Оставался всего один день пути — и с каждым преодоленным лангом на душе становилось все радостнее. Рядом со мной муж и Маркуш. Мы почти свободны. Почти — наверное, только на это можно было рассчитывать с нашими силами.

Мы остановились на короткую передышку в небольшой, но очень ухоженной и зажиточной — как это часто бывает вблизи крупных городов — деревне. Дать отдых лошадям, пообедать в приличной таверне — теперь мы могли себе это позволить.

После неспешной передышки мужчины задержались внутри за коротким разговором с хозяином постоялого двора, к которому прилежала таверна, а я вышла на улицу, узкую, хорошо укатанную, не слишком уж изброжденную колеями. Сегодня было и ясно, и как будто нет. Плотная дымка кутала небо, оседала духотой на землю, и к вечеру, пожалуй, можно было бы ожидать дождя.

— Простите... — раздался вдруг сбоку от меня чуть низковатый, глубокий женский голос.

Как будто его наполняла вся полнота прожитой жизни. Я повернула голову и в первый миг не поняла, что почувствовала. Удивление? Радость? Или страх. Рядом со мной стояла уже весьма пожилая женщина в светло-сером платье до земли, вышитом замысловатыми, как будто даже иноземными узорами по вороту и рукавам. Плечи ее, несмотря на теплую погоду, покрывал легкий плащ до середины бедра. Ремень мягкой, неведомо чем наполненной сумки пересекал грудь.

Она смотрела на меня терпеливо несколько мгновений, как будто давала прийти в себя, а после заговорила вновь.

— Вы же едете в Сингурул? — улыбнулась открыто и в то же время туманно. — Я не ошиблась.

И внутри у меня, под грудью как будто мелко задрожало что-то.

— Не в сам Сингурул, но…

— Вы не могли бы подвезти меня? — смело и весьма настойчиво попросила незнакомка. — Последнее время мне не везло с погодой. Я почти всегда путешествую пешком, — она помолчала, неспешно оглядывая меня. — Но нынче очень устала. И была бы очень благодарна, если бы вы оказали любезность.

Я только рот смогла приоткрыть, еще не сообразив, что нужно отвечать в таких случаях? Сразу соглашаться? Ведь Странствующей Заре, кажется, никто не отказывает.

— Мы будем очень рады доставить вас до Сингурула.

Крепкие, но бережные пальцы сомкнулись у меня на локте. Я слегка вздрогнула и посмотрела на Альдора, который мягко подтолкнул меня, чтобы шла дальше. Маркуш выглянул из-за плеча брата, еще не понимая, чего все толпятся на крыльце, и его брови поползли вверх. Но он ничего не сказал, лишь юркнул в повозку и устроился на своем месте. Слегка напрягся, когда женщина села рядом с ним.

Я опустилась напротив, все еще не веря. В голове немного кружило, и лишь близость мужа, его ощутимая поддержка, хоть как-то удерживали меня в реальности. Теперь я явственно ощущала эту нить, что связывала меня с Зарей. Но ведь я не звала. И место было вовсе не то. Значит?...

Я прикрыла глаза, отвернувшись к окну, когда повозка тронулась. Когда застучали копыта лошадей по земле и зазвучали голоса всадников, что нас сопровождали. И под этот мерный грохот мысли начали приходить в порядок. Но одно я не могла решить: имею ли право спросить напрямую? Или должна ждать некоего знака?

— Ты хочешь ответов? — раздался у меня в голове голос.

Я слишком резко повернулась к женщине, но она словно бы не говорила ничего. И мне не пришлось. Мысли заменили мне слова. Коснулись разума Зари, не произнесенные вслух:

— Я хотела бы получить ответ. Только один. Как мне избавиться от карты Колодцев?

Женщина усмехнулась, но опять же лишь в моей голове.

— Получишь, как придет время. Очень скоро.

Она перевела взгляд на Альдора, который старательно делал вид, что ничего особенного не происходит. Покосилась на Маркуша, которого сейчас словно из бронзы отлили — до того он был неподвижен. Чуть позже, когда спала первая неловкость, разговор с Зарей все же завязался. Вполне обычный: о том, где она бывала, и зачем отправилась в Сингурул. Неведомо что отвечала женщина: правду или ложь. Порой казалось, что она говорит вовсе не об этом мире. Не об этих горах, дорогах и городах, которые она видела без счета. А о том, что не заметно обычному взгляду.

Она вышла из нашей повозки под Сингурулом. Напоследок только чуть склонилась к Маркушу и, крепко взяв его за руку, проговорила:

— Если ты начнешь смотреть в правильную сторону, мы еще встретимся.

Улыбнулась на его недоуменный взгляд и ловко, как молодая, спрыгнула на землю. Куда отправилась дальше — известно только ей.

Рэзван встретил нас на крыльце Анделналта. Трудно ему пришлось в те недели, что не было хозяина. Но можно было не сомневаться, что он справился со всеми делами, что оставил на его плечах Альдор. Теперь моего мужа снова закрутит суета. Вечные хлопоты и поездки — даже жаль. Я уже начала привыкать, что он весь мой.

Но еще одно обещание, которое муж дал мне однажды, он выполнить не забыл. Первые несколько дней дома мы и правда мало выбирались из супружеской постели. И мне порой хотелось поговорить с ним о встрече с Зарей, о том, что ждет нас дальше, в те мгновения, когда мы находили силы оторваться друг от друга. Но, едва успев о том подумать, я понимала, что это не нужно. Все ясно.

И я почти не удивилась, что одним утром, после смутного сна, из которого только и запомнила, что единственное слово на древне-чайдеаргиндском, утром на моем запястье обнаружился знакомый золотой браслет.

Совсем такой, каким пришлось увидеть его впервые. По воле судьбы или случайности — уже не важно. Важно то, к чему привело мое с ним соприкосновение. То, как повернулась моя жизнь — и за это его можно было бы, наверное, поблагодарить.

Я сняла браслет и бросила пока в ящик тяжелой прикроватной тумбы. Надо будет вернуть Венцелю. После повернулась к еще спящему мужу и обняла его рукой, прижалась обнаженной грудью к спине. Он вздохнул тихо, мой огненный маг.

— Плохой сон? — спросил вяло, уже нащупывая горячей ладонью мое бедро. — Такая рань...

— Нет, — я коснулась губами его лопатки, с удовольствием отметив, что следы ожогов совсем уже пропали с кожи. — Очень хороший.

КОНЕЦ