лампочкой» была львица. Её духа не было рядом. Сам инициатор её быстрого перехода в иной Мир вглядывался за порог реальности (он хотя бы цел и невредим).

Где-то далеко зашевелилась на коленях его тела Джил, прижалась, обнимая, вслушиваясь в ощущения Теда, как на старой радиоле ещё дальше во времени и пространстве вслушивался в далёкие радиостанции Тадеуш. Только у троих были сферы: сам Тед воспринял всплеск энергии перехода сущности Старой львицы как вспышку; какой она была для Ночи, было сложно сказать, но явных повреждений в его энергополе и тонких телах не наблюдалось; что с Кимом?

За время скачка в комнаты Мальчика, Тед успел проверить систему безопасности — всё было в порядке. Духи-охранники были в меру голодны (выплеска энергии не было) и чуть заведены, как в моменты после оргазма, испытанного Кимом. Пристально вглядевшись во всего Подопечного, Тед успокоился (как неудобно подглядывать за чьей-то близостью. Что в этом находит Вардан?). Его смущал тот факт, что, пребывая на тонком плане, ему хочется поднять руку и протереть глаза. На «глазах» была мутная пелена, которая рассеивала свет и энергии исходящие от энергополя Мальчика в белёсый ореол.

Покинуть «сладкую парочку» и быстро вернуться в физическое тело помог тёплый шёпот Джил на его правом ухе: — Он заслужил смерть.

Вернувшись в тело, Тед всё так же ощущал желание протереть глаза. Теперь ему мешало не отсутствие рук и глаз, а тёплое объятие девушки. Всё тот же ореол, всё та же комната в подвале. Настраиваясь на энергетику Джил, ему приходилось выделять своё «Я» из мягкого облака сострадания, готового пролиться слезами сожаления. Оказывается, она была настроена не на ту «радиостанцию». Джил слушала Ночь, а через него Старую львицу: — Зачем вы его мучаете?

— Куда он её отправил? Ты видишь?

— Высокая трава, охота и дети, все её дети. — Джил, отстранившись, посмотрела с упрёком в глаза Теда. — Она заработала лёгкий переход. Он это понял и объяснил Киму (ты видел рисунки?). А злому мальчишке, упивающемуся своим «уродством», плевать на чужую боль. Мальчик стоит того, чтобы причинять боль этому человеку?

— Не я его выбирал. — Девушка всё ещё сидела на его коленях, но теперь он мог протереть глаза. — И Кима выбрал не я, но полюбил Мальчика, настолько, что готов ради него отказаться от своей жизни.

— А меня ты также сильно любишь?

— Ради тебя я готов Жить. — Смятения, буря в чувствах Джил, как кружащиеся в порывах ветра снежинки, скрывали от него, правильно ли он подобрал слова (мысленно он её обнял, поднял на руки и начал кружить под мелодию снежинок). Сейчас имело значение только тепло их соприкасающихся тел, только кружение в затихающих порывах вьюги.

Буря успокоилась. Теперь лёгкий, тёплый ветерок кружился вместе с ними в лепестках ранеток. Таинство соединившего их поцелуя, требовало закрыть глаза. Сквозь веки пронеслась новая вспышка света. Нежная, безграничная доверчивость Джил окутала Теда, оставляя его в физическом теле.

— Ты обещал. — Пахнущее цветущей яблоней дыхание девушки, но её вырывал из вечного вальса интерес, и она позволила опустить себя на землю.

— Ну, давай посмотрим, кого ещё дематериализовал наш оплавленный манекен. — Теду не хотелось произносить вслух и даже мысленно имя Претендента.

Совы ещё находились в «рабочем» состоянии, их сытость после пиршества не позволяла постороннему воздействию расправить крылья. Уговорив их повернуть голову в сторону вольеров львов, Тед увидел мутный свет ореола Ночи в соседнем вольере. Близнец сидел в окружении львиного прайда с головой мёртвой львицы у своих ног. Быстро метнув часть внимания в комнаты Кима, было обнаружено, что девушка, находящаяся с ним в эту ночь, посчитала его эрекцию поводом неудовлетворённости (помогла руками и терпением). Эти совпадения заставили Теда насторожиться — две смерти, два оргазма.

— Они заслужили лёгкую смерть. — Джил подглядывала только за Ночью. — Мать и дочь рады встречи.

Удостоверившись, что с Мальчиком всё в порядке, Тед вернулся к осмотру места второго ухода (Смерть — неправильное слово для покинувших обитель боли (Джил)). Ночь стоял, посылая полный бессилия, неприятия и негодования взгляд всем звёздам, что попадали в его поле зрения. Он не верил в бога «при жизни», не было повода искать веру сейчас. Его выбрали орудием, не спрашивая мнения и желания. Быть проводником Смерти — нет, он против. Пусть через чужую боль, страдания, но он найдёт в себе силы встать как преграда для несправедливости и жестокости. Он найдёт путь в другой Мир, где всё, по справедливости, и заслугам.

Что-то тёплое и мокрое коснулось его щеки, скатилось по ней, перескочило на шею. Джил плакала. Она искала в себе оправдание, пыталась разделить, перенести силу своей любви к Жизни на Ночь. Но её старания, как и её слёзы, оставались на Теде.

— Неужели есть на этом свете то, за что нужно платить такую цену? — Она искала в себе тот источник Любви, что бил из неё несколько мгновений назад. — Как мы могли допустить?

Не найдя в себе сил, она обратилась к своей опоре, к своему любимому, своему Учителю. Тед бросил быстрый взгляд в сторону железной двери, ведущей через его страх в комнату, полную паутин и… Она вспомнила, содрогнулась и простила его. Простила себя. Приняла участие в отеческой заботе о Мальчике. Все заслуживают Любви. Все заслуживают Ласки. Всем нужно понимание вчера, сегодня, завтра. Её желание, звучащее как молитва, перешло в Зов. На него откликнулся Псина, вылезший из своей коробки, не знающий преград стен дух щенка. Он тоже не заслуживал выпавшей ему доли, он тоже хотел ласки, он тоже хотел быть нужным.

После смерти двух львиц в зоопарке всё изменилось. Джил стала больше уделять внимание «работе» с клиентами (она прониклась условиями договора со Светлыми). Привлекая Кима к «работе», она старалась извиниться перед ним, загладить чувство вины, возникавшее всякий раз, когда она вспоминала, что они с Ночью — Близнецы.

А Тед, по словам Джил, стал больше краснеть. Он с последнего визита Ночи в паб, окружённого волнами укора и негодования, старался закрыть от Близнецов, кто причина их боли, страданий и трансформаций. Мальчики стали более энергонасыщенны, что могло привести к пробою в информационном плане (предупреждение от Куратора Ночи — Вардана). Не прибегая к подсказкам Куратора, Тед отслеживал изменения в поле Кима. Сличал с полем Ночи.

Процесс, задуманный или подсмотренный Варданом, был понятен и предсказуем. Теда ужасал только масштаб и неумолимость грядущих трансформаций. Долгие беседы с духом старого монаха, позволили понять механизмы взаимодействия Тёмных и Светлых. Они как шестерни в сложном механизме Жизни