Рядом со вторым домом на подъездной дорожке стоял новенький«додж рэм», но Клай не решился его взять. Если Джонни был на этой дороге, оншел пешком. А если бы Клай ехал, то мог не заметить мальчика, даже если бы ехалмедленно. В кладовой он нашел банку консервированной ветчины «Дейзи»,прилагаемым ключом открутил крышку и, жуя на ходу, вернулся на шоссе. Ужесобрался выбросить банку с остатками ветчины в кусты, когда увидел пожилогомобилоида, стоящего у почтового ящика, наблюдающего за ним грустным и голоднымвзглядом. Клай протянул банку, и мобилоид ее взял. Потом, четко произносякаждое слово, пытаясь нарисовать в голове портрет Джонни, Клай спросил:

— Вы видели мальчика?

Старик пожевал ветчину. Проглотил. Вроде бы задумался.Сказал:

— Хочел бы.

— Хотел бы, — кивнул Клай. — Ясно. Благодарю, — и пошелдальше.

В третьем доме, расположенном на милю южнее, он нашел вподвале «винчестер 30 — 30» и три коробки патронов. На кухне обнаружилмобильник, подсоединенный к зарядному устройству. Зарядное устройство,естественно, не работало, но когда он нажал кнопку включения мобильника, тотпикнул, а экран тут же засветился. Из черточек мощности радиосигнала на дисплеепоявилась только одна, и Клая это не удивило. Пункт превращения норми вмобилоидов располагался на самой границе зоны приема.

Он двинулся к двери с заряженным карабином в одной руке,фонарем в другой, и мобильником, зацепленным за пояс, когда его сокрушилаусталость. Клая повело в сторону, словно ударило обернутым чем-то мягкиммолотком. Он хотел идти дальше, но здравый смысл, который еще оставался в его затуманенномусталостью мозгу, говорил ему, что сейчас он должен поспать, и, пожалуй, этаидея не была лишена здравого смысла. Если Джонни успел уйти с поляны и шел подороге, в это время он скорее всего тоже спал.

— Переходи на дневную смену, Клайтон, — пробормотал он. —Тебе не найти то, что ты ищешь, ночью, при свете фонарика.

Дом был небольшим, он предположил, что обитала здесь пожилаяпара, судя по фотографиям в гостиной и спальне и поручням в ванной. Кровать оннашел аккуратно застеленной. Лег на покрывало, не раздеваясь, снял толькообувь. И как только лег, усталость просто придавила его к кровати. Никто иничто не заставило бы его подняться. В спальне стоял запах сухих духов, как онрешил, запах старой женщины. Бабушкин запах. И запах этот казался ему таким жеусталым, как и он сам. В тишине этой спальни мясорубка на территории ЭКСПОказалась далекой и нереальной, как идея комикса, который он так и не нарисовал.Слишком утомительное занятие. Оставайся лучше с «Темным странником», могла бысказать Шарон, его прежняя, нежная Шарон. Оставайся со своими ковбоямиапокалипсиса.

Его разум, казалось, вышел из тела, поднялся над ним.Вернулся (лениво, не спеша) к тому моменту, когда они втроем стояли уфургончика экспертов по очистке воды, аккурат перед тем как Джордан и Томрасстались с ним. Джордан повторил то, что и говорил в Гейтене: человеческиймозг — всего лишь большие жесткие диски, и Импульс стер с них всю информацию.Джордан сказал, что Импульс воздействовал на человеческий мозг так же, какэлектромагнитное излучение воздействует на жесткие диски обычных компьютеров.

Ничего не осталось, кроме основы, сказал Джордан. А основа —убийство, По поскольку мозги — органические жесткие диски, они началивосстанавливать имевшуюся на них информацию. Перезагружаться. Да только впоступившей команде был вирус, У меня нет доказательств, но я уверен, этостадное поведение, телепатия, левитация… все идет от вируса. Вирус был впрограмме с самого начала, поэтому он стал частью перезагрузки. Вы понимаете, очем я?

