сердце мое! Я не пожалел бы для Вас моей крови, но что же делать, когда на сей раз я не имею сил: on lait a qu’on peut, et pas ce qu’on veut[1565].

С истинным высокопочитанием и совершенною преданностию честь имею пребыть Вашего Превосходительства

милостивого государя

всепокорнейшим слугою

Ф. Булгарин

Воскресенье.

25 мая 1823

2

Недели две тому назад, как цензурный комитет препроводил Вашему Превосходительству на утверждение свое постановление в рассуждении литературных прибавлений к издаваемому мною «Северному архиву»; мне бы хотелось начать с полугода, т. е. с 13-й книжки, а потому если чрез неделю не будет позволения, то и план мой совершенно расстроится[1566]. Надеясь на благорасположение Вашего Превосходительства, осмеливаюсь прибегнуть с покорнейшею просьбою о скорейшем разрешении сего дела. При сем осмеливаюсь также донести Вашему Превосходительству, что санктпербургский учебный округ, невзирая на Ваше предписание о выписке «Северного архива», поныне, т. е. по прошествии полугода, не взял ни одного экземпляра[1567]. Портрет известного Вам юноши честь имею препроводить.

17 июня 1823

3

Милостивый государь Дмитрий Павлович

Получив столько доказательств Вашего ко мне благорасположения, осмеливаюсь утруждать Ваше Превосходительство моею покорною просьбою по делу родственника моего г-на Цехановецкого, но ходатайствуя за ним у Вашего Превосходительства, имею более в виду общую пользу, которая, как известно, составляет цель всех начинаний Вашего Превосходительства, и потому надеюсь на Ваше снисходительное внимание.

Ни один из белорусских помещиков не сделал поныне пожертвований в пользу народного просвещения: ни один! Сказать попросту: если первый пожертвователь обожжется, все погрузится в прежнее бесчувствие. Если же первое пожертвование будет горячо принято правительством, богатые люди воспрянут от сна летаргического – и пожертвования польются рекою для блага того края, куда поныне не доходят благодетельные лучи просвещения, озаряющие Россию.

Этим средством Виленский университет приобрел богатые фундуши[1568], превышающие богатство всех европейских университетов. Возбуждая ревность и усердие домоседов-помещиков наградами и похвалами, Виленский университет достиг до высокой степени благосостояния. Для Петербургского будут жертвовать охотнее, ибо он расцветает у самого трона, стараниями Вашего Превосходительства.

Болезнь моя препятствует мне лично явиться к Вам, но, зная благие намерения Вашего Превосходительства, поручаю все на Его благоусмотрение и с глубочайшим высокопочитанием и таковою же преданностью честь имею пребыть

Вашего Превосходительства

милостивого государя

всепокорнейшим слугою

Ф. Булгарин

4 декабря 1825

СПб.

Переписка Ф. В. Булгарина и А. М. Римского-Корсакова

Александр Михайлович Римский-Корсаков (1753–1840) – военачальник, генерал от инфантерии (1801); генерал-губернатор Литвы (1806–1809, 1812–1830), член Государственного совета (1830). Булгарин писал, что существовавшее в Виленском университете в 1816–1822 гг. сатирическое общество шубравцев (членом которого он был) «пользовалось особенным покровительством литовского военного губернатора, который сам нередко задавал темы для статей»[1569].

1. Ф. В. Булгарин А. М. Римскому-Корсакову

Ваше Высокопревосходительство

милостивейший государь

Зная любовь Вашу к наукам и усердие к распространению полезного просвещения, осмеливаюсь прибегнуть с просьбою к Вашему Высокопревосходительству о содействии к успешному ходу моего журнала в провинциях, вверенных Вашему отеческому попечению и управлению.

Министерство просвещения удостоило мой журнал особенного покровительства и в феврале месяце текущего 1823 года рекомендовало оный Виленскому университету для введения в гимназиях и училищах. Но как Виленский университет не благоволит ко всему тому, что издается в Петербурге, то и предложение г. министра просвещения оставил без уважения.

