бы и не пришли. – промяукал кто-то из толпы чернышей мягким, завораживающим голосом, в котором проглядывали хитрые нотки.

– Уму непостижимо! – только и смогла произнести слабым голосом Селена и упала в обморок. Землевик едва успел подхватить девушку на руки. Вожак, проследив за полетом водницы, зашевелил усами и громко, пренебрежительно фыркнул:

– Какая хилая, однако, пошла молодежь…

– Не каждый день видишь вас, – попытался оправдать принцессу Марк, но сник к концу речи, думая, чтобы произнести, чтобы не обидеть волшебных котов.

– Мы – род великих Баюнов и спиры этого леса. Охранники покоя древних секвой, оставленных самими Творцами. – гордо подняв хвост и сделав пару мягких, крайне гордых шагов по корням, проговорил самый крупный из всех черный кот.

– Что нам делать с этими хлюпиками? – бросил в толпу один из рода Баюнов. Со всех сторон стали раздаваться непонятные ребятам звуки: коты и кошки мяукали, издавали протяжные звуки, скребли…

– Говорите съесть? Не дурно! – сразу же произнес вожак, выслушав идеи сородичей. И снова начал перемещаться по корням, вольготно растянувшись на одном из них и начав лениво обмахиваться хвостом.

– Шутка! – сразу же отрезал он, глянув своими желтыми огнями в испуганные глаза землянки, которая оказалась напротив него. Олива сделала шаг назад, поразившись резкости речей кота, в контрасте его мягкости движений. Кот наморщил усы, вероятно, он так делал, когда его голову посещала хорошая мысль.

– Вы пятеро, – обратился он к ребятам, сузив свои большие глаза до пары щелочек.

– Почему пятеро? Нас шестеро. – перебила его Яна.

– Вы про свою хилую подружку? Она в отключке, думаю, проспит до ночи, а возможно и до утра. Решим насущные вопросы без принцессы, – проговорил главный Баюн, сверкая глазами на Яну, девушка надула щеки. Было непонятно, отчего черноволосая так отреагировала.

– Мы идем по домам. Вы переночуете у нас! – настолько серьезным и приказным тоном проговорил спира, что Яна насмешливо глянула на кота и громко засмеялась, выдувая весь задержанный воздух из щек, даже ее недовольный друг, который ходил весь день хмурым, не сдержался. Олива заметила легкую улыбку парня. Неужели такое вообще возможно?

– Можно! – махнул хвостом Баюн и глянул в сторону своих сородичей. Все остальные коты словно ждали этого сигнала и мгновенно спрыгнули со своих мест, вновь превращаясь в густую массу теней. Черные клубящиеся фигуры подлетели к ребятам и по одному окутали их в коконы, несмотря на их сопротивления и попытки бороться с чернотой. После того, как последний крик возмущения стих, Баюн спрыгнул с корня и прыгнул на ближайшее дерево. Клубы дыма начали медленно заползать наверх, главный спира полез за ними, цепляясь по стволу острыми коготками и шустро перебирая лапами. Когда черные материи достигли верхушек и скрылись в ветвях, они остановились и стали преобразовываться в котов обратно. Чернота сходила на нет, обнажая темные фигуры спир.

Ребята открыли глаза, когда все Баюны оставили их в покое и разошлись по сторонам, спокойно улегшись поудобнее на ветвях и начав лениво обмахиваться хвостами.

– Мама Мия… – пробормотала Олива, понимая, что лучше любимого выражения Вилли, никакой другой фразой ситуацию не описать.

То, что путники увидели, не поддавалось никаким законам природы. Здесь, в густых кронах древнейших деревьев находился настоящий город. Причем животные не просто жили на ветках как дикари или прятались в дуплах, нет! Коты проживали в небольших полукруглых домах с соломенной крышей и деревянными стенами с широкими окошками. Крепились домишки к небольшим выростам стволов деревьев, а снизу укреплялись длинными тонкими балками из дерева. В дома можно было забраться по небольшим лестницам, выточенным в коре, а перейти на другую секвойю – по небольшим мосткам из переплетенных веток, поросших мхом. Жилища были довольно приличных размеров, так что человек мог вполне хорошо поместиться внутри, вот и сейчас ребята сидели около одного из таких домов и отчаянно моргали, потирая глаза, которые отказывались верить в происходящее. Это было снова какое-то волшебное место, где человек и любое другое живое существо уменьшалось в своих размерах, попадая сюда, а при спуске на землю – обратно увеличивалось.

– Как вам наша скромная обитель? – послышались шаги кота, которых ранее никто не слышал. Это его острые когти, касаясь дерева, оставляли в воздухе цокающий звук. Баюн подошел поближе к ребятам и уселся напротив шестерки, вздернув нос и маленькие черные ушки.

– Прекрасно! – произнес Авен за всех. Вилли было не до того, парень старался не уронить Селену. Марк предпочел как обычно молчать. А Яне слова не дали, поскольку девушка могла только начать смеяться, ее очень умиляла серьезность милых пушистиков. Олива же была слишком занята разглядыванием дивной деревушки.

Кот изучающим взглядом обвел всех гостей, а после проговорил, зашевелив усами:

– Будем считать, что наше знакомство начинается сейчас, а то, что было раньше, мы забудем! Давайте так: мы отдадим вам для ночлега два дома. С обустройством и делением между собой разберетесь сами. Еду вам выделим, уж больно вы тощие, особенно ваша принцесса, –проницательно глянул на Вилли кот и продолжил, – с веток вам спускаться запрещено, огонь разжигать нельзя, – в этот раз предупреждающий взгляд получили Марк и Авен, – деревья не трогать и не обижать. И самое главное – не обижать моих собратьев. Услышу хоть одну жалобу – полетите сразу же вниз. Всем все ясно?

Ребята закивали, а кот словно что-то еще припомнив, потряс лапой, заставляя их снова сконцентрироваться на нем.

– И вот еще, юная леди, – кот в упор глянул на Яну, – прошу вас громко не смеяться, вы перебиваете ночные звуки. Поверьте, вы бы не захотели, чтобы вам мешали во время охоты!

Девушка, к которой было обращено это замечание, притихла и немного покраснела, наклоняя голову как можно ниже, чтобы никто не заметил красноты ее щек. Но Олива и остальные все равно увидели ее румянец, отметив для себя, что Яну можно как легко заставить смеяться, так и краснеть.

На этом все просьбы и запреты от спир были окончены. Кот поднялся с места и попросил их следовать за ним. Он спокойно шел впереди, размеренно перебирая черными лапами, и рассказывал о лесе и их деревне. Вообще Баюн не был настроен враждебно, наоборот, он с большим интересом изучал людей, с которыми у него выдалась возможность познакомиться. Хоть он и был животным, но вел себя спира благородно: не издавал лишних звуков, говорил лишь по теме и контролировал любое движение. Пока ребята шли за ним, переходя по ветвям от дерева к дереву, со всех сторон на них неустанно глядели тысячи желтых огней. А уже в наступивших сумерках только