Но нет ничего постоянного в этом скорбном и иллюзорном мире, кроме его творца. Фигура в чёрном, теперь огромного роста, нависла над пленником. Капюшон превратился в бездонную воронку. Она затягивала в себя осколки разрушенного подземелья и душу невольного свидетеля столь дивного превращения. Пытаться кричать глупо. Да и крик застрял в глотке. Один лишь вид воронки, которая, возможно, являлась входом в иной мир потустороннего колдовства, вызывал безмерный ужас. Сердце от страха провалилось в желудок, тело наполнилось парализующим холодом, кости обратились в колючее крошево, кожа запузырилась и стала лопаться, а волосы начали вылезать сами собой.

– Пади, раб. – Дикий, сводящий с ума рёв едва не разметал в клочья то, что совсем недавно полнилось пусть и призрачной, но жизнью.

Невольная мысль о спасении сменилась желанием поскорее избавиться от навязчивого, сводящего с ума кошмара. Безропотно подчиняясь, он рухнул на колени.

– Отныне я твой повелитель, а ты – Мертвец! – Разрушительный рёв сменился низкими утробными звуками.

Не смея поднять головы, он не видел очередной метаморфозы Владыки Храма. Хватало и того, что судьба уготовила оказаться в покоях отнюдь не простого смертного и вовсе не для застольной беседы.

– Посмотри на меня.

Теперь Мертвец слышал обыкновенную человеческую речь.

Представление подошло к концу, и сейчас должно случиться самое главное. Теперь-то наверняка ему растолкуют цель визита в столь неприглядное место.

Чёрный великан, недавно вселявший в него необъяснимый ужас, превратился в высушенную мумию. Дряхлый старик, одетый в ветхое тряпьё, парил в воздухе в бледно-голубом сиянии и неестественно, с монотонностью механической куклы шевелил конечностями. Челюсть, обтянутая полированной жёлто-зелёной кожей, ходила вверх-вниз, издавая отвратительный скрип. Что-то сломалось в диковинном автомате. Мертвец не спешил верить своим глазам, поскольку кое-какой опыт подсказывал: перед ним очередная иллюзия.

– Ты прав, раб. Я многолик. Моему могуществу позавидуют многие. Но я не собираюсь упражняться перед тобой в дешёвых фокусах. Это удел базарных шарлатанов и храмовых мошенников.

Мумия обратилась в кусок оплавленного воска, теряя чёткость очертаний. Бледно-голубое свечение дрожало, искрилось зелёными и красными всполохами. Обманчивый блеск мёртвой кожи исчезал, грязно-коричневые кости обрастали плотью. Что-то рождалось в лёгких Мертвеца помимо его желания.

– Ни звука! – вымолвило существо, делая упредительный знак рукой. – Твои слова никому не нужны. Я всё сделаю за тебя.

Теперь на базальтовом троне восседал розовощекий юноша в дорогих пурпурных одеяниях. Черты его лица отличались утончённостью, на губах застыла лёгкая снисходительная улыбка, придавая им едва уловимый оттенок брезгливости и высокомерия. Могло показаться, что немного вьющиеся волосы не привыкли к гребню, но то был очередной обман. Всё во внешнем облике Владыки Храма, начиная от причёски и заканчивая дорогими украшениями, говорило об изысканном вкусе их владельца и лёгкой небрежности в отношении к окружающим. При других обстоятельствах Мертвец принял бы этого юношу за царского сына или знатного вельможу.

– Не будем попусту терять время, – сказал Владыка Храма тоном, не терпящим возражений. Впрочем, иного и не допускалось. – Ты в моей власти, и я волен поступить с тобой по собственному усмотрению. Я мог бы оставить тебя гнить в могиле… Или ты забыл? Ах да. Конечно. Ты ведь почти ничего не помнишь. Что делать? Некромантия не всесильна. Вспоминать всё нет необходимости. Достаточно и того, что ты убит… и вовсе не грязной нищенкой. Теперь ты мёртв, а она жива. Хочешь отомстить?

