— Я догадываюсь. Понятно, почему он нам не звонит. Алистэр говорит, что отец может сломаться.

— Это ужасно, — сказала Тара. — Жаль, что мы не можем ничего сделать.

— Увы, — как-то холодно ответила Стелла. — Он хочет, чтобы мама вернулась в Кинварру, но она не вернется. Я звонила ей и сказала, что приеду с Эмилией на уик-энд. Но мама отказалась, сказав, что хочет побыть одна.

— Это так не похоже на нее. Прежде она перешла бы Гималаи, только чтобы пообщаться с Эмилией.

— Мама сказала, что, возможно, на следующий уик-энд она будет готова нас принять.

— А как насчет папы?

— Звонила Холли. Сказала, что завтра вечером приедет в Кинварру, чтобы побыть с ним на выходных. Вначале отец отказывался, говорил, чтобы она не беспокоилась, но Холли его уговорила.

— Холли — молодец, — сказала Тара. — Только она сумела наладить отношения с папой.

Далее в списке Тары был звонок в банк. От предыдущих событий в душе остался неприятный осадок, но Тара постаралась взять себя в руки. Итак, в банке почему-то решили, что могут вот так просто закрыть кредитную линию, с помощью которой оплачивается ипотека, рассуждала Тара. Отдел кредитования населения, выдавший ей кредитку, непонятно на каком основании вменял ей несуществующие транзакции — очевидно, в надежде на то, что она не заметит. Тара была в гневе, а что такое гнев Тары Миллер, банку еще предстояло узнать. Если где Тару и можно обмануть, то только не в банковском деле.

Неистово вдавливая кнопки, она набрала номер кредитного отдела.

Спустя десять минут Тара устало повесила трубку. Единственное, что она сейчас чувствовала, — это была пульсирующая боль в висках. Клерк из кредитного отдела учтиво, но твердо сообщил ей, что очередной взнос по ипотеке не был ими переведен, поскольку на общем банковском счете Тары с Финном, на счете гарантированного обеспечения, средств недостаточно. Тара уже понимала, в чем причина. Кто-то пару раз выводил средства с банковского счета Джефферсонов, и Тара знала кто. Даже по телефону клерк почувствовал потрясение Тары, хотя со скромного сберегательного счета не ушло ни цента. Да и, по правде говоря, оттуда совсем нечего было брать. Банк пошел Таре навстречу и предложил явиться для личного рассмотрения вопроса управляющим.

Тара сказала, что в принципе согласна, только вначале должна сделать пару звонков. В кредитном отделе подтвердили ее самые худшие опасения. Самая крупная сумма была выведена в один из уик-эндов с банкомата, располагавшегося совсем рядом с домом.

Тара записала жалкую сумму, которая оставалась на их общем банковском счете. Рядом записала сумму, которую ей надлежало заплатить по счету за обслуживание кредита, прибавила примерную сумму за телефон, электричество, отопление, за пару заказов, которые они делали в местном супермаркете. Затем прибавила свою зарплату и зарплату Финна. «Как пояс ни затягивай, одни цифры по-прежнему далеки от других», — мрачно думала она. Тара с Финном никогда не откладывали деньги впрок. У них все было рассчитано так, что после всех выплат денег едва хватало до конца месяца. Без счета гарантированного обеспечения кредитной линии была беда. Правда, если бы им удалось не есть в течение трех месяцев, сидеть в темноте и отказаться от водонагревателя, то определенная надежда на оплату счетов все же появилась бы. А иначе они окажутся по уши в долгах.

Тару больше пугал не сам долг, а его причина. Финн, она знала это точно, ни на что не копил, у него не было пугающе дорогого костюма авторской работы, как не было и шикарной машины. Тара знала, что сделал с деньгами ее муж. Он их пропил. Она вспомнила, как Финн как-то раз за свой счет угостил кого-то в баре. А однажды на радостях по какому-то поводу даже угостил выпивкой всех немногочисленных посетителей паба. «Да, все сбережения ушли на бутылки», — с горечью подумала она.

Тара понимала, что в таком состоянии не сможет спокойно сидеть и есть, не говоря уже о том, чтобы общаться. Она позвонила Скотту, чтобы отменить ленч.

— Мне очень жаль, — сказала она, — но у меня появились семейные проблемы. Большие проблемы. Так что в таком состоянии я буду плохим компаньоном.

Скотт понял все с полуслова.

— Никаких проблем, Тара, — ответил он. — Мы можем посидеть и в другое время. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Нет, — отказалась Тара. — Что может быть скучнее, чем выслушивать чужие семейные проблемы?

— Ну что ты, это не так, — деликатно ответил Скотт.

— Ну ладно, пока, — сказала Тара и быстро повесила трубку. В такой момент ей явно было не до флирта.

Второй, решающий звонок Тара сделала своему мужу на мобильный, но тот, как всегда, работал в режиме голосовой почты. Ожидая сигнала, после которого можно было оставить сообщение, Тара мрачно задавалась вопросом, как он ведет свои дела, если никогда не берет трубку.

— Финн, нам надо поговорить о финансах. Очередной взнос по ипотеке не был оплачен из-за того, что средств на счете недостаточно. Перезвони мне, это срочно.

Тара оставила еще два сообщения, но Финн так и не перезвонил. Тара чувствовала, что работать сегодня уже не сможет, и пошла домой ждать мужа. Так за ожиданием она вспоминала, какой счастливой была, когда они только расписались с Финном. «Или это только были мои иллюзии? — размышляла она. — Жизнь любит кормить несбыточными обещаниями». Тара любила Финна, эта любовь была жива и теперь, только запряталась глубоко в душе.

Тара кляла себя за то, что не замечала, что происходит с Финном. Она вспоминала, как они жили прежде, и с удивлением открыла для себя, что в их отношениях все же был переломный момент.

Когда они только поженились, Финн, казалось, пил не больше других, но слишком уж быстро хмелел. Тара вспомнила и то, что все их уик-энды превращались в сплошные посещения пабов. Не было и дня, когда ее муж не открывал бы бутылки вина. «Да, все признаки алкоголизма налицо, — думала она теперь. — Как же я этого не замечала?» Возможно, причина была в том, что ее муж, даже когда выпивал, мало подходил под типичный, разгульный образ пьяницы. Он оставался все тем же Финном — очаровательным, забавным и любвеобильным, ни разу не впал в агрессию и даже не повысил голос. Но пьяный Финн все же отличался от Финна трезвого. Душа у него, что ли, мертвела, становилась бесчувственной. Финн все так же улыбался, болтал всякие глупости, но был от нее, кажется, за многие сотни миль. Это Тара ненавидела больше всего.

Когда часы пробили одиннадцать, Финна все еще не было. Тара сдалась и легла спать, но заснула только под утро. На следующее утро она быстро приняла душ и оделась, словно хотела быть красивой, когда зайдет в гостевую спальню в надежде найти там Финна. Только вот тупая боль в затылке никак не хотела ее оставлять. Полностью одевшись и выпив по-быстрому чашечку кофе, она решительно открыла дверь гостевой спальни. Муж был там. Он уже не спал и вовсю улыбался ей. Только вот глаза смотрели как-то настороженно.

— Я поздно пришел, решил лечь здесь, чтобы тебя не будить, — сказал он, словно оказывал ей великое одолжение.