Таблица 12.

Рост городов в Голландии и Зеландии, 1570–1647 гг. (приблизительные данные)

Город 1570 1600 1622 1632 1647 Амстердам 30 000 60 000 105 000 116 000 140 000 Лейден 15 000 26 000 44 500 54 000 60 000 Харлем 16 000 30 000 39 500 42 000 45 000 Мидделбург 10 000 20 000 25 000 28 000 30 000 Роттердам 7 000 12 000 19 500 20 000 30 000 Делфт 14 000 17 500 22 750 21000 21000 Энкхёйзен 7 500 17 000 22 000 19 000 18 000 Дордрехт 10 000 15 000 18 250 18 000 20 000 Гаага 5 000 10 000 15 750 16 000 18 000 Хорн 7 000 12 000 16 000 15 000 14 000 Гауда 9 000 13 000 14 500 14 500 15 000

В раннее Новое время рост городов, даже в скромных масштабах, не говоря уже о поистине впечатляющем расширении, с каким мы имеем дело в Голландии и Зеландии между 1585 и 1650 гг., стал возможен только благодаря высокому уровню иммиграции. Она могла происходить либо из сельской местности внутри самой страны, либо из-за границы, либо совмещать в себе оба этих источника, но постоянный приток переселенцев извне был обязательным условием для того, чтобы происходил рост городов.

Ведь во всех городах в начале Нового времени, в том числе голландского Золотого Века, уровень смертности заметно превышал уровень рождаемости, даже когда последняя была исключительно высокой. Высокая младенческая смертность, наряду с эпидемиями, особенно чумы (вплоть до 1660-х гг.), неизбежно приводила к тому, что смертность превышала рождаемость. Эпидемии бушевали повсеместно, но собирали наибольшую жатву смертей в населенных бедняками предместьях крупных городов, с их вопиющей перенаселенностью и антисанитарией. Соответственно, быстрый рост городов в начале Нового времени, особенно в условиях частых эпидемий, был еще более впечатляющим и удивительным феноменом, чем если бы он происходил в эпоху, более близкую к современности. Лейден сильно пострадал от эпидемий, особенно в 1599,1604, 1624 и 1636 гг., но это не помешало ему по впечатляющим темпам своего развития сравниться с Амстердамом. Сам Амстердам тоже испытал опустошительные вспышки заразных болезней, такой как в 1602 г., унесшей, согласно современным источникам, 10 000 жизней. Если указанное число соответствует действительности, это означает, что эпидемия выкосила приблизительно 15% городского населения — в массе своей бедняков, но также и некоторых более зажиточных людей.

Исключительно бурному росту голландских городов после 1590 г. способствовали некоторое ослабление строгих цеховых ограничений, что имело место в Амстердаме, и лучшие условия жизни и благоустройства. Растущее процветание приводило к внедрению улучшений в сфере ухода за больными, питания, ведения домашнего хозяйства и помощи нуждающимся. Некоторому сокращению уровня смертности могли способствовать также определенные меры по улучшению санитарной обстановки и качества воды в каналах, например, учреждение в 1590-х гг. муниципалитетом Амстердама особой службы по уборке бытовых отходов и вывозу нечистот. Но, несомненно, решающим фактором был высокий уровень иммиграции, как из-за границы Северных Нидерландов, так и из сельской местности внутри Республики, а не естественный рост миграции из близлежащих окрестностей.

Главным источником внешней иммиграции, вплоть до 1620-х гг., продолжали оставаться Южные Нидерланды. После 1590 г. ее основной движущей силой были религиозные соображения, хотя по крайней мере до 1620-х гг. многие жители Юга продолжали в скрытой форме исповедовать протестантизм. Но главным мотивом после 1590 г. были просто поиски лучшей жизни и более высоких заработков, доступных в Голландии и Зеландии. Разрыв в оплате труда между севером и югом стал особенно существенным после 1600 г. и продолжал расти. После 1621 г., когда иммиграция с юга для Амстердама перестала иметь сколько-нибудь заметное значение, Лейден и Мидделбург все еще продолжали принимать значительный поток переселенцев из Фландрии, и, особенно, из валлонских провинций (см. табл. 13).