В бытность Вашего Высокопревосходительства в Петербурге Вы столько были ко мне милостивы, что я осмеливаюсь прибегнуть прямо к лицу Вашего Высокопревосходительства. В бумагах покойного архиепископа армянского Иосифа Аргутинского я нашел многое, касающееся до Ваших воинских подвигов и дипломатических трудов в Персии[1570]. Некоторые я уже объявил в нынешнем году, а другое предам тиснению в будущем году[1571], уверен будучи, что сим доставлю неизъяснимое удовольствие всем, столько же, как я, преданным особе Вашего Высокопревосходительства, и сохраню для истории дела, о которых не все в России имеют достаточное понятие.

Никто более не сделал добра для Литвы, как Ваше Высокопревосходительство. Общество благотворения[1572] – есть плод Ваших попечений; город принял другой вид; правосудие скоро и беспристрастно. К такому мужу смело может адресоваться человек из тишины ученого кабинета. Надеюсь, что Ваше Высокопревосходительство, покровительствуя столь много полезных предприятий, не откажетесь способствовать ходу моего журнала и обратить на оный внимание чиновников и доходных помещиков.

С истинным высокопочитанием и совершенною преданностью имею честь пребыть

Вашего Высокопревосходительства

милостивого государя

всепокорнейшим слугою

Фаддей Булгарин

11 ноября 1823

Спетербург

2. А. М. Римский-Корсаков Ф. В. Булгарину

Милостивый государь мой Фаддей Венедиктович!

Вследствие письма вашего я все средства прилагал на умножение подписавшихся на издание вашего полезного журнала, одобренного публикою, [слово нрзб.] большое удовольствие читателям его. – Виленский университет подписался на 10 экземпляров, а я с великою приятностию продолжаю мою подписку и на будущий год. А затем имею честь приложить здесь 517 рублей за одиннадцать взятых экземпляров, с возвращением 9 билетов, не розданных по единственной причине незнания почти всех здешних обывателей хорошо нашего языка.

С совершенным почтением пребываю к вам, милостивый государь мой, покорным слугою Римский-Корсаков.

22 декабря 1823 г. Вильно.

3. Ф. В. Булгарин А. М. Римскому-Корсакову

Милостивый государь Александр Михайлович

Возвратясь из путешествия моего[1573] и из деревни[1574] в Петербург, я нашел милостивое письмо Вашего Высокопревосходительства с объяснением департамента Вашего[1575]. Сие объяснение есть совершенство ябеды, хитросплетений и двуличия. Любя Вас искренно и душевно, уважая как человека, воина и правосудного, добродетельного начальника, я сожалею, что Вы принуждены управлять такими людьми. Не смею просить у Вашего Высокопревосходительства ничего, кроме понуждения к исполнению взысканий денежных с российских опек, ибо гражданский ход дел не зависит от военного генерал-губернатора. О обидах, причиненных фамилии моей 2[-м] департаментом, писал я к Вашему Высокопревосходительству единственно потому, чтоб обратить Ваше внимание на сие судилище. Вы все сделали, что могли, но я ничего не могу сделать для Вас, кроме того, что, любя Вас с нежностью сына, потщусь сохранить для потомства в моих памятниках память добродетельного мужа, судьи-воина[1576]. Я не умею льстить никому и, опасаясь, чтоб чувства моей благодарности не показались Вам излишними, прекращаю сие письмо, повторяя уверение Вам в беспредельной преданности и глубочайшем высокопочитании, с коими честь имею пребыть

Вашего Высокопревосходительства

милостивого государя

покорнейшим слугою

Фаддей Булгарин

СПетербург

Сентября 11 дня 1829

Письмо в Высочайше учрежденный комитет Главной дирекции императорских театров

В начале XIX в. в журналах «Драматический вестник» (1808), «Цветник» (1809–1810), «Журнал драматический» (1811) и др. публиковались отклики на спектакли императорских театров.