Эта «беседа» продолжалась минут сорок. У Загребного уже и спина онемела от такого долгого напряжения, а треть магической силы просто рассосалась в окружающем пространстве из-за постоянного держания наготове сонного посыла. Он несколько раз порывался дать команду Виктории отходить, но дочь словно угадывала желания отца и отрицательно мотала головой. И чудо таки произошло. Самый огромный воплотник громко рыкнул, как бы подводя итог «беседы», резко развернулся и величественно направился в дальний угол пещеры. За ним попарно пошли шесть его сородичей, а в хвосте, с явно счастливой мордой, пристроился и Ангел. Он часто оглядывался, норовя умильно заглянуть в глаза своей хозяйки, как бы хвастаясь отлично проделанной работой.

В углу пещеры оказался еще один проход, круто ведущий вниз. Так и шли друг за другом: дикие воплотники парами, Ангел, Виктория, затем человек с копьем и факелом и цепочка демонов. Спускались недолго, на глубину метров тридцати. По ходу движения рассмотрели уходящие в темень многочисленные проходы, из которых то и дело выглядывали обеспокоенные и заинтересованные морды других воплотников.

– Да их здесь полным-полно! – с некоторым страхом зашептал сзади барон Шенре. – Слопают нас и не подавятся!

Семен оглянулся на подрагивающего Баклажана и так же шепотом ответил:

– Если бы хотели, то уже давно бы слопали!

– Спасибо, утешили…

– Но мне кажется, легенды действительно не врут, и у этих ваших зверей есть некоторые зачатки разума. А возможно, у них отличное от нашего мышление. Интересно бы еще в их норках побывать и посмотреть, как они живут…

Спуск закончился на чистом песчаном пляже, ограниченном темной водой. Хозяева степенно отошли в сторону, как бы давая тем самым разрешение своим гостям полюбоваться водой, напиться, а то и поплавать или порыбачить. Чем в первую очередь воспользовался Ангел. Ручной воплотник при этом наверняка решил искупать и свою хозяйку, потому что поспешил к воде, невзирая на ее строгие команды остановиться. Озадаченная таким непослушанием зверя, Виктория не стала его наказывать, а просто спрыгнула на песок у самой кромки воды. Могло показаться, что ее ручной зверь после этого обиделся, ведь он все-таки окунулся в воду, нырнул, но тут же развернулся и подплыл к берегу. А потом в своей шаловливой манере стал зубами хватать королеву за ногу и стаскивать в воду. Дочь растерянно повернулась к отцу:

– Па, может, мне и вправду искупаться? – Она отстранила фыркающего ей в лицо воплотника и попробовала воду.

Семен не знал, как отреагировать.

– Теплая?

– Вполне!

Виктория тут же стала снимать с себя ремни с оружием и спецназовский комбинезон. Затем, оставшись только в некоем подобии закрытого купальника, с веселым визгом бросилась в воду.

Загребной сказал Баклажану:

– Господин барон, теперь ваше слово! Прошу вас, осмотрите все как следует и постарайтесь оценить объем озера.

– Хорошо, я постараюсь, – ответил Шенре, с опаской входя в воду. – Лишь бы меня там, на глубине, кто-нибудь из воплотников не принял за аппетитную рыбку.

– Не переживайте, все они днем на суше отсыпаются после ночной жизни.

– Хорошо бы…

В следующий момент барон скрылся под водой. И Загребной переключил свое внимание на игриво плескающуюся дочь и расположившихся на пляже воплотников. Ему показалось, что те посматривают на резвящихся купальщиков так же умильно, как люди, любующиеся своими детьми. А значит, опасности нет, можно расслабиться. Что Семен и сделал, усевшись на берегу и принявшись не спеша наполнять снятые с пояса фляги. Сомнений не было, но попробовать все равно надо.

Оба мира имели одну постоянную зависимость друг от друга, и заключалась она в воде. Но начальная суть все-таки находилась в мире людей. Если у них появлялась вода, то и в параллельном мире она возникала с получасовым опозданием буквально ниоткуда. Причем уровень в демоническом мире всегда был на десять сантиметров ниже, что уже само по себе порождало разные гипотезы. Но пока еще никто из ученых и самых великих Шабенов не объяснил эту зависимость. Спорить – спорили, а вот до истины добраться не могли. Никто так и не мог понять: откуда же все-таки берется вода в демоническом мире? Причем именно соленая в море и именно пресная во внутренних водоемах. Создавая условия для существования и в параллельном мире, потому что и там вода была основой всего живого.

Через час купальщики выбрались из воды. Виктория быстро отжала волосы, достала из рюкзака полотенце и тщательно вытерлась. А затем не спеша оделась, делясь с отцом впечатлениями:

– Ты знаешь, мы до края озера так и не доплыли, хотя Ангел чуть ли не силой меня тащил за собой. Но страшно без нормального света, непривычно, своды нависают над головой, и даже своих ладоней не видишь. А расходовать энергию на ночное зрение не захотелось.

– А глубина?

– Ух! Лучше не спрашивай! Ухватилась один раз за гриву нашего монстрика, и он меня в глубину поволок. Метрах на пятнадцати меня так сжало давлением, что сразу расхотелось дальше погружаться, и я как пробка выскочила на поверхность.

– Уже неплохо! Да и воплотников здесь столько кормится, что все наши ожидания, скорее всего, оправдаются троекратно. Осталось только выслушать Баклажана.

– Что-то его долго нет, – забеспокоилась Виктория. – Ну сколько можно там глубины осматривать?

– М-да, действительно… Но ты только посмотри на нашего Ангела! Если бы я не знал, что Виктор его подобрал щенком, то сейчас бы с уверенностью мог сказать, что он с дикими «разговаривает». Смотри, как согласно порыкивают друг на друга и кивают. Очень похоже на своеобразный язык.

Они некоторое время присматривались к «беседующим» воплотникам, а потом дочь возразила:

– Нет, они не разговаривают. Скорее рыки, завывания и движения тела им служат так же, как нам жесты при общении. Но вот форма и сама суть… Может, они передают информацию совершенно по-другому. Ну, там образами или как-то еще…

– Хм! Интересное предположение. Может, у них и разум есть?

– А кто их знает… Хотя категорично утверждать я бы не решилась. Все-таки ничего не создающие особи не могут считаться разумными. Должен быть хоть какой-то продукт или следствия их разумной деятельности. А здесь мы имеем дело, скорее всего, с инстинктами. И отношение их к нам точно такое же, как отношение Ангела к тебе. Он просто знает, что ты вождь людей, и своим животным соображением тебе повинуется.

– Ну, это вряд ли, потому как повинуется он тебе. Меня он скорее уважает… Но почему все-таки так долго нет барона Шенре? Как бы действительно с ним чего не случилось.

– Хочешь, я попрошу Ангела его разыскать?

– В воде? Как ты себе это представляешь?

– Не знаю, – пожала девушка плечами. – Но попробовать можно. Ангел! Иди сюда, мой маленький!

Тут же степенный разговор был забыт, и мохнатая туша бросилась к своей обожаемой хозяйке.