только разговаривал, а все, о чем он говорил, мы знаем исключительно из сочинений его учеников, одним из наиболее ярких среди которых был великий Платон. Есть ученые, которые полагают, что Платон все придумал за Сократа. Может быть, и так.

Вот и с Атлантидой тоже сложная история. Сначала рассказ об Атлантиде появляется в диалоге Платона «Тимей», где один из участников разговора делает внезапное отступление и говорит: «Я расскажу то, что слышал как древнее сказание из уст человека, который сам был далеко не молод. Да, в те времена нашему деду было… около девяноста лет, а мне – самое большее десять». Для нас этот зачин звучит как сказочный: вот, в былые времена деды говорили. Но дело в том, что для жителей Афин, которые читали эти тексты, это были вполне реальные люди, а значит, сравнительно надежные свидетели. Человек, который в диалоге «Тимей» передает рассказ своего деда – внучатый племянник великого афинского политика, философа, законодателя Солона.

Греки очень любили составлять разные списки, в частности, у них был список семи мудрецов – самых мудрых людей греческого мира, списки эти менялись, но Солон там был практически всегда. То есть это, по мнению греков, один из самых мудрых людей древности; это великий законодатель, который ввел в Афинах новую систему законов, облегчил налоги для бедняков, он чрезвычайно известный и уважаемый человек. То есть это не просто «а вот дедушка мне говорил», а это слова выдающегося человека, которые передает его внучатый племянник.

Он говорит, что Солон был в Египте, а Египет, надо сказать, тогда считался местом обитания великих мудрецов, волшебников, странного колдовства, отчасти магическим местом.

Греки вообще любили путешествовать, а для греческого интеллектуала путешествие всегда считалось идеальным завершением образования, и они отправлялись на Восток, в Вавилон и, конечно, в Египет. И вот Солон прибывает в Египет, конечно, он полон восторга перед древней египетской цивилизацией, он разговаривает со жрецом, а жрец в ответ ему начинает славить Афины и говорит: вы, греки, жители Афин, так восхищаетесь Египтом, а между тем какое великое у вас государство, сколько вы всего сделали в науках, в управлении, а главное – вы, афиняне, 9000 лет назад смогли победить и остановить некое страшное государство… И далее жрец рассказывает следующее: «Ведь по свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а путь державших от Атлантического моря». Что такое Атлантическое море? Это то, что мы сейчас называем Атлантическим океаном. Но греки вообще-то считали, что на самом деле Океан – это огромная река, которая опоясывает весь известный мир, а дальше – край света, дальше Царство мертвых, дальше волшебные места.

Границей мира нормального, где жили греки, то есть Средиземноморского мира были в их представлении Геркулесовы столпы, тот пролив, который мы сейчас называем Гибралтаром. Там действительно стоит мощная скала, и считается, что именно здесь Геракл, совершая один из своих подвигов на краю света, обозначил таким образом границу, за которую человеку отправляться как-то не рекомендовалось. Однако про финикийцев рассказывали, что они, самые великие мореплаватели Древнего мира, не боялись выходить за Геркулесовы столпы и добирались до разных далеких стран.

Словом, это уже было место волшебное, окутанное ореолом страха, и вот за его пределами было некое государство. «Через море это в те времена возможно было переправиться, ибо еще существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на вашем языке Геракловыми столпами. Этот остров превышал своими размерами Ливию и Азию, вместе взятые». Ливией греки называли Африку. Они, конечно, не знали, каких огромных размеров Африка, но все равно было понятно, что это огромный материк. Понятно, что этот остров, по рассказам превосходящий Азию и Африку, вместе взятые, – это материк.

Отсюда, кстати, множество высказывавшихся в разные времена предположений, что Платон каким-то образом знал о существовании Америки, хотя доказать, конечно, это совершенно невозможно.

Итак, «этот остров превышал своими размерами Ливию и Азию, вместе взятые, и с него тогдашним путешественникам легко было перебраться на другие острова, а с островов – на весь противолежащий материк, который охватывал то море, что и впрямь заслуживает такое название». Иначе говоря, там раскинулось такое огромное море, по сравнению с которым Средиземное море выглядит лишь заливом. «На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой, возникло удивительное по величине и могуществу царство, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и на часть материка, а сверх того, по эту в сторону пролива они овладели Ливией[58] вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении[59]. И вот вся эта сплоченная мощь была брошена на то, чтобы одним ударом ввергнуть в рабство и ваши, и наши земли, и все вообще страны по эту сторону пролива».

Есть историки, которые считают, что таким образом Платон в аллегорической форме рассказывает о греко-персидских войнах, когда действительно мощь огромного персидского царства сначала завоевала Египет, а потом была брошена на завоевание Греции, и греки в этих войнах устояли.

Может быть, и так, конечно, но, есть одна странность: персы-то шли с Востока, из Азии, а здесь атланты идут с Запада, из своей Атлантиды. «Именно тогда, Солон, государство ваше явило всему миру блистательное доказательство своей доблести и силы: всех превосходя твердостью духа и опытностью в военном деле, оно сначала встало во главе эллинов, но из-за измены союзников оказалось предоставленным самому себе, в одиночестве встретилось с крайними опасностями и все же одолело завоевателей <…>. Тех, кто еще не был порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону Геракловых столпов, оно великодушно сделало свободными».

Все сказанное до сих пор, может быть, с грехом пополам еще укладывается в образное и метафоричное описание греко-персидских войн. Но вот что звучит далее: «…позднее, когда пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки вся ваша воинская сила была поглощена развернувшейся землей; равным образом и Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров». Вот такая странная история.

Греко-персидские войны не сопровождались существенно повлиявшими на ход боевых действий страшными землетрясениями и наводнениями, и здесь, из слов о том, что греки, афинское войско погибло, когда погибла Атлантида, мы можем понять, что афиняне перешли в наступление, очевидно, отогнали противников до их острова, и вот