Глядя на их лица, она окончательно уверилась, что полковникГалахов знал лишь полуправду – ошибиться невозможно, его рожа наглядносвидетельствует, в самом деле верил, дурак, что станет министром внутренних делСибирской республики или чем-то вроде. А впридачу, скорее всего, именно он иразевал рот на шантарский общак, болван…

– Времени у нас немного есть, – сказала она,свободной рукой достав пачку и ловко вытянув сигарету губами. – Я запоследнее время выслушала столько брехни, что неодолимо тянет поговорить зачистую правду… Вас не затруднит, орлы, пересесть от стола к стене? Мало ли чтоу вас там в столе…

Они подчинились, двигаясь удивительно медленно, словнопридавленные толщей воды.

– Верите, суки, что буду стрелять… – хмыкнула она,заметив эту плавность в перемещениях. – И правильно делаете… В общем, идеябыла хорошая – во глубине сибирских руд обнаглевшие провинциалы готовятпереворот и провозглашение независимой республики. А молодой и перспективныйкадр Дашенька Шевчук постепенно открывает истину – для чего ей старательно,искусно подбрасывают все новые и новые доказательства, в том числе и в видевсамделишных трупов… Капают на мозги, пока, наконец, и распоследний дуракоказывается способным сообразить, с чем имеет дело… Дашенька собрала кучуубойного материала. Дело получилось – пальчики оближешь, столица кипяткомписать будет… – Она зло, коротко рассмеялась. – Полковник, что вамнапел этот московский соловей? Что по дороге в Аюкан Дашеньку обязательно пристукнут,сбросят с поезда вместе с чужим паспортом, а все материалы, конечно, заберут?Верно? Верно… Только он вас примитивно наколол. Я должна была остатьсяживехонькой, в самом деле улететь в столицу со своими бесценными пленками…

Галахов пробормотал что-то, бледнея на глазах.

– Ну конечно, – сказала Даша. – Вы-то, бедныйнаш, полагали, что переворот – это всерьез… И согласно условиям игры создавалимне совершенно тепличные условия – Роман, надо полагать, вас убедил, что лучшийспособ избежать провала как раз и будет заключаться в том, чтобы нисколечкоРыжей не мешать, держать каждый шаг под контролем, зато в последний моментзамочить… Знаете, что меня со временем стало настораживать? Да вот эти самыетепличные условия. В жизни ни один опер не работал так вольготно, в жизниначальство не бывало столь благожелательным и милым, а важные шишки из управы идругих контор – столь нейтральными… Что бы я ни вытворяла, меня прикрывали безтени неудовольствия. Дурак вы, Валентин Сергеевич. Офуеннейший. Это не переворот,это имитация переворота, сепаратистских игрищ. Несколько дурачков должны быливысунуться на свет божий, самую малость пострелять, вопя жуткие лозунги. Ясно,их быстренько придавили бы, а потом из столицы налетела бы грозная орава,комиссия с самыми серьезными полномочиями от разъяренного президента.Президента понять можно, я на его месте тоже взъярилась бы, узнав, что какой-тоШантарск объявил себя Соединенными Штатами Сибири… Чрезвычайное положение,особый режим управления, крутое расследование, все сидят по углам и стучатзубами от страха – а под шумок столичные финансисты, пославшие сюдаРомана, успели бы прихватизировать все, мало-мальски ценное. Поди тут пискнипоперек, когда тебя вот-вот посадят за содействие сепаратистам. Наверняка есть идругой компромат, на наших местных баронов… Я права, Рома? Конечно, права, вонкак тебя перекосило… А на вас, полковник, и вовсе смотреть печально – дошлонаконец-то до жирафа… – Она выплюнула окурок на пол. – Думать надобыло, мон колонель. Ну какие в Шантарске военные перевороты? Какие сепаратисты?Смех один… Это-то и начало меня со временем мучить – этакое ощущениенестыковки. Получался даже не цветной голливудский фильм о путче в банановойреспублике – черно-белый прибалтийский, советских времен. Помните, как они тамсо своими чухонскими рожами западноевропейцев изображали? Вот примерно похожеебыло и у вас. С виду все гладко – заговорщики, череда загадочных смертей,наполеоновские планы, купюры с соболями, героический сыщик докапывается досути… Вот только не накладывался этот антураж на скушные шантарские реалии.Киношно получалось. Я в этом городе родилась и тридцать лет в нем живу, как никрути, выходил не серьезный переворот, а сибирская деревня голливудскогопроизводства – пляшет негр в косоворотке с гармошкой на плече… Сценарий писалкто-то столичный, вот и вышел мятеж, каким он представляется столичным мозгам.А я – человек до убогости приземленный, да и перестроечное похмелье давнопрошло… Что это за переворот, в котором не замешан никто из местных справныххозяев? С какой это стати столичные банкиры вдруг стали борцами за вольнуюСибирь?

Она замолчала. В горле пересохло, ко рту подступал какой-тоомерзительный клубок. Ее выворачивало от отвращения, которому не находилосьподходящих слов. Вереница трупов, которые хладнокровно уложили в живописныхпозах исключительно затем, чтобы создать убедительные декорации, подкраситьэстрадный задник всамделишной кровушкой… Никакие слова не смогли бы передатьохватившую ее злость и омерзение – и она молчала, стиснув рубчатуюрукоятку пистолета.

– Недооценил я тебя, – сказал Роман тихо.

Он отчаянно пытался сохранить лицо – и выход искал, конечно,можно представить, сколь лихорадочно работали серые клеточки…

– Наоборот, – тусклым голосом отозваласьДаша. – Переоценил. Ты думал, я романтичная. Романтичная баба и сглотнулабы всю вашу стряпню, не поперхнувшись. А я насквозь приземленная, скучная, мнеэти цветные голливудские красивости встали поперек горла. Не было никакогоинопланетянина в неземном комбинезоне – был самый обычный шиз с сексуальнымвывертом. Так и здесь. Нет никакой романтичной «Грозы», а есть вульгарнаяпопытка взять на гоп-стоп… И я вам, блядво, не прощу ни Воловикова, ни Славку,и всех остальных не прощу, даже Колдуна со Скорпионом – хоть они и были бандюки,которых я мечтала достать, их замочили не за это, а декорации ради… – Онаулыбнулась одними губами. – И вообще, ваших боевичков, что под видомшумковцев должны были изобразить «налет сепаратистов на телестудию», уженаверняка повязали. – Ей захотелось по-бабьи взвыть от пережитого, и она струдом овладела голосом. – Знаете ли вы моего хорошего друга капитанаСаца? Плохо вы знаете капитана Саца… Конечно, я тоже не ангел, мне пришлось накаком-то этапе малость поступиться принципами, но иначе не смогла бы васприложить мордой в грязь…

…Засада была устроена по всем правилам и, что гораздо болееважно, со стороны ничем не отличалась от обычнейшей милицейской группы, покаким-то своим соображениям вышедшей на охоту. Потому что это и былавзаправдашняя милиция – вернее, парни капитана Саца, натасканные не хуже иныхОМОНов (хотя у многих до сих пор при слове «вневедомственная охрана» по инерциивозникают самые смешные и идиллические ассоциации вроде дремливой бабульки связаньем в кобуре). «Вот этого они и не предвидели, – мельком подумалаДаша, вышвыривая в окно окурок, – не предусмотренной никакими уставамипаутины неформальных связей, пронизывающих любую структуру, основанных и навзаимной выгоде, и на дружбе, и на кастовости, и на всем вместе… Не столь ужтрудно изучить порядки, царящие в конкурирующей системе – а вот чужую дружбупросечь и выявить ой как нелегко…»