моя, Белоснежка. – Он оставляет на моих приоткрытых губах властный и словно клеймящий поцелуй.

Внезапно нас немного дёргает, и я испуганно ещё шире распахиваю глаза, цепляясь за шею Лазарро.

– Подняли якорь. Теперь тебе некуда бежать. Я исполню каждое своё обещание, Белоснежка. – Шире улыбаясь, Лазарро резко поворачивает меня к себе спиной. Мы стоим на корме, прямо у металлических бортиков. Ветер мягко ударяет по моему лицу, и аромат моря обнимает моё тело. Яхта выплывает из тёмного порта, освещая своими огнями воду, а впереди открывается потрясающая панорама моря, подсвеченная крошечными огоньками, сверкающими со стороны берега, словно бриллиантами, рассыпавшимися по земле.

– Лазарро, – шепчу, восторженно прикрывая рот ладонью от разворачивающейся передо мной красоты.

– Ты что, снова недовольна? Ты слишком капризна, Белоснежка, – цокает он, обнимая меня за талию.

– А ты слишком болен. У тебя ониомания, – говорю, немного поворачивая к нему голову.

– Что?

– Это состояние человека, который покупает вещи без причины, только бы потратить деньги. У него всегда есть непреодолимое желание купить что-нибудь, и желательно много. Ты болен, – с улыбкой поясняю.

– И всё же купи словарь, там очень много интересного. Расширишь свой словарный запас, – добавляю я.

– Обязательно куплю. Самый большой. И заставлю тебя читать его вслух, – прищуривается Лазарро.

– Я даже не сомневалась, что ты выберешь самый большой. У тебя пунктик быть всегда самым большим и доказывать это всем подряд. Ты купил чёртов «Титаник», чтобы справиться с эмоциями, – напоминаю ему.

– Нет, снова претензия? Белоснежка, это уже обидно. Теперь я понимаю, почему Сэл никогда не ездит в отпуск с теми женщинами, с которыми трахается. Они мозг выносят, а мы в пути меньше часа, – возмущённо бубнит Лазарро.

– Если есть что выносить, то это хороший знак. Значит, мозги ещё есть, хотя порой я в этом сомневаюсь. Боже, Лазарро, это точно чёртов «Титаник»! – выкрикиваю, часто моргая.

– Мда, ты была в шоке, понимаю. Чёрт, Белоснежка, могла и предупредить. Тебя тошнит? Могу немного наклонить, и море будет в твоём распоряжении…

– Лазарро, это… это просто… красиво. Я боюсь, что я… не подхожу этому месту. Ты только посмотри на меня и на эту невероятную яхту. Это корабль. Он такой… такой… огромный. – Бросаю взгляд на палубы у нас за спиной.

– Ты привыкнешь. Я люблю простор. И хватит уже об этой посудине. Но если тебе нужен адреналин, то у меня есть отличная идея. – Он неожиданно обхватывает мою талию, и я оказываюсь сидящей на перилах.

– Лазарро! Нет! Нет… пожалуйста, – хнычу, хватаясь за его шею. – Я не умею плавать…

– А кто сказал, что ты будешь плавать, – смеётся он, крепко удерживая меня за талию.

– Так, если ты решил повторить тот эпизод из фильма, то хорошенько подумай. Я не прощу тебя. Не прощу чисто из принципа. Может быть, я даже сломаю тебе кое-что, – быстро предупреждаю его.

– Белоснежка, ты иногда очень забавная. Я не тупой придурок Джек. А ты не Роуз, лишённая мозгов и собравшаяся прыгать в чёртову воду. Хотя если учесть, что ты прыгала с балкона, то я уже ничему не удивлюсь.

– Стой… ты смотрел «Титаник»? Серьёзно? Ты смотрел этот фильм? – недоверчиво спрашиваю его.

– Пришлось. Мне было двенадцать, когда отец заставил меня смотреть его на лужайке. Он устроил премьеру и вечеринку, а на тот момент со смерти матери прошло всего каких-то пару месяцев. Он веселился и показывал, насколько богат и что может позволить всё, ради авторитета. Так что для меня это не самые приятные воспоминания, – кривится Лазарро.

– Мда, я смотрела его, когда мне было двадцать. Девочки из студенческого общежития устроили вечер кино в нашей комнате. Мне тоже пришлось смотреть. Мне не понравилось. Это отвратительно, когда люди пытаются заработать на трагедии. Это низко, и ни о какой любви там точно речи не шло, – киваю ему в знак солидарности.

– Ты же женщина. Вам всем нравится слезливый конец. Вы рыдаете.

– Я пыталась поспать. И я точно не рыдала. Абсолютно не рыдала, но делала вид, что сопереживаю героям, хотя это так глупо. Роза лежала на огромной двери, на которой они могли вполне поместиться вместе. Если найти баланс, то она бы не перевернулась. А если бы и перевернулась, то они бы вновь забрались на неё вместе. Так где любовь? Смотреть, как твой якобы любимый человек умирает, а ты ничего не делаешь, только лежишь и ждёшь помощи. Где эта любовь? – иронично замечаю я.

– Ты же не думаешь, что я буду обсуждать с тобой этот фильм, да? Тогда я лучше утоплюсь, – с нескрываемым отвращением произносит Лазарро.

– И всё же. Как ты думаешь, почему он не забрался на дверь? – спрашиваю я.

– Белоснежка…

– Ответь. Ты же мужчина. Представь себя на его месте. Какие причины могли быть ещё? Вряд ли ему нравилась ледяная вода, а жертвовать собой глупо, ведь у них случилась любовь, – требовательно перебиваю его.

– Ладно. Сама спросила. Меня бы остановил от спасения собственной жизни минет. Я думаю, ему русалка делала минет под водой. Он умер счастливым придурком.

Приоткрываю удивлённо рот.

– Да, иначе бы я столкнул её и сам выжил. Она и так уже себе всё отморозила, и у неё точно были бы проблемы в будущем, а я ещё мог бы стать кем-то, – добавляет он.

– Лазарро! – отмирая от его слов, смеюсь и качаю головой. – Минет? Серьёзно?

– Почему нет? Отличная причина, чтобы поплавать. Мне никогда не делали минет русалки, да и ты тоже. Я же жду…

– Господи, Лазарро, ты просто невыносимый извращенец, – хохоча, откидываю голову немного назад, смотря на его лицо. Он подавляет улыбку, стараясь выглядеть грозным, но потом всё же ухмыляется.

– Значит, у нас отпуск? – продолжая улыбаться и обнимая его за шею, уточняю я.

– Да. Отпуск. Какой он бывает? – спрашивает Лазарро. Замираю, недоумённо смотря на его задумчивое выражение лица.

– Хм, обычный. Отпуск, он и есть отпуск. Ты что, никогда не был в отпуске?