– Каким был ваш муж?

Она улыбнулась другу.

– Чудесным. – Вдруг она рассмеялась. – Хотя сначала мыочень не ладили. Он был моим конкурентом и пытался купить мои рудники. – Андрезасмеялся, представив себе, какие летели искры. – В конце концов... –усмехнулась Сабрина, – мы поженились. Знаете, – лицо ее вновь стало грустным, –я до последнего дня не позволяла ему объединить наши рудники. Потом очень жалелаоб этом. Я доставила ему немало трудностей... а зачем? – Она поглядела в глазаАндре. – Потом, после его смерти, я сама объединила их. Как глупо, что я несделала этого раньше!

– А почему вы этого не сделали?

– Наверное, потому, что я все время пыталась доказатьему, что я ни от кого, в том числе и от него, не завишу. Он уступал мне ивсегда делал по-моему, даже тогда, когда был убежден, что я не права. Он былтак терпелив! – Сабрина снова заглянула ему в глаза. – Только благодаря ему ясмогла стать вам неплохим компаньоном.

– Неплохим? Просто чудесным! – улыбнулся он и шутливодобавил: – За исключением способностей к кулинарии и французскому...

– Да как у вас язык поворачивается! – захохоталаСабрина. – На прошлой неделе я приготовила всем омлет, – высокомерно напомнилаона.

Они снова рассмеялись, забыв о том, что уже час ночи.Одолевала усталость, но им было так хорошо вместе!

– А разве вы не видели, как им было плохо? – Емунравилось поддразнивать Сабрину.

Андре слегка потянул ее за косу. Она казалась ему совсеммолодой; да и тот, кто не так хорошо знал Сабрину, дал бы ей лет на двенадцатьменьше. – Знаете, вы очень похожи на индейскую скво.

Эти слова заставили Сабрину вспомнить Весеннюю Луну. Онарассказала Андре о том, какой очаровательной была индианка и как она спасла ееот Дэна.

– Да, дорогая, скучать вам не приходилось. Пожалуй,после этого работа на виноградниках кажется вам пресной.

– Нет, виноградники – именно то, что мне нужно. Недумаю, что сейчас мне хватило бы сил все это выдержать. Однажды с моего рудникауволилось сразу триста рабочих. Не хотела бы я снова пережить что-нибудьподобное.

– Не придется. Я обещаю: отныне вас ждет мирная жизнь.

Да, она заслужила это. Сабрина печально улыбнулась.

– Если бы она ждала нас всех... – Она снова подумала оДжоне. – А вы, Андре? Чего вы ждете от жизни, кроме грандиозного успеха свинами? – Она потрепала Андре за ухо, а тот снова потянул ее за косу.

– Не шалите, ma vieille[10]... Чего яжду? – Его лицо стало серьезным.

У Андре был хороший ответ, но он не осмелился...

– Не знаю... Кажется, у меня все есть. За исключениемодного-единственного.

Сабрина удивилась. Он казался вполне довольным жизнью.

– Чего же это?

– Дружбы. Я тоскую по человеку, который бы разделил сомной жизнь. Я не имею в виду Антуана, потому что это долго не продлится.Когда-нибудь ему придется уехать, рано или поздно это случится. А вы... Вы неиспытываете ничего подобного?

Да, он должен был ощущать одиночество гораздо острее, чемона, подумала Сабрина. Конечно, она тоже тосковала без друга, но она привыкла кодиночеству. После смерти мужа у нее так и не было мужчины. Как-то она говорилаоб этом.

– Как вам удалось так долго прожить в одиночку?

Через два года после смерти жены у него был серьезный роман,а потом еще несколько связей. Нет, ничего особенного, но ему нравились женщины,и теперь он тосковал об этом.

– Вы не находите, что одиночество невыносимо? – Он былзаинтригован.

Сабрина засмеялась.

– Нет. Не нахожу. Это очень просто, а иногда дажеприятно. Да, порой бывает тоскливо, но проходит время, и об этом перестаешьдумать. Знаете, – пошутила она, – это все равно что быть монахиней.

– Разве можно так! – как истинный француз, огорчилсяАндре. Они переглянулись и рассмеялись. – Да, да, я не шучу. Сабрина, вы такаякрасивая женщина и еще совсем молодая.

– Нет, мой друг, не сказала бы. Я уже далеко недевочка. В мае мне исполнится сорок восемь.

– Вы женщина в самом расцвете лет.

– Вы с ума сошли, Андре...

– Ничего подобного!

Женщина, с которой он встречался во Франции, была старшеСабрины и неизмеримо уступала ей в красоте. Сабрина была бы даром для любогомужчины. Андре понимал, что жизнь свела его с необыкновенной женщиной. Нет, онане из тех, с кем можно завести интрижку скуки ради: она слишком много для негозначила...

Они расстались в два часа ночи, а утром снова встретились зазавтраком, тщательно одетые и деловитые. Эта полуночная беседа сблизила их. Онаспокойно говорила с ним о покойном муже, он не скрывал от нее своих давнихроманов. Похоже, они непроизвольно стремились исповедаться друг другу. Андрепоразил ее, заявив, что передумал возвращаться в Напу в пятницу вечером, ипригласил в ресторан.

– А по какому поводу? – спросила она с удивлением.

Сабрина устала: неделя была длинная, а она еще не пришла всебя после суда с Камиллой, хотя с тех пор прошел уже месяц.

– Черт побери, неужели для этого обязательно нуженповод?

– Как это странно! – Однако идея пришлась Сабрине повкусу, и она поспешила в свою комнату, чтобы переодеться.

Вскоре они встретились внизу, под куполом. На Сабрине былочерное платье, которого он прежде не видел.

– Вы очень элегантны, мадам, – лукаво улыбнулся Андре,и Сабрина вновь обратила внимание на то, как он красив.

Теперь она редко замечала это: они привыкли друг к другу истали приятелями; но сейчас взгляд Андре заставил ее вновь почувствовать себяобворожительной женщиной.

Он привез Сабрину в ресторан. Они выпили в баре по коктейлю,а после восьми заняли столик и чудесно провели время. Он рассказывал ей о своейжизни во Франции, а она ему о рудниках и о себе. Полночь они, как обычно,встретили в доме Терстонов. Однако сегодня она пригласила его в свою личнуюмаленькую гостинную, где было гораздо уютнее, чем в привычной библиотеке. Покаона разжигала камин, он спустился вниз за напитками и налил им обоим по рюмочкебренди. Они сидели у камина, смаковали бренди и смотрели на мерцающие языкипламени, отблеск догорающих угольков. Наконец Сабрина подняла взгляд.

– Спасибо вам за вечер, Андре... Спасибо за все. Выбыли так добры... и так много для меня сделали...

Андре был тронут. Он нежно прикоснулся к ее руке.

– Сабрина, я готов сделать для вас все. Надеюсь, вызнаете это.

– Вы это и делаете.