него она или нет, а если есть, он тут же быстро находил ее, а еще у него был магнитофон и много кассет, в основном, с песнями бардов. Кассеты стопками стояли на столе возле магнитофона, отдельно на полке стояли кассеты с записями песен Высоцкого. На диване лежала гитара и рядом с ней потрепанная общая тетрадь. Как видно, приглашение меня в гости было спонтанным, а может, Саша не был уверен, что я соглашусь, поэтому угостить гостью вкусненьким было нечем. Не обращая внимание на мои протесты, Саша быстро сходил в гастроном, купил целую сумку продуктов. Знакомые продавщицы снабдили его кое-какой дефицитной едой и, конечно, себе он купил водку, а для меня бутылку сухого вина, я его потом пила несколько вечеров и так и не осилила бутылку, чего не скажешь о Саше. Он пил с удовольствием и явно сдерживал себя, наверное, не хотел показаться пьяницей. С этого дня мы почти все вечера проводили у него дома, слушали бардов, в перерывах Саша рассказывал о каждом из них что-нибудь интересное, иногда брал в руки гитару и пел их песни, записей которых у него не было, или по моей настойчивой просьбе читал свои стихи, а делал он это очень неохотно и каждый раз у меня складывалось впечатление, что я своей просьбой вторгаюсь в его особый мир, в который он никого не впускает, а я просила еще и еще, мне было очень интересно. Саша изо дня в день все больше и больше места занимал в моей жизни, пока однажды я не поняла, что влюбилась в него, в сегодняшнего Сашу, а не в детские воспоминания, а то, что я ему небезразлична, заметила давно. Как-то на мою очередную робкую просьбу прочесть что-нибудь свое, Саша, не скрывая раздражения, выпалил:

— Лучше прочти сама, если что-то знаешь, — и тут же виновато замолчал.

Я посмотрела ему в глаза и, не отводя взгляда и не мигая, начала: «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя, то…»

— Прости меня, я не хотел тебя обидеть, просто сорвалось, не надо, не продолжай, я знаю, что не все любят поэзию, и это не страшно, это нормально.

— Не знаю про всех, но я люблю поэзию, стихов на память знаю очень мало и так получилось, что ни одного на русском, не считая тех, что в школе проходили. Если ты готов слушать доморощенного чтеца, то пожалуйста.

Саша ухватился за мое предложение, как за соломинку.

— Прочти, я тебя очень прошу.

Я прочла небольшое стихотворение Мишеля Деги, окончив, вопросительно посмотрела на Сашу, на его округлившиеся от удивления глаза. Придя в себя, он хриплым голосом попросил:

— Еще!

Я немного подумала и вспомнила Гэвина Юэрта и прочла небольшой отрывок из стихотворения «Пьяный — влюбленному…». Читала весело, с улыбкой. Саша слушал, закрыв глаза, по окончании спросил:

— Что это было?

— Что именно?

— Эти стихотворения, они так не похожи друг на друга, они что, на разных языках?

— Ну да! — Я удивленно посмотрела на Сашу, мне казалось, что он должен понимать языки. — Первое на французском, а второе на английском, или у меня такое произношение, что все одинаково?

— Нет, что ты? Я слушал, как музыку, правда я ничего не понял, так, отдельные слова. А ты понимаешь, о чем они?

— Конечно! — удивленно ответила я.

— Так ты знаешь эти языки?

— На французском могу понять, о чем говорят, но сама — пока еще разве что на бытовые темы, на английском немного лучше, могу разговаривать. Французский я только недавно начала учить, но ни учебников, ни словарей не достать, в техникуме его не преподают.

Саша долго смотрел на меня с нескрываемым восхищением, а потом, как бы очнувшись, сказал:

— Слушай, у меня где-то лежит толстенный французский словарь, откуда он взялся, я не знаю, мне он ни к чему, а выбросить книгу я не могу, может, заберешь себе?

— С радостью!

— Отлично! Правда, она мне давно не попадалась на глаза, но я ее обязательно найду.

Наши отношения, вопреки моим ожиданиям, никак не развивались, оставались дружескими и сдерживал их Саша, поначалу мне очень нравилось его бережное внимание ко мне, но потом быстро стало тяготить. Хотелось прикасаться к нему, к его лицу, глазам, губам, телу… хотелось целовать его, что я представляла себе почти каждый вечер, а еще хотелось засыпать в его объятиях. Очень хотелось, и вот момент наступил.

Как-то на очередном свидании, сразу после встречи, Саша объявил, что у него сегодня день рождения и он приглашает меня в кафе, и не сказал мне об этом заранее, чтобы я не заморачивалась насчет подарка, и вообще, день рождения он не любит и никогда не отмечает, а сегодня — исключение.

В кафе, наверное, в этот будний день, было мало посетителей. Саша поговорил с официанткой, она нам накрыла уютный столик, Саша налил в бокалы шампанское, я произнесла короткий тост, окончив его двумя четверостишиями на французском и английском языках, знала, что Саше это понравится. Мы очень хорошо сидели, но недолго, вскоре пришла компания навеселе, видимо, пришли добавлять, сдвинули несколько столов и пошло гулянье с матами, выкриками и хохотом. Саша порывался урезонить их, но я его категорически сдерживала и в конце концов нам пришлось уйти.

Мы вышли из кафе. Что делать. Гулять по парку не хотелось, сидеть на лавочке тоже, праздник был испорчен.

— Пойдем к тебе. — предложила я, — посидим, музыку послушаем, чего-нибудь почитаем.

— Отлично, — обрадовался Саша, — только читать не будем, а будем веселиться, есть, пить и танцевать. По дороге зашли в магазин, потом дома я накрыла стол, а пока этим занималась Саша куда-то уходил и вернулся с большим букетом.

— Это тебе, — он протянул мне цветы, я засмеялась:

— В свой день рождения ты даришь мне цветы, это неправильно, но мне нравится.

Я взяла букет, вдохнула нежный аромат и в благодарность хотела поцеловать его в щеку, но получилось так, что мои губы коснулись его губ, по всему телу пробежала дрожь. От неожиданности Саша немного отстранился, а я стояла как вкопанная, с закрытыми глазами. Потом Саша нежно поцеловал меня еще раз,