критик, справивший малую нужду на неудачное, на его взгляд, произведение своего соплеменника. Эта сцена является чем-то вроде метафоры восприятия роли критика в истории искусства: данная профессия не случайно этимологически ходит под руку с глаголом «критиковать» (то есть, высказывать суждение, носящее отрицательный характер); собирательный образ Критика уже много веков отчетливо ассоциируется с чем-то злым, сердитым и колючим. Коротко и довольно ёмко на эту тему высказывается один из персонажей фильма «Амели»:

— Критики, они как кактусы — у них одни колючки. Вот мы, писатели, мы — птицы. У нас — перья.

Хотя цель критика состоит в чем-то большем, нежели «нравится» или «не нравится», оценочный фактор, в любом случае, так или иначе, присутствует в его работе. На самом деле, критик не может быть расположен ко всем без исключения картинам: это, скорее свойство, взгляда на искусство, не имеющего своей эстетической позиции и системы координат. В силу накопленного опыта (если он, конечно, есть), планка требований критика поднята достаточно высоко, и с увеличением общего количества просмотренных фильмов, происходит почти незаметный процесс уменьшения процента понравившихся картин, а значит, пресловутая планка становится все менее досягаемой.

С другой стороны, например, Вуди Аллен со свойственным чувством юмора предлагает совершенно иную, психоаналитическую трактовку этой особенности критика. По мнению Аллена, высказанному устами одного из героев его фильма «Знаменитость», причина подобной «озлобленности» вовсе не в отсутствии хороших фильмов, а в сексуальной неудовлетворенности:

— А вот из лифта выходит знаменитый кинокритик. Раньше он ругал все фильмы, потом женился на одной девице с большой грудью — и теперь хвалит все фильмы.

Почти за 30 лет до этого Вуди Аллен написал пьесу, по которой Герберт Росс вскоре поставил фильм «Сыграй это снова, Сэм» с самим Алленом в главной роли. Начиная с самого названия (классическая цитата из «Касабланки»), фильм предлагает игру в знание истории американского кино 1940-х годов, развивая сюжет, который постепенно становится почти идентичным сюжету знаменитого фильма Майкла Кёртиса. Аллен играет кинокритика, от которого уходит любимая девушка со словами «Ты — человек смотрящий, а мне нужен человек делающий» (еще один важный штрих к собирательному образу критика в кино). Убитый горем, герой запирается в своей комнате, обклеенной плакатами с любимыми актёрами, и начинает заниматься самобичеванием. Но к нему приходит призрак Хамфри Богарта (в плаще и сдвинутой на брови шляпе), который пытается научить неуверенного в себе интеллигента быть сильным и мужественным хозяином жизни. В финале, повторяющем концовку «Касабланки», персонаж приходит к типичному для Аллена выводу о том, что нужно быть самим собой. Возможно, самый безобидный пример присутствия кинокритика на экране.

Подобные случаи можно пересчитать по пальцам. Разве что в телевизионной картине «Скромное дело об убийстве» авторы отдают должное Критику и одной из наиболее привлекательных из его черт — обширным знаниям о кино. По сюжету герой Уильяма Х. Мэйси оказывается обвиненным в преступлении, которого не совершал, и использует свой профессиональный опыт для того, чтобы добраться до истины и найти тех, кто его подставил.

IV

Кинокритики в кино никогда не спасают мир и не уезжают в сторону заката с любимой девушкой под руку. Возможно, созданный режиссёрами разных стран и эпох образ — спорный, не всеобъемлющий, противоречивый, местами обидный, местами подталкивающий посмеяться над самим собой. Но если посмотреть на пункт I и какой-нибудь пример в пункте III, не так-то просто с уверенностью сказать, где реальность, а где вымысел. И это — как у кинокритиков принято говорить — заставляет задуматься.

Сны, мечты, мобильник, явь

(киноведческие записки)

30 июня. 18:00.

Проснулся. Почти сутки восстанавливал силы после ММКФ. Через два с лишним месяца позвонит Света Галаган из «Пути к экрану» и спросит, как поживает обещанная статья. Пора приступать к обдумыванию.

Думаю, начну текст с того, что проблема клонирования отпала сама собой. Если в прошлый раз часто хотелось оказаться в двух местах одновременно, чтобы не пропустить что-то интересное, то в этом году, даже существуя в единственном числе, не всегда можно было найти занятие по душе.

Да, пожалуй, такое вступление сойдет. Не сегодня — завтра возьмусь за работу. А пока загляну в черновые записи и попробую восстановить в памяти самые важные фестивальные события.

20 июня, день первый.

«Прогулка» Алексея Учителя. Всё кино здесь заканчивается минуте на третьей, когда интересный кадр с отражающимися в лобовом стекле автомобиля питерскими домами сменяется ручной камерой, которая на протяжении большей части сюжета будет наблюдать за театральной игрой молодых актёров мастерской Петра Фоменко, произносящих искусственные диалоги Дуни Смирновой. Финал перечеркивает суть предыдущих событий, превращает романтическую героиню во взбалмошную, эгоистичную девчонку, а фильм — в бессмысленную, несмешную шутку. Режиссёр на полном серьезе признается этой лентой, что окружающая повседневность куда интереснее его фантазии.

Пресс-конференция авторов «Прогулки». Исполнительница главной роли, милая девушка Ирина Пегова очень искренне говорит, что не заметила разницы между игрой в театре и ее первым опытом работы в кино. Алексей Учитель в резкой форме критикует Кирилла Разлогова, который в интервью одной газете признался, что эта картина не соответствует уровню конкурсной программы. Уверенный в том, что снял очень хорошее кино, режиссёр явно считает, что этот случай помешает ему получить какой-нибудь приз, и предлагает Разлогову уйти в отставку.

«Чемоданы Талса Лупера, Часть Первая» — начало мегаломанского медиапроекта Питера Гринэуэя. Мелькающая пустота. Пока смотрел, придумал новый термин: «арт-хаос». Энтузиазм первого дня начинает медленно сходить на «нет».

21 июня.

Ура, хоть один фильм оправдал надежды. «Гудбай, Ленин!» — блестящая победа кинематографа над политикой. Авторы балансируют на грани фола, постоянно рискуя уйти в исследование какой-нибудь проблематики вроде «А было ли лучше при той власти, или при этой?», но удерживают равновесие и до конца остаются верными выбранной интонации, создавая эту смешную и трогательную сказку, рассказанную с большой любовью к своим персонажам, стране и кинематографу вообще.

Начало ретроспективы фильмов Джины Лоллобриджиды. Долгие овации. Актриса благодарит за традиционно теплый прием в России. В ответ ей дарят цветы и поют песню «Belle».

В одной из рецензий Питера Гринэуэя назвали «одаренным создателем движущихся картинок».

22 июня

«Засну, когда умру» — криминальная драма с короткометражным конфликтом, растянутым на полтора часа, и усугубляющими отсутствие динамики пассивными персонажами. Режиссёр Майк Ходжес, к сожалению, неудачно повторяет свой фильм 1970-х «Убрать Картера». На пресс-конференции решаю промолчать об этом, благодарю за телевизионный фильм 1993 года «Смерть в одуванчиках» и прошу передать привет его знакомому, замечательному английскому актёру Питеру Воану. Ходжес очень рад.

Питер Гринэуэй