– Не исключено, – согласился маратха. – Знаешь что, открой-ка фонарь. Хоть увидим, откуда нам грозит опасность. Один зверь еще куда ни шло, но двое! Почтальон, как там кони?

– Беспокоятся, господин. Еле удерживаю на месте.

– Не будь здесь нас, они бы уже умчались прочь.

– Именно так, господин. Поэтому я должен оставаться рядом с ними. Мне очень жаль, но я ничем не смогу вам подсобить.

– Ничего, предоставь тигров нам, – ответил Каммамури.

Сикх, однако, положил пистоли рядом с собой, рассчитывая хоть чем-то помочь своим спасителям.

– Раджпут, видишь что-нибудь?

– Нет. Сдается мне, тигры уже кем-то поужинали и убрались прочь.

– Хм… Не обольщайся, дружище. Эти твари хитры.

– Тише!

– Ты тоже слышал шорох?

– И почувствовал звериную вонь. Займись-ка первым, а я позабочусь о втором.

Кровь стыла в жилах. Тигры были совсем рядом: ветерок, путаясь в бамбуке, доносил их мускусный запах. Каммамури пристально вглядывался в темноту. Почтальон из последних сил удерживал дрожащих коней: животные чуяли безжалостных врагов, и их охватил безумный страх.

Вдруг раджпут, быстро накинув на фонарь попону, опустился на одно колено, прицелился и выстрелил по двум светящимся точкам, вспыхнувшим в темноте. Длинная тень перемахнула через повозку и очутилась всего в нескольких футах от маратхи. Каммамури сдернул с фонаря попону, и тигр предстал перед ним во всей красе. Зверь раскрыл пасть и грозно зарычал, но после выстрела маратхи рухнул на землю словно подкошенный.

– Наповал! – обрадовался раджпут.

– Да, – кивнул маратха.

– А он точно издох?

– Похоже.

– Ты бы пальнул еще раз из карабина на всякий случай.

– Стоит ли тратить патроны?

– Выстрели, послушай доброго совета.

Каммамури, несколько удивленный настойчивостью товарища, уже хотел спустить курок, когда якобы мертвый тигр стремительно прыгнул на спину коню, схватил почтальона за шкирку и утащил в лес с такой легкостью, будто цыпленка.

Известно, что индийские тигры и американские ягуары способны даже с несколькими пулями в теле перепрыгивать через высокие изгороди, унося в зубах теленка весом в квинталь.

– Раджпут, держи коней! – закричал Каммамури. – Если они удерут, нам конец!

– А как же почтальон? – Великан бросился к лошадям, пытавшимся подняться, и уложил их обратно ударами тяжелого кулака.

– Не побоишься остаться здесь один и в темноте?

– Нет. Второй тигр меня не пугает.

– Поищи в повозке ремни и стреножь коней, чтобы не мешали тебе действовать.

– Мы не можем бросить сикха на съедение.

– Он уже мертв, – пожал плечами раджпут. – Зверюга наверняка перекусила ему шею.

– Я должен попробовать его спасти.

– Дружище, ты, часом, не забыл, что тигров два?

– И все же… Ты стреножил коней?

– Стреножил.

– Тогда подожди меня здесь.

И тут из леса послышалось:

– Помогите! Помогите!

Судя по звуку, кричавший находился в сотне ярдов. Каммамури перезарядил карабин крупной картечью, более подходящей, чем одинокая пуля, взял фонарь и исчез в темноте, решительно настроившись разыскать несчастного сикха живым или мертвым. Пройдя полсотни шагов, он остановился. Ему послышался шорох сухой листвы, а затем тихое урчание.

– Тигр, утащивший сикха, рядом, – сказал себе отважный маратха. Подняв фонарь повыше, он крикнул: – Помощь близко! Держись!

– Я ранен… – сразу же отозвался сикх. – Тигр… тигр…

Его голос уже не походил на человеческий, он больше напоминал предсмертный хрип.

Презрев опасность, Каммамури двинулся вперед по свежему проходу в зарослях. Высокие стебли бамбука вокруг были плотно опутаны лианами.

Не пройдя и сорока шагов, он в луче фонаря заметил тигра. Зверь, ослепленный ярким светом, замер и глухо зарычал. Недолго думая, Каммамури вскинул карабин и выстрелил почти в упор. Грохот странным эхом заметался среди бамбуковых стволов, смешавшись с оглушительным ревом: тигр получил полный заряд картечи прямо в морду.

– А вот и добавка! – воскликнул Каммамури, выхватывая пистоль. – Не нравится, когда тебе палят по глазам? Ослеп небось?

Держа фонарь повыше, он сделал несколько шагов и склонился над бездыханным зверем.

– Малайские карабины прекрасно подходят для охоты на крупную дичь, я всегда это говорил, – пробормотал маратха.

Направив свет фонаря на тигра, он понял, что не ошибся: дробь выбила тигру оба глаза и разворотила пасть, прежде чем войти в мозг. Звериная башка превратилась в кровавое месиво.

– Путь свободен, можно поискать почтальона. Я сделал все, что было в человеческих силах. Если не найду его живым – не моя вина.

Он вновь бросил взгляд на тигра, но тот лежал неподвижно. Тогда Каммамури направил луч фонаря в заросли и крикнул:

– Эй, ты видишь свет?

Никто не ответил. На лбу у маратхи выступил холодный пот. Он пошел вперед, крича:

– Почтальон, ты жив? Отзовись, подай мне знак!

Над джунглями висела мертвая тишина. Даже ночной ветерок перестал шуршать листьями бамбука. Маратха уже подумывал, не стоит ли вернуться назад и не искушать судьбу, когда споткнулся обо что-то и упал, однако тут же вскочил и поднял фонарь. Перед ним лежал труп несчастного сикха, наполовину закопанный в палую листву.

– Мертв, бедолага! – Он присел и разгреб листья. – Раджпут оказался прав: я опоздал.

Раны от тигриных когтей и клыков были ужасны: лицо почтальона было разорвано, рука отгрызена, грудная клетка вскрыта страшным ударом когтистой лапы так, что показались внутренности. Делать было нечего, оставалось только поскорее возвращаться к раджпуту, пока второй тигр не загрыз и его. Каммамури снова присыпал тело сикха листвой, взял фонарь и побежал назад.

Маратха, убивший вместе с Тремаль-Наиком множество хищников в низовьях Ганга, чувствовал, что его охватывает паника. Он несся со всех ног, судорожно сжимая пистоль, поскольку не догадался перезарядить карабин.

Не спешите осуждать этого храбреца за утрату самообладания, ведь он не раз доказывал нам свою стойкость. Однако во влажных и сумрачных тропических джунглях водятся не только тигры. Там полно и других опасных тварей, готовых застать человека врасплох и распороть ему живот одним взмахом лапы, вонзить в него ядовитые зубы или затоптать. Животный мир Индостана огромен и разнообразен. Люди тысячами гибнут от клыков тигров, леопардов и особенно от змеиного яда.

Перед ним лежал труп несчастного сикха, наполовину закопанный в палую листву.

Английским охотникам с обученными слонами, сворами собак и сипайской кавалерией не удалось сократить численность злобных тварей, жадных до человечины.

Каммамури, прекрасно знакомый с повадками обитателей индийских лесов, имел массу оснований бояться. Даже если забыть о втором тигре, он мог наступить в темноте на кобру или удава и погибнуть на месте, так и не увидев своего товарища. Единственной его надеждой был фонарь, чей свет отпугивал животных.

Маратха пробежал около двухсот ярдов, когда понял, что бежит не туда.

– Заблудился! – простонал он. – Успею ли я добраться до раджпута,