Учитель ещё находился в гостиной, разбираясь, видимо, с тетрадями, и в момент моего появления, лишь озадаченно на меня взглянул, сняв очки.

─ Рина? Ты куда?

─ Мне… надо. ─ Даже язык с трудом ворочался, будто я выпила очень много.

Кто-то другой наверняка бы не понял, что со мной что-то не так, но вампир подорвался с места так быстро, что я и опомниться не успела.

─Вишенка, я тебя жду…

Я попыталась пройти к входной двери, но мужчина не дал, да и Гром предупреждающе зарычал.

─ Он здесь, да? ─ догадался историк, но я даже не могла среагировать на его слова, глядя в сторону двери. ─ Он недавно пил твою кровь, в этом всё дело, ─ пробормотал он. ─ Кровавый Ад и все его демоны…Борись, Рина! Слышишь? Я не позволю тебе выйти, даже не надейся, девочка!

─ Я не могу… Должна быть там. ─ Я вырывалась из крепких рук, и наверняка у меня останутся синяки от той силы, с которой брюнет сжимал меня, не давая освободиться.

─ Прости меня за это, ─ я и на эти слова не обратила внимания, но то, что последовало после, вывело меня из оцепенения. Учитель схватил меня сильнее одной рукой за плечо, а другой, обхватив поперёк спины, прижал к себе и впился в мои губы с таким напором и яростью, словно от этого зависела и его и моя жизни. Он даже не целовал – он захватывал территорию, на которую, кажется, покушался кто-то другой. Сперва я не могла пошевелиться, всё ещё сражаясь с этим одеревенелым состоянием, а затем контроль над телом постепенно начал возвращаться ко мне.

─Это было обидно, мотылёк, но я приду ещё. Обязательно…─ пообещал Роланд, и в этой угрозе я нисколько не сомневалась.

Почувствовав, что я расслабилась, Никанор Ростиславович перестал терзать мои губы, и, взяв меня за плечи, вгляделся в моё лицо.

─ Ушёл?

Я лишь заторможено кивнула. Мужчина тяжело дышал, и ему явно больших усилий стоил этот поступок, но я не могла не спросить:

─ Зачем Вы это сделали? Вы могли бы просто сказать Грому, чтобы вцепился мне в руку. Боль бы меня быстрее отрезвила.

─ Ты себя слышишь? ─ он не кричал, но мой вопрос определённо ему не понравился. Я же понимала, что дальше наше совместное проживание и тренировки могут стать чем-то ещё более неудобным.

─ Да, слышу, ─ односложно ответила я. ─ И я благодарна за очередное спасение, правда. Но вотэтогоделать было не нужно.

Казалось, мужчина, опешил от моих слов, и так и не смог ничего произнести. На этой ноте я решила вернуться наверх, оставляя последнее слово за собой, хоть и понимала, что теперь точно не смогу заснуть. Как выдержать это время рядом с вампиром и самой не совершить большую глупость? Как вообще выжить? Сдаётся мне, сердце моё всё же не столь непробиваемое, как я раньше считала, и учитель может стать тем самым инструментом, который расколет некогда прочнейший камень. А я не могу позволить этому произойти…

И где это фирменное безразличие охотниц, когда оно так необходимо?

«Тупица! Кретин! Недоумок!» ─ то были все цензурные слова, которые Громову удалось вспомнить на русском, нанося удары мечом по снаряду в подвале дома ночью, пока, как он полагал, его подопечная мирно спала… А он не мог. Как они с Яном не учли подобного исхода? Они же разработали все возможные сценарии развития! Все кроме этого.

В идеале, у каждого вампира осталась способность проникать в разум человека, приложив определённые усилия, но только Высшие могут управлять чужим сознанием, выпив их крови. Ник считал, что его дом – самая безопасная крепость на свете, и Дарине ничего не будет угрожать, по крайней мере, внутри точно, но видя, как отчаянно девушка сопротивляется чужеродному вмешательству, вампир осознал, как им на самом деле будет трудно. Осознал и едва сдержался.

Рина, конечно, тоже подбросила дров в костёр его терпения.«И я благодарна за очередное спасение, правда. Но вот этого делать было не нужно».И взгляд, способный заморозить Преисподнею, как завершение вечера… По-хорошему, ему бы перекинуть её через колени и отшлёпать, как следует за такое упрямство, но он ведь не сделает этого, вообще даже мысли себе не позволит о том, чтобы причинить ей боль, да и права она. Но в тот момент ему в голову не пришло решения лучше, чем поцеловать ученицу, тем самым заставив этого урода покинуть её разум. Получилось же. В тот миг он, конечно, не подумал, каково будет Рине от этого насильственного поцелуя – просто не успел, позволив себе действовать по интуиции, но сейчас, когда лишние эмоции покинули его, Громов осознал, что своим поступком мог ещё сильнее напугать девушку. Получается, он не лучше Роланда.

Вновь вспомнив ублюдка – Высшего, Ник с новыми силами принялся наносить удары, поминая его самыми грязными ругательствами. Самый юный и амбициозный из всех Повелителей, этот вампир всегда являлся тёмной лошадкой. Весь высший свет Инрема, казалось, побаивался его, зная о тайных экспериментах и непредсказуемом характере тогда ещё молодого, но уже подающего большие надежды т’аррхара. Его эликсиры и настойки пользовались огромным спросом у целителей, да и вообще, истинную силу он скрывал – никто доподлинно так и не знал, какие у него на самом деле способности. Не зря, всё-таки, его внезапное исчезновение после перемещения на Землю, показалось многим весьма подозрительным. Теперь же он нацелен на девочку-подростка, и никакие угрызения совести его даже не мучают, но даже тот факт, что в его крови яд, не даёт ему никаких прав на Рину!

«Тупой мечник, не способный защитить то, что тебе дорого!» ─вновь мысленно наградив себя нелестными словами и ударив мечом в последний раз, он испортил очередной снаряд, располовинив его, и только тогда начал дышать. Пот струился по разгорячённому телу, мышцы горели, но ураган ярости внутри поутих, и Ник решил закончить самоистязания на сегодня. Вместо этого, он поднялся наверх – проверить, всё ли в порядке с девушкой, и не подверглась ли она вновь очередной ментальной атаке, а когда вошёл в спальню, увидел Дарину распластавшейся по кровати в окружении книг. Она лежала на животе, подложив одну руку под подушку, задранная майка открывала спину с наметившимся рисунком, и вампир на ставших вдруг одеревенелыми ногах подошёл ближе. К подобному зрелищу он оказался неподготовленным.

Гром, поднявший голову при появлении хозяина, вновь опустил её на соседнюю подушку, не сводя с вампира укоризненного взгляда, и Ник погрозил собаке кулаком, что, впрочем, не возымело никакого действия: кажется, рядом с их гостьей, теневой совсем перестал видеть в хозяине авторитет. Он просто лениво перевернулся на спину, продолжая гипнотизировать брюнета шоколадными глазами, как бы спрашивая: «Ну, и какие извращённые мыслишки посетили твою голову на сей раз?»

─ Это мой дом и моя спальня, так что не смей меня осуждать! ─ пробормотал вампир и оказался у кровати, присев на край.