плотного воздуха, который не даёт ей и ни руку поднять, ни шагу вперёд сделать – только прочь от того, что она запланировала. Это раздражало чрезвычайно, но поделать с этим Соня уже ничего не могла – Крылана любила капитальные решения, действующие до конца жизни. Именно Крылана подарила Соне дороги как нечто такое, что не имело центра, который скандальная особа захотела бы занять, было бесконечно, а теперь ещё и необоримо для неё привлекательно.

Глава 53.

По ЭТУ сторону

Осень пришла с букетами первоклашек, золотом в кронах деревьев, дождями и лужами, с плывущими в них лебедиными стаями кленовых листьев.

Вран начал учиться в вузе и теперь приходил домой только к вечеру. Правда, несмотря на усталость был доволен – он и не мечтал о том, что его жизнь может так удачно устроиться.

Терентий осень встретил традиционно-котиковским образом – начал поиск самого уютного места в доме и, что показательно, нашёл его в ногах Таниной кровати.

Именно там он и проводил всё своё время, свободное от еды да всяких мелких дел.

Шушана помогала Тане в клинике – переводила жалобы пациентов, занималась междустеньем и безуспешно пыталась убедить Терентия сменить место пребывания:

– Да Тане же ноги некуда вытянуть – везде ты!

– Ну правильно! Я же кот! Нам так положено, а им так должно – лежать смотавшись покомпактнее там, где котики положены. То есть там, где мы расположены, то есть… тьфу, отстань от меня! Я же не настаиваю, чтобы она спала прямо тут! Может и другое место для себя выбрать – не возражаю!

– Нахальное создание! – возмущалась норушь, а потом бежала на разведку в соседние квартиры – а куда деваться? Присмотр-то требуется за всем домом.

Крылана тоже была занята – она просматривала спутниковые съёмки мест, куда должна будет ехать в командировку Таня, читала о тамошних обитателях, выясняла о них по птичьим слухам, благо перелётные стаи были вполне доступны для общения.

А ещё… ещё она искала себе квартиру.

«Соколовский пока не против того, чтобы я у него жила, но…»

Ей это казалось неправильным – не хотелось одалживаться или быть обязанной.

«За уже оказанную услугу я ему командировкой отплачу, но дальше… Всё-таки он – создание сложное, да и воронов не любит. Возвращаться к родителям я не хочу – только нашла кого-то, с кем могу общаться и не чувствовать себя какой-то не такой! – Крылана, сама себе удивляясь, всё больше и больше привязывалась к Тане. – Хорошая, славная и добрая девочка. Да и потом, я ей обязана значительно больше, чем Соколовскому».

Она сама понимала, что лукавит. Таня-то никогда не припомнит ей никаких долгов. Более того, сильно удивится, что Крылана так думает.

«Ну да… мне так… рассуждать просто привычнее. А если совсем честно – мне интересно здесь, я тут свободна и нужна. Короче, надо искать какое-то жильё рядом, но не в гостинице Сокола и не у Тани – да, там междустенье, конечно, но это будет неуместно».

С этим вопросом ей неожиданно помогла Шушана.

– А не хочешь посмотреть квартирку рядом? Вот справа дверь, видишь?

– Разве она сдаётся? – удивилась Крылана. – Если да, то это вообще было бы идеально!

– Вообще-то нет, но она пустует и скучает – хозяева развелись и разъехались в разные стороны. Тут осталась было жить жена, но она ещё зимой нашла себе нового жениха и переехала к нему, а квартиру оставила – мало ли… отношения не заладятся, вот и держит, чтобы было куда быстро вернуться. Как только она придёт проверить, всё ли в порядке, я тебя позову.

Проблема решилась через четыре дня – хозяйка только подошла к двери, как из соседней квартиры вышла черноволосая красивая женщина, поздоровалась с ней и спросила, а не хочет ли она сдавать квартиру?

– Ээээ, я не хотела… но, вы знаете, сейчас хочу! И правда… что мне мешает-то?

– Действительно, – одобрила Крылана. – Ничего не мешает, а только помогает.

Квартира оказалась копией Таниной – двушка, правда, очень ухоженная и недавно отремонтированная.

Хозяйка, с ощущением правильно прожитого дня и неплохой суммой за аренду, уехала к жениху, а Крылана ощутила себя на редкость счастливой.

– Ну надо же… опять! Ты ко мне зачастило, и я очень тебе рада! – негромко сказала она своему счастью. Почему-то ей всегда казалось, что с ним разговаривать можно и нужно!

Нет, действительно, если к вам приходит кто-то любимый и долгожданный, разве это вежливо – с ним не общаться?

Соколовский приехал из очередной отлучки и сообщил Тане, что командировка немного откладывается:

– Там сейчас только пролететь можно, проехать – никак! – он покосился на гусей, на Таню, потом что-то прикинул и покачал головой. – Жаль, но это не вариант.

А потом продолжил уже на более привычную тему:

– Наши дороги это дело такое… Осенью они существуют сами по себе. Грязь на них тоже сама по себе, и надо сказать, что осенью она становится невыносимо любвеобильна. Ну а машины… это проблема машин и в них проезжающих – кому выталкивать-то… Так что немного подождём.

Если совсем честно, то Таня была этому только рада.

Именно с приходом осени она наконец-то ощутила свой дом. То есть поняла, что он действительно её, что он радуется не только тому, что норушное пространство отныне в безопасности, а ещё и ей самой.

Тане понравилось после работы и ужина устраиваться в кресле у окна и, закутавшись в плед, смотреть на дождь, на листья всё ещё зелёных, но однозначно осенних деревьев у её норушного дома.

Она иногда даже книгу-то не открывала, хотя хотелось много чего прочесть – у бывшей хозяйки была большая библиотека, которая теперь ожидала Таниного внимания. У Татьяны никогда в жизни не было времени, которое она могла потратить исключительно на себя, вот она и пользовалась этим временем, наслаждалась им.

Да, впереди интересная и любимая работа, командировка, а скорее, и не одна, дом, который сам по себе личность и ждёт её, а главное, те, кто в этом доме, те, кто нашлись неожиданно и стали так нужны. Даже мысль обо всём этом была радостью, вот Таня тихонько и радовалась.

– Не понимаю… чего она просто так сидит? – как-то спросил недоумевающий Вран.

Правда, к счастью, спросил у Шушаны.

– Ну что тут понимать? Она обживается!

– Так она ж тут уже с ранней весны. Чего, обжиться не успела, что ли?

– Дyрeнь! Она в своей жизни обживается. Уютничает в ней, устраивается поудобнее. Таня умеет создавать тепло для окружающих, а вот теперь пробует сама согреться, устроить то же самое, но для себя самой.

Норушь коснулась лапой стены дома, погладила её и строго покосилась на ворона.

– Таня учится быть счастливой внутри самой себя. Не мешай ей.

– Да я и не того… не собирался. Слушай, а хорошо, что так получилось, да? Ну, то есть хорошо, что она пришла именно тут квартиру искать!

– Сказал тоже… хорошо… нет, это не хорошо, это потрясающе замечательно! –