Спрыгнув со сцены, Глория схватила Харпер за руку. Бриллиант на руке Глории сверкал так же ярко, как ее глаза. Харпер крепко обняла миниатюрную брюнетку.

– Я так счастлива за вас обоих.

– Без тебя нас здесь не было бы, Харпер, – сказал Альдо, подходя к ней и заключая в объятия.

– Значит, мы надеемся, что ты согласишься быть подружкой невесты, – сказала Глория, хлопая в ладоши.

– Вы серьезно? – взвизгнула Харпер. – Ох, ребята! Я сочла бы это за честь!

Глория снова обняла ее.

– Не возражаешь, если мы присоединимся к тебе?

– Пожалуйста! Софи исчезла и пропустила такое событие.

Как по волшебству, появился третий стул, и Глория с Альдо уселись за крохотный столик.

– Невероятные проводы, – прошептала она Глории.

Подруга улыбнулась, но промолчала.

Альдо занялся начос.

– Я слишком нервничал и не ужинал сегодня вечером.

– Ребята, вы были великолепны.

– Подожди, скоро начнется второй акт, – подмигнула Глория.

Долго ждать не пришлось. Они уже поднимались на сцену.

Семейство Гаррисон и Джони.

Впереди по центру стояла Софи, по бокам от нее расположились Клэр и Джони. Позади них столпились Чарли, Джеймс, дядя Стью и Тай. Все они были одеты в ужасные рождественские свитера с надписью «Рождество у Гаррисонов».

Бар наполнила мелодия в стиле фанк из репертуара популярной в 70-е годы группы «Sister Sledge» «We are family». Женщины дружно подошли к микрофону.

Показывая на Харпер, они пели для нее о семье. У Харпер защипало глаза от слез, но она тут же рассмеялась, когда вперед выступили мужчины и фальшиво затянули припев.

Софи бросила ей со сцены что-то мягкое. Развернув пакет, Харпер нашла в нем такой же свитер, как у них. Она прижала его к груди и одними губами произнесла: «Спасибо».

Остановившись рядом с Харпер, Чарли положил руку ей на плечо.

– Ты – член нашей семьи, детка.

Подлетела Клэр, чтобы обнять ее, дав Харпер несколько драгоценных минут для того, чтобы взять себя в руки.

– Спасибо, – сказала Харпер, крепче обнимая Клэр.

– О, дорогая, это мы благодарны тебе.

– Мне? За что? Вы подарили мне так много.

– Это ничто, по сравнению с тем, что ты подарила нам, – сказала Клэр, показывая на сцену.

У Харпер сжалось сердце. На сцене у микрофона в одиночестве стоял Люк, засунув руки в карманы.

Смотреть на него было больно. Прекрасное лицо, такое знакомое тело. Теперь он был просто человеком, которого Харпер знала раньше. Он снова разбил ей сердце.

Он смотрел на нее, не обращая внимания на всех остальных в баре.

– Я бы хотел посвятить эту песню одной женщине, которую мне посчастливилось полюбить, встретив на жизненном пути. Я не достоин тебя, Харпер, но надеюсь, что ты не держишь на меня зла, потому что я люблю тебя всем сердцем.

Толпа засвистела и заулюлюкала, но Харпер не замечала этого. Она видела только Люка, стоявшего на сцене и признававшегося ей в любви.

Она едва различала его сквозь слезы.

Она закашлялась, когда послышались первые такты мелодии «Angel Eyes». Женщины в толпе ахнули. Харпер закрыла лицо руками. Ее мечта сбывалась.

Она смотрела на Люка, напевавшего те слова, которые она так жаждала услышать. Ее сердце наполнилось радостью до такой степени, что, казалось, вот-вот взорвется.

Когда затих последний гитарный аккорд, Люк протянул к ней руку. Харпер встала, но толпа была такой плотной, что пробиться к нему было невозможно. Проблему решили Тай и Джеймс. Они подняли ее на стуле, а Люк, приняв с другой стороны, подхватил ее на руки и прижал к себе с болтающимися в воздухе ногами.

– Я люблю тебя, Харпер, и больше не скрываю этого. Ты простишь меня?

Не в силах произнести ни слова, она кивнула и продолжала кивать до тех пор, пока не почувствовала, что ее голова вот-вот оторвется.

Люк улыбнулся. Мелькнула ямочка. Он позволил Харпер медленно соскользнуть чуть ниже, так, чтобы встретиться с ней губами в сладком, многообещающем поцелуе с привкусом соли.

Никто из них не заметил ни того, как взорвалась криками толпа, ни того, что у всех были слезы на глазах, ни того, как пары среди публики прижались друг к другу чуть ближе. Они просто не могли оторвать глаз друг от друга.

* * *

Люк сказал, что готов отвезти Харпер домой, поэтому они оставили ее машину у бара, и еще один круг замкнулся.

Когда они заезжали на подъездную дорожку, Харпер крепко схватила Люка за руку.

– Рождественская иллюминация!

Весь фасад дома светился белыми огоньками. В окнах горели свечи. Входную дверь украшал красочный венок. Подвешенная Харпер гирлянда из вечнозеленых растений сплошь была в огнях. На улице перед домом колыхался огромный надувной Санта-Клаус.

– Ты установил иллюминацию. – Харпер не могла отвести глаз от восхитительного зрелища.

– Мне хотелось, чтобы у тебя было прекрасное Рождество. Я подумал, что чем больше, тем лучше.

– Это чудесно. – Повернувшись к Люку спиной, она хотела было прислониться к нему, но остановилась.

Он покачал головой и притянул ее ближе.

– Тебе нечего бояться, Харпер. Ты можешь прижаться ко мне, я больше никуда не уеду. – Он крепко взял ее за руки. – И тебя я тоже не отпущу. Я в большом долгу перед тобой, и, как бы я ни извинялся, мне не искупить своей вины. Пойдем.

Они вылезли из грузовика и пошли к крыльцу.

– Прежде чем мы войдем, мне нужно сказать тебе кое-что.

Съежившись от холода, Харпер скрестила руки на груди и кивнула.

– Хорошо.

Люк глубоко вздохнул.

– Прости меня за то, что выгнал тебя. Прости, что я намеренно сделал тебе больно. Мне было страшно. Страшно до глубины души. Я испытывал к тебе такие чувства, которые не ожидал пережить когда-либо снова, а какие-то из них были совершенно новыми. Мне казалось, что, любя тебя, я изменяю Карен. Когда я потерял ее, я думал, что она погибла по моей вине. Я поклялся, что никогда не забуду ее и то, какую цену она заплатила за мои решения.

Харпер положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце.

Он накрыл ее руку своей ладонью.

– Я думал, что должен прожить свою жизнь в одиночестве. Никогда больше не любя. Но в тебя было так легко влюбиться. Я даже не помню те времена, когда не любил тебя. Мне кажется, я влюбился в тебя в ту же секунду, когда ты бросилась на Гленна. Интуиция подсказала мне, что «она» наконец здесь. Я ждал именно тебя. Ты – это свет, который вывел меня из тьмы, и я не хочу вернуться к жизни без тебя.