– Сядьте, господин министр.

– Что?

– Садитесь, пожалуйста, сэр. В некоторых случаях можно заставить подождать даже всесильную миссис Мергитройд. Возникла чрезвычайная ситуация, и вам обязательно придется доложить о ней Совету. Возможно, даже сегодня вечером, на экстренном заседании.

– Что? А раньше вы сказать не могли?

– Как раз в тот момент, сэр, когда вы вошли, я готовился обрисовать вам положение. А последние несколько минут я все старался вам объяснить, что у нашего Министерства есть действительно важные дела помимо торговли бакалеей.

Несколько мгновений министр глядел на мистера Кику, а затем перегнулся через его стол к коммутатору:

– Э-э-э, Милдред? Говорит министр. Скажите коммодору Мэрфи, что меня задерживают неотложные дела и чтобы он постарался сохранить хорошее настроение у миссис Мергитройд.

– Хорошо, господин министр.

– Ну а теперь, Генри, – Макклюре повернулся к своему заместителю, – кончайте читать мне лекции и выкладывайте.

Мистер Кику начал подробно излагать детали нового кризиса с хрошии. Макклюре слушал, не произнося ни слова. Когда Кику закончил рассказывать про отклонение ультиматума, снова ожил коммутатор:

– Шеф? Это Мэрфи. Миссис Мергитройд надо идти еще на одну встречу.

Мистер Макклюре повернулся на голос:

– Она нас слышит?

– Конечно нет, сэр.

– Так вот, Джек. Мне надо еще несколько минут. Займи ее чем-нибудь.

– Но…

– Завали ее в кусты, если понадобится. А теперь отключайся. Я занят! – Он снова повернулся к мистеру Кику и сердито сказал: – Генри, вы еще раз меня подставили. Теперь мне ничего иного не остается, как продолжать вашу игру.

– Могу я спросить, что сделал бы на моем месте министр?

– Как? – Макклюре нахмурился. – Ну, пожалуй, я ответил бы так же, как и вы… Только в более крепких выражениях. Должен признать, мне, скорее всего, не пришло бы в голову действовать на них изнутри, через это самое существо – Ламмокса. Это был отличный ход.

– Понятно, сэр. А какие меры предосторожности принял бы министр после отклонения формального ультиматума? По моему мнению, нашему Министерству не следовало бы предлагать Совету приводить в боевую готовность станции вокруг планеты.

– О чем это вы? Ничего подобного и не потребуется. Я бы просто приказал внутренним войскам подойти к этому кораблю и разнести его в пыль, под мою ответственность. Какого черта, они сидят прямо в нашей внутренней оборонительной зоне и еще пытаются угрожать. Чрезвычайная полицейская операция, ничего больше.

«Я догадывался, что ты так поступишь», – подумал мистер Кику, но вслух произнес другое:

– А если получится так, что корабль не пожелает быть разнесенным в пыль и в ответ начнет сам разносить все вокруг?

– Что? Это просто нелепо!

– Господин министр, есть одна вещь, которую я твердо усвоил за сорок лет работы. Имея дело с «вне», надо быть готовым к любым «нелепостям».

– Надо же, чтоб меня… Генри, да никак вы и вправду поверили, что они могут что-то с нами сделать? Вы вправду перепугались? – Он внимательно изучал лицо мистера Кику. – А может быть, вы чего-то недоговариваете? У вас что, есть реальные доказательства их способности привести в исполнение эти дурацкие угрозы?

– Нет, сэр.

– Так в чем дело?

– Мистер Макклюре, триста с небольшим лет назад в моей стране жило одно очень отважное и воинственное племя. Небольшой отряд европейцев предъявил им некие требования. Европейцы называли это «налог». Вождь был храбрым человеком, а его воины – многочисленными и хорошо подготовленными. Они знали, что у пришельцев есть винтовки; что-то вроде винтовок было и у них самих. Но в первую очередь эти воины надеялись на свою многочисленность и отвагу. Они хорошо продумали операцию и заманили своих противников в засаду. Так они считали.

– Ну и?

– Они никогда не слышали о пулеметах. И это было последнее, что они узнали, – воины и вправду были очень отважны, они раз за разом шли в атаку. Этого племени больше нет, уцелевших не было.

– Если вы думаете напугать меня таким… Ладно, не будем. Но вы так и не дали мне никаких доказательств. В конце концов, мы же не какое-то там невежественное племя дикарей. Здесь не может быть никаких аналогий.

– Возможно. И все же, если подумать, тогдашние пулеметы были всего лишь небольшим усовершенствованием обычной винтовки. У нас теперь есть оружие, рядом с которым пулемет – все равно что перочинный нож. И все же…

– Короче говоря, вы предполагаете, что у этих хуруссианцев есть оружие, рядом с которым наши новейшие системы столь же бесполезны, как обычные дубинки. Честно говоря, мне не хотелось бы в это верить, и я не верю. Мощь атомного ядра – высшая возможная мощь. Вы это знаете, и я это знаю. Мы обладаем этой мощью. Несомненно, у них тоже есть атомная энергия, но мы превосходим их по численности в миллионы раз, а к тому же дома и стены помогают.

– Вождь того племени рассуждал точно так же.

– Что? Это совсем разные вещи.

– А ничто никогда и не бывает совершенно одинаковым, – устало ответил мистер Кику. – Я совсем не пускался в спекуляции относительно какого-нибудь волшебного оружия, недоступного пониманию наших физиков; я просто занялся вопросом, во что может превратиться современное оружие после небольших усовершенствований. Очень небольших, принципиальная возможность которых следует из имеющихся уже теорий. Конечно, ничего толком я не знаю, я в этих вещах не разбираюсь.

– Я, в общем-то, тоже, но мне говорили, что… Послушайте, Генри. Я сейчас же отдам приказ начать эту полицейскую акцию.

– Да, сэр.

– Что да? Ну почему вы все сидите с каменным лицом, повторяя как попка «да, сэр»! Вы же не знаете ничего такого. Почему я не должен отдавать этого приказа?

– Я не возражаю, сэр. Вы хотите воспользоваться защищенной линией связи? Или приказать, чтобы сюда явился командир базы?

– Генри, вы умеете вывести человека из себя, как никто на всех семнадцати планетах. Я же спросил вас, почему я не должен отдавать этот приказ?

– Я не знаю никаких определенных причин, сэр. Могу только сказать, почему я не советовал бы вам этого делать.

– И почему?

– Потому что я ничего по-настоящему не знаю. Потому что вся моя информация – страхи негуманоида Фтаемла, который, возможно, еще боязливее меня, а возможно, просто введен в заблуждение почти суеверным благоговением, которое внушают хрошии другим расам. А так как я не знаю, я не хочу играть в русскую рулетку, рискуя всей нашей планетой. Я хочу, пока это возможно, бороться при помощи слов, а не оружия. Так вы хотите сами отдать этот приказ, сэр? Или о мелочах позаботиться мне?

– Кончайте меня подзуживать. – Побагровевший министр с ненавистью глядел на Кику. – Теперь вы, вероятно, еще раз выложите передо мной заявление об отставке.