– Благодарю тебя, Владыка Храма. – Мертвец и сам не понял, как человеческая речь, почти забытая, сорвалась с уст.

И вновь он испугался, испугался ослушаться нового хозяина и своей дерзости.

– Не спеши казниться. Успеется, – продолжил демон в людском обличье. – Итак, представь на мгновение чудную картину. Тлен, разложение, зловоние сбивает дыхание. И черви, черви копошатся в твоих внутренностях, жадно пожирают плоть. А ведь ты так любил наслаждаться жизнью, не брезговал старым вином, заморскими яствами, ласками продажных красавиц. И всё в одночасье кончилось! Навсегда! И виной тому тёмные желания какой-то шлюхи, возомнившей о себе невесть что. Отомсти ей! Отомсти и добудь принадлежащее мне по праву, пока она не подобралась слишком близко к Хранителю… – Хозяин подземелья осёкся, но тут же продолжил: – В награду ты получишь часть моей силы, власть над бесконечностью времени и множеством миров. И всё это продлится до тех пор, пока будешь верно служить мне. В противном случае вернёмся к червям. Они слишком голодны и ждут тебя с нетерпением.

– Властелин! – Мертвец вновь подивился собственной прыти.

Ему не хотелось к червям. А ведь малейшая неосторожность могла вновь изменить судьбу.

– Ну, что ещё? – Румянолицый юноша скривился в кислой недовольной ухмылке.

– Как я узнаю ту, о которой ты говоришь? И что я должен доставить тебе?

– Ерунда. Не забивай голову пустяками. Всему свой черёд. А теперь ступай. Ты меня утомил. – Юноша щёлкнул пальцами, и Мертвец осыпался на каменные плиты кучкой пепла. – Все там будем, – пробормотал себе под нос владыка подземелья, вставая с трона. Он сложил руки за спиной и шаркающим старческим шагом заковылял в противоположный конец зала, а через несколько мгновений исчез в клубящейся тьме.

Гаэрд задремал. Тенью промелькнуло воспоминание о далёком прошлом. Его воплощение в теле знатного вельможи Йирка подходило к концу, старческая немощь одолевала, каждое движение давалось с трудом. Времени слишком мало, и он берёг остатки сил. Да, он не только выполнил приказ властелина, нашёл Бессмертную, но и отыскал средство избавиться от докучливой опеки Владыки Храма. Оставалось совершить ритуал, и тогда он обретёт долгожданную свободу.

Этого дня он ждал более двадцати лет. Горы золота, уйма времени и сил потрачены не зря. Ему удалось одурачить правителя Йирка, заразить его идеей поиска бессмертия. Самовлюблённый феодал так и не понял, что вовсе не ему предназначался волшебный дар богов. Он, Мертвец, рыскающий по мирам охотничьим псом, наконец-то получит заслуженную награду за труды и страдания. Теперь без надобности чёрная магия Храма, он сам в силах поддерживать видимость жизни в мёртвом теле и сохранять разум от неизбежного распада.

Хозяин… бывший хозяин пусть сам расхлёбывает кашу, которую заварил тысячи лет назад. Гаэрд чувствовал себя безумно уставшим. Ему надоела гонка за неуловимым призраком. Сколько столетий минуло, сколько дорог пройдено!.. Он успел побывать главарём степных разбойников, офицером на чужой войне, мажордомом герцога Йирка… Теперь он мечтал вернуться на берег моря, сесть в тени виноградника, смотреть на бесконечную череду волн, слушать убаюкивающий шум прибоя и вспомнить ту, которая лишила его жизни. И это малая часть платы за верную службу.

Бессмертная… Всё оказалось до смешного просто. Много лет её душа находилась под боком, в теле Феригморда Волчья голова, а он не замечал. Но кто мог знать? Люди всегда сильны задним умом. И он, Мертвец, не исключение. Никому не дано одолеть собственную природу. Да и Феригморд сбежал, наверняка почуял что-то неладное. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Теперь всё в прошлом.