Он посидел, не двигаясь, в темноте, сделал глубокий вдох. Все было почти закончено. Положил упаковку «Xanax» и телефон Лин на пассажирское место. Достал пистолет, надел шапку и перчатки. Ничего не забыл?

Днем здесь наверняка много гуляющих, даже зимой. Вполне вероятно, что машину у изножья скал обнаружат часов через десять. Давид подождет, пока окажется дома, чтобы поднять тревогу. Расскажет, что проснулся один, в полном раздрае, потому что много выпил, заметил отсутствие внедорожника и не смог связаться с женой. Неужели Лин уехала, пока он был в отключке? И во сколько? Куда? Он не знал. Сам он пошел спать около одиннадцати часов с четырьмя или пятью порциями виски в животе, она оставалась внизу. Потом – черная дыра…

Он вышел, на него налетел порыв ветра, подтолкнувший его на метр к пустоте. У него мелькнуло ощущение, что возникший из волн где-то там, в бесконечной темноте Ла-Манша, огромный людоед втягивал в себя все, что ему попадалось. Ледяной ветер со свистом хлестал по щекам. Сияли звезды, сбившись в молочную дорожку, четвертинка луны высвечивала вдали величественную Иглу, о которой Лин говорила в своей книге. Это было красиво.

Он встал на колени и подполз к краю скалы, крепко вцепившись в землю. Метрах в ста внизу увидел белую пену волн, разбивающихся о скалы. Идеальное место для тех, кто ищет смерти. Для финальной сцены триллера. Машина превратится в груду железа, которой играются волны. Вода, соль, прибой – никакие биологические следы или отпечатки обнаружить будет невозможно. Отлично.

Он быстро отполз от края, вернулся к машине. Осторожно, держа оружие наизготове, открыл багажник. Внутри скорчилась дрожащая Лин с красными от слез глазами. Лицо напавшего на нее человека плавало, как черная луна, в поле ее зрения.

– Кто ты?

Он схватил ее за руку и вынудил вылезти. Держа ее под прицелом, тщательно проверил состояние багажника. Ничего ли она там не оставила? Ничего не нацарапала на внутренней поверхности? Его черты выражали только гнев и решимость. Перед ней был и Жюлиан, и в то же время больше не он. Два разных существа в одном теле. Лин почувствовала запах водяной пыли, узнала такие привычные места. Значит, вот куда они ехали все эти нескончаемые часы. На скалы Этрета.

Давид сжал ее руку и притянул к себе. В ледяном воздухе их лица оказались совсем близко друг к другу.

– Что касается твоей дочери, ты все-таки должна знать: я любил ее. Я ее действительно любил…

Лин попыталась сопротивляться. Ей так хотелось убить его, измолотить кулаками, пока он не умрет, но она чувствовала, что силы ее иссякают. В голове стоял туман, губы потеряли чувствительность.

– …Вначале я просто хотел разрушить безоблачное счастье своего брата. Отобрать самое дорогое, что у него было. Отдать его дочь диким зверям, которые заплатили бы целое состояние за то, чтобы сделать с ней все, что пожелают, до самого конца… No limit. Беспредел.

Он грубо притиснул ее к железному боку машины и уткнул ствол «зиг-зауэра» ей под подбородок.

– Она вызывала во мне нечто, чего я никогда не испытывал. Может, все дело в генах. И потому я держал ее рядом, у себя, в специальной комнате. Я не причинил ей зла. Но обстоятельства вынудили меня избавиться от нее, отдать тому, кто сумеет о ней позаботиться…

Лин стонала, но порывы ветра затыкали ей рот. Мужчина напротив нее продолжал говорить. Как ни в чем не бывало. Как если бы все было нормально, логично.

– …После ареста Джинсона куча всяких мелочей пошла наперекосяк. С копами на закорках бизнес становился слишком рискованным. Тогда я отвез Сару в шале, которое мы снимали в Ла-Шапель-ан-Веркор, чтобы Дельпьер сделал всю работу. Не думай, что мне было так просто с ней расстаться. Но пришла пора менять личину. Присоединиться к тебе на вилле…

Он утер хлюпающий нос. Казалось, слова слетают с его губ как жемчужинки инея.

