И дальше Томас Манн, великий немецкий писатель, продолжил так:

«Месть и расплата? Вот они. Немецкому народу мстят его безумие и опьянение; он должен заплатить за веру в свое право на насилие, которую внушили ему негодяи учителя, и, к сожалению, это только начало расплаты. Надо ли вам, немцам, говорить, что все, что вы терпите сегодня, идет не от жестокости и кровожадности иностранцев, а вытекает из национал-социализма…»

Сердце его, надо думать, разрывалось.

Примечания

1. Ярд – английская мера длины, равна 3 фут., 3/7 саж., 0,914 метра.

2. Карл Дёниц (нем. Karl Dönitz) – немецкий военный и государственный деятель, гросс-адмирал (1943 год). Командующий подводным флотом (1935–1943), главнокомандующий военно-морским флотом Германии (1943–1945).

I

В начале октября 1943 года в Позене, столице рейхсгау Вартеланд (нем. Reichsgau Wartheland) [1], состоялось важное совещание. На нем присутствовали едва ли не все крупные деятели Рейха и по партийной, и по государственной линии. Сначала, 4 октября, вместе собрались группенфюреры [2], а потом, через два дня – рейхсляйтеры [3] и гауляйтеры [4].

Совещание было организовано совместно Гиммлером и Борманом, и в числе приглашенных докладчиков были важнейшие руководители Германии. Скажем, гросс-адмирал Дёниц осветил вопросы, связанные с битвой подводных лодок за Атлантику, a от Люфтваффе на совещание прибыл Эрхард Милх, заместитель Геринга. Рейхсминистр вооружений Альберт Шпеер рассказал о положении дел в военной промышленности.

Из верхушки Рейха отсутствовал разве что Геббельс.

Первая половина заседания была посвящена докладам о положении дел. Шпеер приехал не один, а с 5 заместителями, каждый из которых ведал своим отделом военного производства, так что Шпеер выступал во всеоружии и на любой вопрос из аудитории мог немедленно предоставить ответ, подкрепленный мнением эксперта.

Это было важно.

Собственно, сама конференция была собрана с целью объяснить аудитории, как именно Рейх сможет выбраться из крайне затруднительной ситуации, сложившейся к осени 1943-го. Выглядело все очень тревожно. В июле главный союзник Гитлера Муссолини был свергнут и помещен под стражу. И даже то обстоятельство, что его удалось выручить, оптимизма не добавляло – Италия перестала сражаться на стороне Германии и сама стала полем боя.

Оставалось надеяться, что какой-то выход все-таки будет найден.

Ставка была на раскол союзников, на единство Рейха и на новые германские вооружения, которые вернут Германии качественное превосходство над ее врагами.

Адмирал Дёниц рассказал о новых проектах подводных лодок – как только они войдут в строй, господство англичан в Атлантике сразу пошатнется. Милх рассказал о новых моделях самолетов, и при этом и Милх и Дёниц ссылались на Шпеера, готового обеспечить вооруженные силы Рейха всем необходимым.

Присутствующим не надо было объяснять, почему управление экономическим 4-летним планом, возглавляемое Герингом, даже не упоминается. Причина была та же, по которой доклад от Люфтваффе делал не сам рейхсмаршал, а Милх, его заместитель. Звезда Германа Геринга была на закате, фюрер все больше и больше лишал его своего доверия, и бюрократические битвы в экономике теперь выигрывались только Шпеером. Доклады шли целый день, потом последовал перерыв, во время которого можно было немного отдохнуть и перекусить.

A в 5:30 вечера на трибуну поднялся рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

II

Выступление его было, что и говорить, содержательным. Гиммлер рассказал, например, о генерале Власове и его ордене Ленина, который генерал подарил бригаденфюреру СС Герману Фегеляйну, взявшему его в плен.

Гиммлер сказал, что Власов – неплохое вложение капитала на данный момент.

Он стоит Рейху 20 тысяч марок в год и проживет еще, допустим, лет 15. А затраты в размере 300 тысяч марок – это стоимость боеприпасов одной артиллерийской батареи за пару дней горячего боя. Понятно, что для серьезного политического мероприятия эта сумма – чистые пустяки. Тем более, что «славянам доверять не стоит» — и как только надобность во Власове отпадет, вопрос, так сказать, решится сам по себе.

Дальше рейхсфюрер СС перешел к более важному вопросу: международному заговору масонов, евреев, полуевреев, большевиков, демократов, плутократов и политизированной части церквей обеих деноминаций – и католической, и протестантской, направленному против политики Рейха. Все они поддерживают подрывные движения и поставляют врагу всевозможных шпионов и диверсантов, но это вопрос столь деликатный, что в детали он вдаваться не хочет.

Может быть, это можно будет обсудить после войны.

Но он хотел бы заверить всех своих товарищей по партии (партайгеноссен), что система концентрационных лагерей вносит свой вклад в дело обороны Рейха и дает военной промышленности 15 миллионов рабочих часов в месяц [5] за счет использования трудовых усилий заключенных.

Ну а дальше Генрих Гиммлер перешел к наболевшему.

Он сказал, что здесь, в теснейшем кругу национал-социалистов, он может упомянуть некоторые аспекты решения труднейшей проблемы, самой трудной из всех, с которыми ему довелось столкнуться на службе Рейху, – еврейского вопроса.

Гиммлер сказал, что все гауляйтеры, присутствующие на совещании, знают, что их гау избавлены от еврейского присутствия. Весь германский народ – за очень редкими исключениями – поддерживает принятые в этом отношении меры, и их польза совершенно очевидна. Разве иначе народу Германии удалось бы перенести потери на фронтах и бомбардировки мирных городов Рейха – и при этом не дрогнуть? Но зараза устранена. Бациллы измены уничтожены, тело и дух германского народа очищены от опасной инфекции.

Германии больше не угрожает удар в спину, как это случилось в 1918-м.

И мы знаем, что для этого следовало сделать. Это не секрет, не так ли? Это лозунг движения национал-социалистов, его знает весь германский народ:

«Евреи должны быть уничтожены!»

Но всякий поймет, что это куда легче сказать, чем сделать. И в усилиях, необходимых для выполнения этой задачи, не может быть ни малейшего послабления.

Его, Генриха Гиммлера, буквально тошнит от бесконечных просьб о снисхождении, которыми его непрерывно осыпают, и случается, что такие просьбы поступают даже от партайгеноссен высокого ранга. И содержание этих просьб он может предсказать заранее – в преамбуле будет говориться о том, что все евреи – гнусные свиньи и с ними необходимо покончить. Но вот тот еврей, о котором идет речь в прошении, лично известен просителю как человек достойный, и его следует пощадить.

И рейхсфюрер СС обратился к аудитории с риторическим вопросом: если учесть число прошений и число оставшихся в Германии евреев, то получается, что «достойных евреев» больше, чем евреев вообще?