– Наблюдатели что-то говорили по поводу меня? – решил поинтересоваться я.

– Сказали, что у нас кишка тонка тебя убить, – улыбнулся Шамиль. – Ты и правда демонстрируешь удивительную живучесть.

– Стараюсь, – вздохнул я.

Мы остановились на пороге большого зала, одна стена которого оказалась выпуклой и отливала золотом. Вся поверхность этой стены была испещрена какими-то едва различимыми знаками, у самого потолка, где перекрытия овров примыкали к странному материалу, ярко вспыхивали и переливались полупрозрачные радуги. В самом же центре стены зияла дыра с рваными краями.

– Дальше начинается территория Изначальных, – пояснил Шамиль. – Вы уже, видимо, догадались.

– Догадались, конечно, – сказал Смирнов. – Овры все-таки не смогли научиться так искусно строить.

– И уже не научатся, – мрачно прокомментировал я из-за его спины.

– Так чего же мы ждем? – спросил агент у Шамиля.

– В дыру нам войти не дадут, – пояснил провидец. – Здесь остается полагаться на личное обаяние уважаемого Сергея. Именно его нам так долго не хватало. Из-за того, что мы не догадались о его важности, тридцать человек бродят теперь по этому городу, натыкаясь на стены.

– Скажи еще, что гражданская война в ЗЕФ из-за меня вспыхнула! – заметил я, непроизвольно сжимая кулаки. – Сами виноваты!

– Согласен, – развел руками Шамиль. – Наша вина. Поставили не на ту команду. Сделали не те ходы. Будем надеяться, что человечество выживет. Весь вопрос теперь только в цене подобного выживания, как мне представляется.

– Ну что ж, талисман команды, – через силу улыбнулся Смирнов. – Давай! Не разочаруй нас всех!

– Иду, – я аккуратно шагнул вперед.

Что сейчас будет? Как я решился сделать этот шаг в неизвестность? Почувствую ли я, что пропадают знания из моего мозга, если меня тоже накроет таинственным безумием, как членов экспедиции ЗЕФ?

Сначала я ничего особенного не ощутил. Лишь сердце зашлось в бешеном ритме, подгоняемое адреналином, разлитым в крови.

Но уже через мгновение в голове раздался почти знакомый голос:

– Добрый вечер, Сергей!

– Разве сейчас вечер? – ответил я так же мысленно.

Незачем было размениваться на слова. Тем более что они станут достоянием спутников. Ведь коммуникатор скафандра работал вполне исправно.

– Над этим миром уже несколько веков царит закат. – В голосе проскользнула легкая ирония и укор.

– Если ставить вопрос так, то я соглашусь.

– Вот и отлично. Ты ведь знаешь, кто я? Не так ли?

– Пожалуй, так, – кивнул я, делая еще несколько осторожных шагов.

Действительно, этот голос часто видоизменялся, но все же был достаточно узнаваем. В самый первый раз я услышал, как с подобными интонациями говорила со мной Рия-овр из видения, которое посетило меня в медицинском центре Секретного ведомства. Неужели это и есть то таинственное существо, которое так нужно Изначальным? Неужто за него человечество может получить амнистию?

– Я вижу, ты понял, что я тебе не враг. – Голос в моем сознании казался предельно мягким. – Но я и не друг тебе.

– Тогда кто ты? И зачем тревожил мои сны?

Примерно так же я начинал разговор с разумными спорами овра, которые впитал мой организм после встречи с Черным сердцем. Все в этом мире имеет свойство повторяться.

– Я последний из мертвой цивилизации, которую вы называете оврами, – ответил мне голос. – Я – совесть тех, кто причастен к гибели моего народа.

– Это и так понятно. Будь ты кем-то иным, ты бы не мучил меня кошмарами.

Я медленно продвигался вперед, дыра в золотой стене уже находилась в десятке шагов.

– Что ж, можно сказать и по-другому. Я слепок сознаний последних двадцати четырех поколений Правительниц.

– Ты что-то вроде суперкомпьютера? – тщательно подбирая слова, спросил я.

– Если тебе больше нравится такой термин, то – да. Только за многие тысячи лет, проведенные здесь, я обрел куда больше разума, нежели вся эта хваленая цивилизация машин-выскочек из ПНГК.

– Я верю тебе, – сказал я абсолютно честно.

– Я знаю, что ты мне веришь. Ты сейчас для меня самый близкий из всех существ, населяющих галактику. Я прекрасно представляю себе особенности твоего характера и мотивы действий.

– А многих ли существ ты сейчас можешь наблюдать? – полюбопытствовал я, проходя через дыру в стене.

Сзади послышался одобряющий окрик Шамиля:

– Молодец, Серега!

– Двигайся вперед, – поддакнул провидцу Смирнов. – Все получится!

– Как видишь, я пропустил тебя, – вкрадчиво заметил голос. – А что до существ, то их, поверь мне, великое множество. По остаткам Межзвездной сети я пока еще в состоянии попадать в самые дальние закоулки этого звездного острова.

Я очутился в коридоре, забирающем вправо. Похоже, дальше дорога будет идти по спирали. На золотистых стенах виднелись сложные орнаменты каких-то приборов. В том, что это именно приборы, я почти не сомневался. Применять чувство правды, расплачиваясь за это дикой головной болью, я не решился, вместо этого медленно пошел вперед, надеясь, что капризная удача не оставит меня в эту решающую минуту. Впрочем, в моем пребывании здесь не будет никакого смысла, если я, так же как и все остальные, приходившие сюда, просто сойду с ума.

Когда все называют тебя героем и спасителем человечества, однажды начинаешь им верить.

– Не волнуйся так, тебе разрешен проход! – прочитал мои мысли голос. – Иди вперед, великий герой!

Я едва заметно улыбнулся. Голос не был лишен чувства юмора.

– Как мне называть тебя? – поинтересовался я.

– Зови меня просто Хранитель.

– Почему ты не впустил никого из тех, кто был тут раньше?

– Я ждал тебя. А им не нужно было то, что у меня есть.

– Они все сошли с ума, – заметил я. – Зачем ты это сделал с ними?

– Они и были безумны! – возразил Хранитель. – Слишком много хотели. Вот и поплатились!

– Значит, они не вылечатся?

– Нет. Уже нет.

– А кто, если не секрет, тебя создал? – рискнул спросить я.

– До того как стать собой, я был охранной системой Межзвездной сети. Меня создали для этой цели Изначальные, – ответил голос после некоторой заминки.

Все-таки предтечи. У меня на этот счет имелось три предположения – овры, скалитяне и Изначальные. Не скажу, что последние были лучшим из возможных вариантов.

– Тогда почему ты сам не можешь отдать своим хозяевам то, что они хотят? – задал я один из главных вопросов, беспокоивших меня сейчас.