– …Это там я разработал свой план, идеальное преступление. Чтобы все сработало, чтобы я мог исчезнуть, обязательно нужен был труп, который занял бы мое место, а еще умудриться обмануть науку. В этом весь ключ… Похищение Жюлиана, нападение на меня, амнезия… Я знал, как симулировать, я всегда так делал, чтобы выжить и раствориться в толпе. И все прошло бы отлично, если бы не Джордано, а главное, не эта гребаная шапка. Точно как в твоих книгах: одна безобидная деталь, и все летит к чертям…

Лин изнемогала. Голова кружилась. Она хотела, чтобы все кончилось, здесь, сейчас. Умереть, и как можно быстрее, чтобы избавиться от этой боли. Освобождение было всего в нескольких метрах, на краю склона.

– …Что делала шапочка Сары в багажнике внедорожника? Совершенно очевидно, что Жюлиан прихватил ее с собой, когда я его похищал, но я-то ее в жизни не видел, эту шапочку. Ответ мне дал Джордано. Одна из жертв, которой он себя побаловал во время no limit, была в ней, когда Джинсон доставил ее в шале в Ла-Шапель. Шапочка, скорее всего, много месяцев валялась в автофургоне, на котором Джинсон похищал девушек, я точно не знаю. Но Джордано забрал ее в качестве сувенира после того, как укокошил девчонку. Этому чокнутому нравилось, когда ее носила его собственная дочь, он как бы вспоминал и заново переживал свои фантазмы. Понимаешь, о чем я? А еще отчасти из-за этой шапочки Жюлиан похитил Джордано… Но не беспокойся, я его заставил здорово помучиться, этого Джордано. Мы с ним никогда не пересекались, хотя он и был «клиентом». Одно из золотых правил бизнеса: никто ни с кем не пересекается. Поэтому, когда он узнал, кто я… жаль, что тебя там не было, глянула бы ты на его физиономию.

Лин пошатнулась, она хотела метнуться прямиком к обрыву, когда он перестал прижимать ее к машине, но он схватил ее за волосы и дернул назад, упав на склоне, но не отпустив ее. Она издала вопль. Он поднялся на ноги, ударил ее рукояткой пистолета по голове, она рухнула. Усадил ее в салон, на водительское место. Пристегнул ремнем безопасности. Ее голова моталась из стороны в сторону. Вокруг все плыло, и только глухой гул стоял в ушах.

– Ты убиваешь своих героинь, Лин. Ты осознаешь, как сильно травмируешь своих читателей? В книгах истории всегда должны хорошо кончаться, за это люди и платят. Но в настоящей жизни все по-другому. Ситуация не переворачивается с ног на голову в последнюю минуту. Выигрывает всегда тот, у кого пушка.

Он завел мотор, включил фары, приблизил свой палец к кнопке ручного тормоза. Смерть на кончике пальца…

– Среди возможных смертей, поверь мне, эта одна из самых щадящих. Быстрая и без страданий. Я не знаю только одного: пристегиваются ли ремнем безопасности те, кто бросаются в машине со скалы. Предполагаю, что да, срабатывает инстинкт выживания. В любом случае результат тот же.

Он нажал и тут же отпустил кнопку, одновременно захлопнув дверцу. Гравитация заставила колеса медленно начать вращаться, хотя трава и рыхлая почва попытались поначалу им помешать. Но незыблемые законы физики действовали на машину, толкая ее по наклонной плоскости. Ее скорость постепенно нарастала. Девять секунд спустя машина достигла края и нырнула в пустоту. Ей потребовалось еще семь секунд, чтобы грохот столкнувшегося с камнем железа смешался с ревом волн. Последней картиной, которую увидела Лин, были тысячи стеклянных осколков, устремившихся ей в лицо.