Пропаганда не баловала военно-воздушные силы – режим по-прежнему с подозрением относился к пилотам. В народном представлении войну должны были выиграть Стражи Революции, а не бывшие приспешники шаха. Уничтожение многих иракских самолетов, в действительности сбитых иранскими истребителями, было приписано огню бойцов КСИР из переносных ЗРК, крупнокалиберных пулеметов или даже автоматов Калашникова. Летчиков-истребителей вежливо попросили не обижаться и держать свои подвиги при себе, если только режим не предложит поступить иначе – что, впрочем, случалось крайне редко, поскольку иранская пропаганда предпочитала чествовать мертвых, а не живых.

Тех, кто нарушал эти правила, сажали под домашний арест, а иногда даже заключали в тюрьму на несколько недель. Первые документально подтвержденные подвиги иранских летчиков были раскрыты только при президенте Хатами, двенадцать лет спустя. Несколько иранских историков преступили закон, рассказав об этих достижениях, а также восстановив роль ВВС и регулярной армии в сражениях, в которых якобы участвовал только КСИР. По сей день не существует официального отчета о победах, одержанных иранскими истребителями за превосходство в воздухе. Несколько «асов» были «вычеркнуты» из коллективной памяти за то, что осмелились проявить недовольство властями. Осенью 2012 года трансляция документального сериала, посвященного подвигам пилотов «Томкэтов», была прервана под давлением Корпуса, несмотря на то, что он был снят иранским телевидением.

С другой стороны, иракские пилоты могли преувеличивать свои подвиги в пропагандистских целях, не навлекая на себя гнев начальства. Капитан Мухалад Абдул Карим с гордостью нарисовал на боку своего самолета четырнадцать иранских эмблем, заявив о многочисленных вымышленных подвигах, в то время как официальные власти позже приписали ему только две подтвержденные победы. Его хвастовство стоило ему командования базой и повышения в звании до генерала. Тем не менее, фотографии его «Миража» F-1 облетели весь мир и способствовали созданию звездного имиджа самолета и его ракет – к большому удовольствию компаний «Дассо» и «Матра». Иракские ВВС также выиграли от заявлений Карима, так как они укрепили репутацию, которая в противном случае была бы подорвана постоянно плохой статистикой.

С начала войны иранские истребители сбили более 150 иракских самолетов, в то время как иракские истребители – только пятьдесят иранских. Более того, многие иракские генералы позже будут свидетельствовать, что ни один иракский летчик официально не одержал пяти побед, необходимых для присвоения звания «летающий ас». Однако три пилота одержали по четыре официально признанных победы: Самир Абдул Разак (на МиГ-21), Али Сабах («Мираж» F-1) и Мухаммед Райян (МиГ-23).

Несмотря на потери, иракские пилоты продолжали свои атаки на нефтяные перевозки, что вынудило Тегеран увеличить пропускную способность терминала Лаван и добавить два новых супертанкера-хранилища к плавучему терминалу Сирри. Иран установил насосную станцию в Генавехе на своем побережье, которая была соединена с терминалом Харг гибким трубопроводом, по нему перекачивалось очищенное топливо, которое Исламская Республика импортировала на континент для своих внутренних нужд. Иранцы регулярно объявляли о своем намерении открыть два новых нефтяных терминала: первый – возле военно-морской базы Бендер-Аббас, второй – в порту Джаск на берегу Оманского залива. Эти два завода должны были избавить танкеры от необходимости заходить в Персидский залив, однако для транспортировки нефти, добываемой в Хузестане, требовалось построить новый трубопровод через южную часть Ирана. Этот дорогостоящий строительный проект был завершен только после войны.

В начале мая генерал Шабан, имевший в своем распоряжении 340 боевых самолетов, начал очередную волну атак на иранскую нефтяную инфраструктуру, определив нефтеперерабатывающие заводы в качестве приоритетной цели. Ему удалось поджечь Тегеранский нефтеперерабатывающий завод, который стал крупнейшим в стране после разрушения Абаданского завода в начале войны. Он повредил насосную станцию в Генавехе и уничтожил часть нефти, хранившейся на нефтебазах в Ахвазе. Он также разбомбил сталелитейный завод в Исфахане, несколько электрических и тепловых электростанций и завод боеприпасов в Парчине к юго-востоку от Тегерана. В ответ иранское правительство выпустило четыре ракеты «Скад» по Багдаду и девятнадцать ракет «Огаб» по Амаре и Басре.

Ракеты «Огаб» были первыми ракетами класса «поверхность – поверхность», собранными иранской промышленностью на месте при содействии северокорейских инженеров. С начала года Северная Корея помогла Ирану собрать 300 ракет «Огаб» (эти северокорейские копии советских ракет «Луна-М», как утверждалось, имели дальность действия 70 километров). Следуя советам генерала Шабана и Аднана Хайраллаха, Саддам Хусейн не позволил втянуть себя в очередную войну городов. Вместо этого он продолжал атаки, направленные на нанесение ущерба иранской экономике. Тем не менее, его ВВС периодически бомбили иранские аэропорты, уничтожив один «Боинг-737» и два заправщика «Боинг-747» в аэропорту Шираза.

«Миражи» наносят удар в Персидском заливе

В течение нескольких недель генерал Шабан тщательно планировал ряд дерзких рейдов вдали от Персидского залива. Чтобы обмануть противника, в начале лета он приказал нанести серию ударов по терминалу Харг. 12 августа 1986 года он активизировал действия и начал впечатляющий рейд на плавучий терминал Сирри. Шесть «Миражей» взлетели на рассвете со своей базы в Аль-Вахде и направились на юго-восток к северной оконечности Катара. Первые два самолета, вооруженные двумя 400-килограммовыми бомбами, должны были нанести удар по цели, а остальные четыре должны были дозаправить их в полете. Саудовское воздушное управление, которое, вероятно, было проинформировано об операции, закрыло на это глаза. После дозаправки у побережья Кувейта, а затем Бахрейна, два пилота, ответственные за атаку, снизились прямо над уровнем моря и разогнались до максимальной скорости. Они взяли курс прямо на цель, которая находилась в 800 километрах от точки старта.

Они пронеслись над Сирри, потопили танкер «Азарпод» и повредили два других супертанкера. Они вернулись на базу, не встретив иранских истребителей, и снова дозаправились в полете у побережья Катара. 29 августа иракские пилоты повторили свой подвиг, на этот раз атаковав нефтяной терминал Лаван. Для этой операции из Аль-Вахды взлетели двенадцать «Миражей»: два были оснащены аппаратурой радиоэлектронной борьбы для дезориентации иранских радаров, четыре – бомбами, а шесть – топливом для дозаправки в полете. Группа следовала по той же траектории, что и в предыдущий раз, только свернула немного раньше. Штурмовики легко уклонились от неточного огня иранской противовоздушной обороны, разбомбили терминал и потопили танкер «Мокран».

Расширение масштабов иракских ударов убедило Тегеран расширить свою систему челноков до Ларака, небольшого острова у Бандар-Аббаса в устье Ормузского пролива. Здесь иранцы поставили на якорь несколько супертанкеров, в том числе «Seawise Giant», крупнейшее на тот момент судно в мире длиной 460 метров и весом 700 000 тонн, для хранения нефти, перевозимой с острова Харг. Этот новый плавучий терминал, который должен был находиться вне зоны действия иракских истребителей, позволял увеличить объемы перевозок нефти и успокоить судоходные компании, которые были обеспокоены эскалацией насилия в водах Персидского залива.

С октября по ноябрь генерал Шабан возобновил бомбардировки