– «И взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына своего; взял в руки огонь и нож, и пошли оба вместе». Бытие, 22-я глава, – прочел он с экрана и довольно хмыкнул.

– Авраам – это тот, который в жертву Исаака отдал? – припомнила я. – Бог наказал Аврааму отдать своего единственного сына, он привел Исаака на гору, связал, занес нож, а Бог ответил: «Можешь его не убивать, ты мне все доказал». Я ничего не путаю?

– Все верно, – подтвердил Каспий. – Возлежал на жертвеннике как агнец.

– А может, что-то есть в Коране на эту тему? Кави же все-таки ифрит… – Я чертыхнулась, когда из кабинки выбежала жирнющая крыса. Наш сектор уже заканчивался. Каспий продолжал искать в телефоне информацию.

– Зарезал. Отец убил сына во имя Бога.

Настала неловкая пауза. Лучше бы я этого не спрашивала. Каспий обернулся к Томасу и Селене и крикнул:

– Нашли что-нибудь?

Те синхронно замотали головами. Мы встретились у комнаты смеха, но в темноте там мало что можно было найти.

– Подумай, Ивейн, – начал Томас. – Он спрятал это для тебя. Там, где сможешь найти только ты. Какое-то памятное место.

Каким же жутким было это чертово колесо с качающимися кабинками наверху, будто они сейчас слетят с петель.

– А когда это место прикрыли? Я даже не знаю.

– Года четыре назад, – припомнила Селена.

– Почему?

– Не знаю. Мы пришли, еще маленькие, туда, а он закрыт. В газетах ничего. Не было никакого происшествия.

Да, «ничего» – прямо слово дня.

– Четыре года? – хмыкнул Каспий. – Кое-что все-таки случилось.

Я повернулась к нему.

– Тебя «похитили». Четыре года назад.

Я удивленно открыла рот.

– Подтверждаю, – заверил Томас. – Возможно, он перестал работать именно в тот день, точно не могу сказать.

– Ты мне с четырнадцати сны клепал?

– С пятнадцати. Я на полгода старше тебя.

– Он очень одаренный, – шепнула Селена, приобняв брата. – Так что? Куда ты в детстве больше всего любила ходить? Скажи, пожалуйста, что это карусель с лошадками.

Мне очень не хотелось их расстраивать, к тому же карусель они уже проверили. Я сочувственно подняла глаза, указывая на чертово колесо. Они синхронно страдальчески вздохнули.

– Супер. А как же иначе?! – вскипел Каспий. – Дай угадаю, больше всего ты любила быть на самой вершине?

Я закивала, потупив взгляд. Будто они никогда не были детьми.

– Кави как-то остановил на целый час колесо, чтобы мы рассмотрели город.

– И приговаривал, что это все – твои владения, – саркастично добавил Каспий.

В сущности, так и было.

Он быстро залез в первую кабинку и, кажется, собирался лезть еще выше.

– Ты совсем свихнулся? Куда ты? – наперебой закричали мы.

– Три кабинки вверх, – крикнул Каспий, – а дальше лестница по самому центру. Я демон, я крепкий.

– Во-первых, ты полудемон! – Я все-таки подошла ближе, пока Каспий довольно ловко забирался на крышу кабинки.

– Конечно, извините, но я инкуб, и вы знаете, каким именно способом мы «зализываем» раны. Так что тяните жребий, кто меня будет лечить, если я все-таки сорвусь.

– Боже, – возмутилась Селена, пока Каспий хохотал, – какая мерзость!

– Остаетесь вы, рыжики. – Ловкий прыжок, он зацепился за поручень следующей кабинки, мое сердце колотилось как бешеное. Хотелось отвернуться, но я не могла. – Инцест в этом штате незаконен.

– Впервые рада, что я его тетя, – прошептала я, даже не подумав.

– Что?! – вскричали Селена и Томас, явно ожидая пояснений. Я только отмахнулась и для большего драматизма рванула вслед за Каспием.

Мне казалось, что треть моей жизни я провела в бегах, но выяснилось, что это был лишь сон, поэтому я не могла похвастаться спортивной подготовкой. К тому же крыши были скользкими от дождя, хотя на мне были удобные кроссовки.

Каспий посмотрел на меня так, словно понял, что спорить бесполезно. С усталой и раздраженной миной он протянул мне руку и одним движением втянул на вторую кабинку, даже не напрягаясь. Впервые за день я заметила, что вдоль его руки идет глубокий порез.

– А в Мунсайде нет никаких техномагов? – поинтересовался он.

– Один есть. Видела в отчете у Асмодея. Вот черт, почему ты сразу об этом не вспомнил?

Он рассмеялся. Адреналин действовал. Я и сама, несмотря на страх, не могла избавиться от дурацкой улыбки. Мы не успели подняться высоко, но нервы уже шалили.

– Вперед! – скомандовал Каспий, залезая на крышу. Кабинка качнулась, и я со всей дури вцепилась в поручни.

– Если я разобьюсь сейчас…

– То Барону Субботе достанется твое тело, идиотка! – Лязг – и он на третьей. Дыхалка сбилась. Поднялся уже не так легко. Стоп, Барон Суббота?

– Что? О чем ты говоришь?

– О твоем договоре с Горцем, о котором ты мне не рассказала! – гневно крикнул он. Так вот за что он злился все это время.

А сейчас Каспий шагнул на металлический обод, который вел к центру колеса и к лестнице. Кто-то удобно расположил главную кабинку прямо на пике, так что между двумя лестницами был небольшой стык.

– Мы все обговорили. – Я спешила за ним, но страх все-таки брал свое. Чуть не соскользнув, я тем не менее успела зацепиться. – При учете ненасильственной смерти…

– Вот тебе и ненасильственная смерть! – гаркнул Каспий. – Ненасильственная смерть от рук зомби, призраков и магов.

– Ты видел договор? – Я не могла понять, откуда у него такие познания. Я ступила на балку, и к горлу поступила тошнота. Не смотреть вниз, расставить руки и сделать глубокий вдох.

Подул ветер, и меня качнуло в сторону. Вскрикнув от страха, я все-таки устояла и мелкими шажками двинулась к Каспию.

Он был уже на лестнице и спустился на несколько ступенек вниз, чтобы встретить меня в конце пути.

– Ползи!

Мысль о том, чтобы пошевелиться, отозвалась настоящей паникой. Я застряла, увязла в страхе. А внизу Селена и Томас наблюдали за мной, закрыв ладонями рты.

– Ив, ползи, кому сказал! Аккуратно опустись вниз и…

Снова ветер, и теперь я скакала на одной ноге, едва не соскальзывая с мокрого железа.

– Ивейн!

– Каспий, если я умру…

– Ты не умрешь! Не говори чепухи!

– Каспий, мне так жаль, что ты мой племянник, – в истерике крикнула я, даже не осознавая, что впереди могла быть целая жизнь, очень неловкая жизнь.

Каспий замер и прискорбно на меня посмотрел.