Клай кивнул. Том — тоже. Мальчик смотрел на них, наизмазанном кровью лице отражались усталость и стремление поделиться своейверсией.

А тем временем Импульс продолжает транслироваться, так?Потому что где-то находится компьютер, работающий от аккумуляторов, и онпродолжает передавать эту программу. Программа недоработана, вот вирус в ней ипродолжает мутировать. Со временем сигнал может прекратиться или программадеградирует до такой степени, что отключится сама. А вот пока… вы, возможно,сможете ее использовать. Я говорю возможно, понимаете? Все зависит от того,делает ли мозг то же самое, что делают надежно защищенные компьютеры, когдапопадают под воздействие ЭМИ.

Том спросил, что они делают. И Джордан ответил усталойулыбкой.

Они проводят резервное копирование. Всей информации. Еслитакое случается с людьми, если вы можете стереть программу мобилоидов, современем может перезагрузиться старая программа.

— Он имел в виду человеческую программу, — пробормотал Клайв темной спальне, вдыхая сладкий, слабый аромат сухих духов. — Человеческуюпрограмму, упрятанную где-то в глубинах мозга. Всю, до последнего байта. — Онуже засыпал. И если уж предстояло увидеть сон, он надеялся, что это будет немясорубка на ЭКСПО северных округов.

И перед тем как он заснул, в голову успела прийти еще однамысль: возможно, со временем мобилоиды стали бы лучше. Да, они родились внасилии и ужасе, но роды всегда обычно трудные, часто насильственные, иногдаужасные. Как только они начали сбиваться в стада и овладевать телепатией,насилия в них поубавилось. Насколько он знал, они больше не воевали с норми,если, конечно, не рассматривать превращение норми в мобилоидов как военнуюоперацию. Зверства, которые следовали за уничтожением их стад, в принципе полностьюукладывались в нормы человеческого поведения. Если бы их оставили в покое,возможно, они и превратились бы в куда лучших хранителей Земли, чем такназываемые норми. Они бы точно не выстраивались в очередь на покупку пожирающихбензин внедорожников, учитывая их способность к левитации (и не говоря уже одовольно-таки примитивных покупательских запросах). Черт, начал улучшаться дажеих музыкальный вкус.

Но какой у нас был выбор? — подумал Клай. Жажда выжить, чтолюбовь. Обе слепы.

Сон принял его в свои объятия, и ему не снилась бойня наЭКСПО. Он вновь перенесся в павильон, где играли в «Бинго», и когда ведущийобъявил В-12 («Это витамин солнечного света»), он почувствовал, как кто-тодергает его за штанину. Посмотрел под стол. Там сидел Джонни, который улыбалсяему. И где-то звонил телефон.

Не вся ярость вышла из беженцев-мобилоидов, да и новыеталанты не покинули их полностью. Около полудня следующего дня, который выдалсясырым и холодным, предвещая наступление ноября, Клай остановился, наблюдая, какдва мобилоида яростно сцепились на обочине дороги. Сначала обменивались ударамикулаков, потом царапались, наконец, вошли в клинч и принялись бодаться, зубамикусая друг друга за шею и лицо. И при этом начали подниматься над дорогой. Сотпавшей нижней челюстью Клай смотрел, как они поднялись футов на десять,продолжая кусаться, широко расставив ноги. Словно оба стояли на твердой земле.Потом один вонзил зубы в нос соперника, на котором была заляпанная кровьюфутболка с надписью «ХЭВИ ФЬЮЭЛ» на груди. Кусака оттолкнул «ХЭВИ ФЬЮЭЛ» отсебя. «ХЭВИ ФЬЮЭЛ» покачнулся, а потом рухнул на дорогу, как камень. Пока онпадал, кровь била вверх из откушенного носа. Кусака посмотрел вниз, похоже,только тут осознал, что находится на уровне второго этажа, и упал сам. «КакДамбо[154], потерявший волшебное перышко», — подумал Клай. Кусака сломал коленои лежал в пыли, скаля окровавленные зубцы когда Клай прошел мимо.