привычек и техник, он наткнулся на засекреченные записи клана Хьюга, предоставленные ему, конечно же, Сэдэо.

У каждого шиноби местоположение тенкецу — узлов чакры, отвечающих за ее циркуляцию и формирование любых техник, уникально. Оно даруется шиноби с рождения и не изменяется до самой смерти. Лишь одиннадцать тенкецу в теле каждого шиноби одинаковы, и восемь из них Сенсома назвал Вратами, способными усиливать своего владельца.

Тогда Сенсома и выучил точно местоположение тенкецу своего бывшего учителя.

— Восемь Триграмм: Шестьдесят Четыре Ладони!

Любой мастер тайдзюцу в мире шиноби знал про Мягкий Кулак клана Хьюга — величайший стиль ближнего боя. Узумаки, конечно, тоже изобрели нечто потрясающее, но их стиль можно эффективно использовать только тогда, когда чакра противника запечатана.

А Мягкий Кулак эффективен всегда.

Сенсома не принадлежал к Хьюга, а потому не мог испускать чакру так же эффективно, как и они, но ему хватило бы и того, что он умел. Он уже делал так в бою с Мадарой, и тогда у него что-то получалось. Так и сейчас — удары летели один за другим, будто из настоящего пулемета, а Сенсома исправно подавал свою чакру при каждом касании. Седьмые Врата позволяли делать все это настолько быстро, что Демон попросту не успевал реагировать!

Но на шестидесятом ударе он перехватил руку Сенсомы.

— Какой же бред, — он пристально посмотрел в глаза уже совсем ослабшего от Врат парня. — Твой Кулак для меня не мягок…

Не замахиваясь, он оправил Сенсому в полет прямо на Данзо, только-только отбившего очередную атаку от клона Карумы. Ускорившись, с помощью сил гравитации, он тут же оказался в шаге от Озина и впечатал его всем телом в барьер Узумаки, со звоном рассыпавшийся вокруг девушек, сосредоточенно запечатывающих зверя.

— Попробуй запечатать его одна, дочь Хокаге.

— Каруми! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

Сенсома с распахнутыми от ужаса глазами мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как ребенок-Учиха острейшим кунаем перерезал горло красноволосой девушке, распахнувшей глаза и вышедшей из транса только в тот момент, когда смертоносное железо пошло в ее плоть.

Техника распалась, Биджу победно взревел, как взревел и Данзо, который просто не успел спасти ее…

Казалось, будто ливень усилился — с такой болью стали ощущаться капли, падающие с неба. Бескожий Демон стоял неподалеку от них вместе со своим учеником, и Сенсома уже потянулся пальцем к сердцу, дабы дать им последний бой, но…

— Больше не увидимся, Математик, — попрощался мужчина. — Умри в бою.

И они исчезли в облаке дыма, призванные с помощью Обратного Призыва кем-то еще. Они исчезли, как исчезли и все шансы фронта на победу.

— УЧИХА-А-А-А! — кричал Данзо небу, рыдая и содрогаясь от рыданий.

— Кхе-кхе, — слабое покашливание Озина звучало как смешки. — Я свое отвоевал… Неплохо, учитывая, кхе!.. То, что я вообще должен был сдохнуть с самого начала… Сестрицу жалко — каждый год моей жизни делал ее уход из клана менее бессмысленным…

— Прости, Сенсома-кун, но твое время Призыва вышло! Соник и так слишком долго тут был! — извиняющимся тоном прогудел Теро, заваливая Треххвостого на панцирь напоследок. — Прости и…

— Прощайте, господин Теро, — хрипло выдохнул Сенсома, почти вышедший из Врат.

Битва с Мечниками, битва с Мизукаге и битва с самим Бескожим Демоном, проигранная в конце из-за того, что он оказался не Мадарой. Да — последняя атака Сенсомы забрала все его силы, и если бы Демон оказался Мадарой, то коноховцы бы смогли его победить. В любом случае, похоже, придется активировать Восьмые Врата… Тела уже не хватит на то, чтобы отвоевать фронт, но хоть друзей защитить он сможет.

Биджу дальше не пройдет…

Исчез в облаке дыма Теро, а вместе с тем и исчезло препятствие между монстром и остатками отряда. Еле двигаясь, Сенсома приподнял свое израненное тело и приблизил большой палец к сердцу.

— Нет, — тонкая девичья рука легла поверх его. — Не сегодня, Сенсома.

Он повернулся. Наоми смотрела прямо ему в глаза тем самым ясным и твердым взглядом, которым она смотрела на него в день их первого поцелуя. Тогда они тоже сражались вместе и тоже не могли победить, но тогда они были моложе и от исхода их битвы почти ничего не зависело в глобальном плане.

— У тебя есть муж… ребенок… — кровавые пузыри на губах Сенсомы мешали говорить — слишком сильный откат от Врат его ждал. — Ты должна выжить, Наоми…

— Должна! — девушка фыркнула, а взгляд ее стал холоден и презрителен. — Я всю жизнь должна. Должна клану отца и клану матери. Должна быть сильной, как отец, и умной, как мать. Должна быть примером. Должна-должна-должна! Я даже должна была пожертвовать своей любовью ради… ради всех! Но в первую очередь — ради тебя — того, кого я любила. Я была тебе обузой. Я должна была это сделать. Должна была выйти за Тороки — он хороший парень, но… — она всхлипнула и улыбнулась. — Должна была родить Цунаде… Я не жалею об этом. Только об этом… — девушка шептала, еле сдерживая рыдания. — И сейчас лишь она еще удерживает меня. Не держи меня ты, Сенсома… Я справлюсь, зная, что ты защищаешь деревню, в которой будет жить моя дочь. Зная, что ты доверился мне… Не держи…

— Ты не задержишь его, — перерожденный замотал головой, чувствуя, как из-за слабости не может даже нажать пальцем на сердце.

— А мне и не нужно, — она всхлипнула последний раз и, улыбнувшись, вытерла слезы. — Живи, Сенсома. Живи по своим правилам и не будь никому должен. Живи ради себя. Сделай то, чего не смогла я…

Крепко сжав его ладони в своих, а потом отпустив их, она встала и пошла в сторону Треххвостого. Биджу заметил ее и, взревев, бросился вперед с целью разорвать и уничтожить. Неостановимый, огромный, чудовищный и… страшный.

Только сейчас, лежа без всех своих сил, Сенсома понял, как страшен этот монстр. Как страшен был Бескожий Демон, способный прерывать чужие жизни одним движением руки. И даже его маленький ученик-Учиха был страшен, ведь в таком юном возрасте он мог убить кого угодно, лишь бы получить одобрение своего чудовищного жестокого учителя.

Сенсома был сильным, и пока он был сильным, ему было не страшно. Но сейчас он на мгновение понял, что ощущала та же Наоми, когда он сражался прямо перед ней с тем монстром на чудовищных скоростях. Возможно это — всего лишь кровоизлияние в мозг, заставляющее