Разговор с Эмили оказался еще более унизительным. Подругамолча сидела, внимательно слушая довольно неправдоподобный рассказ Уитни о том,как герцог сопровождал ее еще на один бал на другом конце города, которыйпродолжался почти до утра, и, поскольку возвращаться было слишком поздно,безымянная хозяйка дома предложила провести ночь у нее.

Выслушав до конца, Эмили понимающе кивнула, но хорошенькоечестное лицо выражало потрясение, и это подействовало на Уитни хуже любогопроизнесенного вслух обвинения.

Выйдя из комнаты, Эмили направилась прямо в кабинет мужа иповторила ему сочиненную Уитни историю.

— Вот видишь, — с деланной уверенностью объявила она,настороженно изучая лицо Майкла, — все это совершенно невинно и ни в малейшеймере не постыдно. Никакой скандал нам не угрожает. Ты ведь веришь ееобъяснению, правда, Майкл? — умоляюще прошептала Эмили.

Майкл облокотился на спинку кресла, бесстрастно разглядываямолодую жену.

— Нет, — покачал он головой, — не верю.

И, протянув руку, привлек Эмили себе на колени, несколькосекунд пристально вглядываясь в ее расстроенное личико, и наконец мягко сказал:

— Но я верю тебе. Если скажешь, что она невинна, я не станусомневаться.

— Я люблю тебя, Майкл, — просто ответила Эмили, облегченновздыхая. — Уитни никогда не сделает ничего предосудительного, я твердо знаюэто!

Уитни с ужасом думала о предстоящем ужине, но все обошлось:Эмили и ее муж вели себя совершенно непринужденно и естественно. Майкл дажеуговаривал ее остаться погостить еще месяц, до свадьбы Элизабет, и при этомказался таким искренним, а Эмили так хотела подольше побыть с подругой, чтоУитни с радостью и благодарностью приняла приглашение — меньше всего на светеей сейчас хотелось возвращаться домой к отцу и слухам о помолвке с Полом.

Но ночью, когда она легла в постель, одиночество и отчаяниезахлестнули девушку. Как бы она хотела, чтобы тетя была рядом и подсказала, чтоделать! Но в глубине души Уитни знала, что ни тетя Энн и никто в мире не сумеетей помочь. Ей придется все вынести на своих плечах.

С этого дня она навсегда останется одна. Не будет ни мужа,ни детей. Ни один порядочный человек не захочет жениться на беспутной девице сиспорченной репутацией. Она осквернена, запачкана, безжалостно уничтожена.Боже, она так хотела иметь детей, но теперь все кончено.

Ощущение безысходности терзало девушку с неумолимой силой,но она продолжала упрямо твердить себе, что не хочет мужа. Нет, она просто невынесет прикосновения мужских рук, не сможет терпеть ничьи ласки и поцелуи. Вее жизни было всего два человека, за которых она хотела выйти замуж, — Пол,слабый, пустой, недостойный, и Клейтон… грубое животное, бесчеловечноечудовище. Пол всего-навсего разочаровал ее, а Клейтон — погубил. Он сумелпокорить ее сердце, а потом использовал и выбросил. Отослал домой без словаизвинения.

Слезы медленно катились по щекам Уитни, и она яростносмахнула их. Клейтон Уэстморленд в последний раз заставил ее плакать! При ихследующей встрече она будет спокойной и твердой. Она больше не. станет думатьни о нем, ни о прошлой ночи!

Но, несмотря на решимость, последующие дни были самымитрудными в жизни Уитни. Каждый раз, когда появлялся дворецкий, чтобы объявитьимя очередного визитера, сердце Уитни сжималось от ужаса при мысли, что этим«визитером» может быть герцог Клеймор. Ей так хотелось сказать Эмили, что еедля него никогда не будет дома, но как она смела сделать это, когда он былдругом и родственником Майкла? И Эмили, несомненно, захочет узнать причину, аэто означает, что она вновь заведет разговор о Клейтоне, как уже не разпыталась это сделать. Следовательно, у Уитни не было иного выбора, кроме как сжиматьсяот страха и пытаться успокоить нервы, когда к Арчибалдам приезжали гости.

Она редко покидала дом, боясь, что непременно столкнется сКлейтоном лицом к лицу. С каждым днем напряжение все росло, пока она непочувствовала, что вот-вот сойдет с ума от беспомощного ожидания, страха итоски.

Но Уитни сдержала обещание, данное себе неделю назад. Онаизо всех сил старалась не думать об этой омерзительной ночи, перевернувшей всюее жизнь. И больше не проронила ни единой слезинки.

Два изящных дорожных экипажа, чуть покачиваясь на упругихрессорах, стояли перед крыльцом дома Клеймора, огромного трехэтажного каменногоздания, главной резиденции герцога. Великолепие дома и окружающего пейзажа былорезультатом тщательной реставрации и всяческих усовершенствований, вводимыхКлейтоном, а до него — его предками.

Для посетителей и гостей Клеймор оставался местом, которымможно было бесконечно восхищаться — от комнат с высокими куполообразнымистеклянными потолками, в которые заглядывало небо, до помещений, обставленных сневиданной роскошью, сводчатые потолки которых, поддерживаемые изящнымиготическими колоннами, поднимались на три этажа. Знаток сразу смог бы различитьв росписи гениальную кисть Рубенса.

Для Клейтона, однако, дом стал местом преследующих егонавязчивых воспоминаний, где он теперь был не в состоянии уснуть, а когда всеже засыпал, не мог избежать мерзкого кошмара, в котором неумолимо повторялосьвсе, что произошло семь мучительных ночей назад. Этот дом превратился в тюрьму,из которой необходимо вырваться.

Сидя за письменным столом в просторной, облицованной дубомбиблиотеке, он нетерпеливо слушал поверенного, повторявшего инструкции, толькочто данные ему Клейтоном.

— Я верно понял вас, ваша светлость? Вы хотите взять назадпредложение, которое сделали мисс Стоун, но не собираетесь требоватьвозвращения выплаченных по брачному контракту денег?

— Именно, — коротко ответил Клейтон. — Сегодня я уезжаю вГренд Оук и вернусь через две недели. Приготовьте бумаги на подпись наследующий после моего возвращения день.

И с этими словами он встал, стремясь поскорее закончить этотнеприятный разговор.

Вдовствующая герцогиня Клеймор с надеждой взглянула наприближающегося дворецкого.

— Экипаж его светлости только что свернул на подъезднуюаллею, — объявил старый слуга. Его обычно невозмутимое лицо светилосьнескрываемой радостью.

Герцогиня, улыбаясь, подошла к окну роскошного особняка,который муж много лет назад определил ей по завещанию в качестве вдовьего домаПо сравнению с Клеймором Гренд Оук был совсем невелик, но это не мешалогерцогине устраивать здесь великолепные приемы. Кроме того, здание былоокружено чудесными садами и цветниками, где находилось несколько резных беседок.

Леди Уэстморленд дождалась, пока два модных дорожных экипажаостановились у крыльца, и повернулась к зеркалу, чтобы окинуть себя критическимвзглядом.