деле я вот так обыденно и просто совершаю немыслимое — дотрагиваюсь до внутренней области бёдер… ох, как же приятно…»

Я невольно задержал руки в этом укромном месте и спустя мгновение с сожалением отстранился.

— Поэтому… поэтому скажи ей, что у неё полная грудь и что она тебе нравится! И грудь и вообще… вся… Уверена, это сразу повысит её самооценку! — горячо продолжала Мику. — К тому же, ты уже в курсе этой её проблемы. Я тебе рассказала, но ты ведь и раньше об этом знал. Вы позавчера встретились во время утренней зарядки. И ты сразу всё понял. Алиса мне рассказывала. Так что эффект будет гораздо сильнее!

На пару секунд я погрузился в раздумья.

«Что будет, если я обнаглею совсем и намажу ещё и участки, не прикрытые нижней частью купальника?»

Оценив возможные риски, решил, что не стоит торопить события и разрушать тем самым доверие, оказанное мне.

«Неприятно будет встретить отпор, и кто знает, какие это будет иметь последствия для наших отношений. До этого же вёл себя, как скромный и сдержанный парень, наверное, будет для Мику неприятным открытием, что я на самом деле наглый и озабоченный. Хотя я совсем не наглый!»

С другой стороны, если ничего не предпринимать, то и отношения не будут развиваться? Что было бы, не поцелуй я случайно Мику? Ничего бы и не случилось, пожалуй. Стоило преступить нормы приличий один раз, и всё сразу как-то закрутилось.'

«Не это ли верный путь к успешным отношениям? Да и Ульянка совсем недавно советовала мне становиться настойчивее и тем пожинать сладкий плод. Теперь я, кажется, понимаю, о чём она. Надо быть смелее — тогда тебя ждёт успех у девушек! Но и насильником становиться как-то не хочется. А как понять, что можно, а что нельзя? И когда уже можно, а когда ещё нельзя? Пробовать? Что позволит, то и можно, что не позволит, ну… стоит повторить позже. Так, видимо. Не бросит же она меня сразу же только потому, что позволил себе один раз лишнего!»

Тут меня настигло озарение: «И в самом деле, мне позволили уже чересчур много! Зачем я вообще занимался ногами? Туда Мику и сама может дотянуться! Если бы я был культурным и скромным, то и мазать мне надо было только спину! Но она не остановила и не указала на столь чудовищную ошибку!»

Из раздумий меня вывело лицо Ульянки, неожиданно возникшее в поле зрения. Я отпрянул. Та подмигнула, приложила палец к губам, затем, наклонившись, тщательно изучила проделанную мной работу. Потом так же молча показала большой палец, задорно оскалилась и, присев возле Мику, принялась деловито развязывать завязки её купальника.

— Сенечка? Может, не надо? Они же совсем тонкие и не мешают! — запротестовала Мику, но Ульянка продолжила своё чёрное дело.

— Ну ладно, только потом завяжи так же хорошо, как и было! Не хочется, чтобы они развязались в самый неподходящий момент, — вздохнула Мику.

Покончив с верхом купальника, Ульяна переместилась и стала распускать завязки низа.

— Сеня⁈ Ты собираешься мазать ещё и там? — испуганно спросила Мику. — Не… не надо! Я стесняюсь…

Она наконец повернула голову, освободила одну руку и попыталась воспрепятствовать. Я вышел из ступора и, схватив Ульянку за руку, дёрнул её на себя. Мы повалились на песок. Над нами показалось лицо разгневанной, тяжело дышащей и покрытой испариной Алисы.

— Что вы тут устроили⁈ — грозно спросила она.

— Ничего такого! Сеня Мику раздевал, а, когда я пришла, то и меня завалить решил! — невинно ответила Ульянка, удобно располагаясь на мне.

— Ничего не я! Это она! Пришла и стала на купальнике Мику завязки теребить. А я ей помешал! — оправдывался я, пытаясь выбраться из-под мелкой хулиганки.

— Сенечка не виноват! Я всё видела! — вступилась Мику, приподнявшись и придерживая одной рукой верх сползающего купальника.

— Яснооо! — протянула Алиса, сурово поджав губы. Она стащила Ульянку и отвесила ей несколько звонких шлепков, пока та не вырвалась.

Отбежав на безопасное расстояние, Ульянка потёрла свой тощий зад и обиженно заявила:

— Бе-бе-бе! Совсем не больно!

— Если не прекратишь выделываться, я тебя ремнём так отхожу, что неделю сидеть не сможешь! — пригрозила Алиса.

— Да за что⁈ Я просто хочу, чтобы всем было хорошо и весело! Чтобы все снова были дружны и нормально общались! Помогаю Семёну и вам с развитием отношений! А вы… неблагодарные! — возмутилась Ульянка.

— А я хочу, чтобы ты вела себя нормально и прекратила устраивать всем неприятности! — парировала Алиса.

— Как ты сама утверждала недавно: не неприятности, а наоборот — приятности! И для тебя тоже, между прочим! — лукаво заметила Ульянка и тут же насупилась вновь: — А ты в благодарность бьёшь меня! Тоже мне подруга! Без меня вы бы тут сидели и всё ещё дулись друг на друга, распространяя вокруг лишь печаль и уныние! Что ж вы такие упёртые — веселье нам не нужно, нам трагедию и драму подавай, так что ли? — закончила она.

Поняв, что на этом направлении понимания не добиться, Алиса переключилась на нас.

— А вы чем тут занимались наедине? — спросила она, переводя взгляд с меня на Мику.

— Ну… мы это… я… — начал я, запинаясь.

— Кремом от загара мазались. Вы обещали, а сами вместо этого в догонялки играли! Поэтому Семёну пришлось мне помогать… — смущённо пояснила Мику.

— Ах ты, кобель! — возмутилась Алиса.

— Ничего не кобель! Семён очень культурно и галантно за мной ухаживает. И мне это нравится! А если ты будешь добрее, то будет ухаживать и за тобой! Потому что ты ему тоже очень нравишься, — серьёзно заявила Мику.

«Эээ… В смысле⁈» — мысленно опешил я.

От этой новости, похоже, растерялась и Алиса. Ульянка же, напротив, поддержала Мику:

— Вот именно! Добрее!

— У Семёна уже есть девушка, и лучше бы ему не отвлекаться на кого-то ещё. А то бегает за кем ни попадя. И тебе это, похоже, нравится! — ехидно заметила Алиса.

— Не наговаривай. Мы это уже обсуждали! Вполне понятно, за кем! За тобой и мной! — возразила Мику.