коже и закрыла свои глаза. Я смотрел только на нее, на лицо, которое мерцало тысячью искорок, будто блестками осыпано. Она умиротворенно улыбалась, отчего мне казалось, что она реальна, вот протяни руку — и будет рядом, как в детстве. Мне так хотелось продлить этот момент, чтобы все было иначе. Она была бы жива, может, постарела бы немного. Ее волосы окрасила бы редкая седина, и неглубокие морщинки красиво расположились бы в уголках глаз, когда она смеялась.

Она распахнула глаза. С любовью и теплом посмотрела на меня и снова приложила ладонь к щеке. Мне так хотелось этого тепла.

— Я не позволю тебе умереть. Не сегодня, мой хороший. Ты будешь жить! Ты справишься, мое сокровище! Я не позволю тебе умереть, не сейчас, — повторила она и начала меркнуть.

Сквозь лицо я видел воинов, замерших в своих боевых позах. Лес вдалеке, и закатные лучи солнц, что окрашивали небо теплыми оттенками ярких цветов.

— Я верю, что ты проживёшь достойную и долгую жизнь, — мама повернула голову к моей Сашке и улыбнулась. — Она твой свет.

Свечение стало гаснуть, и моя мама начала исчезать. Я пытался прижаться сильнее к ее ладони. Хотел схватить ее за одеяние и не отпускать, но она лишь грустно улыбнулась и растаяла. Свет иссяк, и поляну озарили теплые оранжевые и красные разводы в небе.

Сашка медленно оттаяла и сорвалась с места, подлетела ко мне и, схватив за лицо обеими руками, приподняла мою голову. Я, оказывается, осел на землю и склонился от тоски по матери. Светлейшей из всех, кого я знал в своей жизни. Может, потому что я был еще ребенком, когда ее не стало. Но все же встреча с ней снова разбередила раны оставленного в детстве ребенка. Отец всеми силами пытался вложить в меня все, что мог, но материнской любви не хватало. Ничто не сможет ее заменить. Только мать, которая всегда рядом. Сашка заглянула в глаза и кивнула. Затем перенесла свое внимание на плечо.

— Все хорошо, это просто царапина, — начал было я, чтобы успокоить.

Я опустил глаза на рану, обычная кожа, покрасневшая. Темные разводы исчезли, яда больше не было.

— Кто это был? — Сашка внимательно посмотрела на меня, ожидая ответа.

— Моя мама… — вздохнул. Я выдернул стрелу и зажал рану рукой.

— Мне жаль, — она опустила глаза. — Ты знаешь, что она сделала? — настороженно спросила Саша. — Она исцелила тебя, выкачала весь яд из твоей крови. Этот яд придумала я, понимаешь? Это я сотворила эту гадость. Малейшее попадание, крошечная царапина, и человек теряет силы. Умирает за пару минут. Я думала, что потеряла тебя, я так испугалась… — она все говорила и говорила.

— Саш, все хорошо, правда… — я чувствовал, что эмоции ее переполняют, что одних моих слов недостаточно, чтобы убедить ее в том, что все хорошо, что со мной все хорошо. Я еще не отошел от встречи с матерью и в полной мере не был расположен к диалогу.

— Ну, все… — зло прорычала Сашка и поднялась на ноги.

— Ты чего? Ты куда? Саша, — крикнул я вслед уходящей ведьме, моей ведьме.

Снова раздались звуки сражения, будто ничего и не происходило несколько минут назад. Сашка, убедившись, что все в норме, только плечо задето, развернулась к Горлину. На меня несся враг, я отразил его удар и вгрызся в его плечо.

— Горлин, держи купол, — Сашка положила руку на его шею. Притянула к себе и прижалась лбом к его лбу. Вспыхнул желтый теплый свет, обволакивающий двух магов.

Три купола светились один ярче другого: свечение Сашки, которая передавала часть себя Горлину, второй купол — Алискин, который отпугивал оборотней и защищал магов от нападения, и третий купол трех магов, который сдерживал от стрел.

Саша напитала его магией, отчего Гор засветился. Близилась ночь, солнца опускались за горизонт, и без силы Александры Горлин просто упал бы от истощения. Мы не планировали биться перед стенами города, магии Горлина должно было хватить на бой внутри. Ночью магам трудно удержать свою силу, она сочилась из них, как вода через решето.

Горлин опустился на колено от переизбытка света магии и покачнулся.

— Сашка, нет, не надо, — надрывно прокричал, когда она отвернулась и направилась к краю купола. — Не вздумай, темная магия вырвется, слышишь?

Но она будто ничего не слышала. Шла вперед, медленно ступая. Ведьма изящно согнула руку в локте и щелчком пальцев переломила стоящим на галерее стены шеи. Все упали как подкошенные.

Глава 8

Ива у центрального входа в город, открытие замка

Таша вошла в портал и, обернувшись, убедилась, что он закрылся. Осмотрелась в темном ходе. Придется идти на ощупь и на зов своей половинки. Она создала шар света в руке, тусклый, еле мерцающий, но все же с ним немного легче и не так страшно.

— Кто-то идет сюда, — послышался мужской голос. — Кто там?

Мужчины встали и напряглись. Вперед вышел Ива, спускаясь по ступеням вниз, он держал в руке факел и меч наготове, чтобы отразить нападение с тыла.

— Таша, что ты здесь делаешь? — он прижал напуганную девушку к груди, не выпуская меча из рук. — Кто допустил?

— Я сама, я не смогла остаться в стороне, волновалась. А тут такое… Кира не смогла открыть ворота. Что-то пошло не так, Леа стоит перед центральным входом и ждет. Там битва, многие уже погибли. Темная богиня, там так страшно. Повсюду кровь и хруст костей. Они ревут и рвут друг друга, как умалишенные! Ива, это кошмар какой-то…

— Подожди, я никак не пойму, что с Кирой? Почему не открыла? Что случилось? Засада? Не должно было быть ничего подобного. А Гендрик где? Он вернулся? Как вы поняли, что Кира не справилась?

— Гендрик? — девушка заморгала озираясь. — Я не знаю, про него никто не говорил. Просто пока мы бились, мост так и не опустился. И через ущелье не перебраться. Это значит, что Кира не справилась? И я не знаю, засада это была или нет. — Она опустила голову и уткнулась в грудь мужчины.

— Так, понятно, а ты-то пришла сюда, чтобы рассказать об этом? Что сказал Леа?

— Он сказал, что вам нужно идти к восточной стене и пробраться незамеченными, чтобы открыть ворота.

— Ясно, я понял, — он повернулся к своим ребятам.

— Тондор, остаешься за старшего. Мне кажется, что мы не дождемся сигнала от Сондона. Жди от меня. Или этот гибрид нас предал, или сам попал в западню. Что-то все идет не по плану.

Друг