– Да, папа.

Миша начал подниматься. Он уперся руками в пол. Руки провалились в него, как в глину. По рукам поднималась плесень, в которой копошились черви. Они кусали Мишу, но он не замечал их. Они сосали его кровь, но он не обращал внимания. Он увидел, что подвал наполнен почти до краев телами, в животах и глазницах которых копошились обитатели дома.

– Помоги… дяде… спуститься… в подвал, – сказал Миша, поднимаясь во весь рост.

Тимка обернулся в сторону Тошика, который заливался кашлем. Мальчик смотрел на своего родственника безразличным взглядом.

– Да, папа. Я помогу.

Они двинулись на него, а Тошик выставил руки вперед.

– Братец, какого… – его слова прерывались кашлем, – хрена удумал? И своего мальца приплел… Кхе… Слышишь?.. Кхе-кхе… Отвалите! Я вас обоих отмудохаю! Отвалите!

Кашель сдавил его грудь, и Тошик согнулся, отхаркивая что-то черное.

Тошик закричал, как только легкие позволили ему это сделать. Крик этот перерос в безудержный смех, а потом снова перешел в кашель и потонул в вое ветра, который ворвался через отворившуюся дверь.

В добрый дом вошло зло.