– Если бы вы были наполовину так добры и внимательны к Кеоки, как ко мне, – с горечью заметила Ноелани, – он сейчас был бы жив.

И тогда всем стало совершенно очевидно, что она никогда не вернется в церковь, по крайней мере в церковь Эбнера Хейла.

* * *

Однажды утром, в самом начале года, когда доктор Уиппл, наконец, пришел в себя после страшной эпидемии кори, к нему на улице подошел незнакомый матрос и обратился со словами:

– Скажите, вы и есть доктор Уиппл?

– Да, это я, – подтвердил Джон.

– Мне было велено передать вот это вам лично в руки, – объяснил моряк, вручая Уипплу конверт с письмом.

– А откуда вы? – поинтересовался Джон.

мС "Карфагенянина". Мы стоим в Гонолулу.

Уиппл быстро, хотя и с нехорошим предчувствием, вскрыл конверт, в котором обнаружил короткую записку:

"Уважаемый доктор Уиппл! Вы человек разумный и мудрый. Можете ли вы сделать так, чтобы Эбнера и Иеруши Хейл не было в Лахайне в течение недели? Я собираюсь построить им дом. Ваш верный друг, Рафер Хоксуорт".

– Скажите своему капитану, что я согласен.

– Когда мы сможем прибыть в Лахайну?

– В следующий понедельник.

– Хорошо. Капитан будет здесь.

Уипплу пришлось немного поразмыслить и изобрести хитроумный план. В результате Эбнера и Иерушу вызвали на какое-то внеочередное собрание в Ваилуку, туда, где когда-то очень давно он пытался помочь умирающей Урании Хьюлетт. К удивлению Эбнера, Уиппл заявил:

– Мне и Аманде тоже нужен небольшой перерыв в работе. Мы отправимся туда вместе с вами и хорошенько отдохнем.

– А как же дети? – встревожилась Иеруша, поскольку со дня рождения Михея она ещё ни разу не оставляла их одних даже на ночь.

– Миссис Джандерс позаботится обо всех детях, – уверенно произнес Джон. И хотя Эбнер и Иеруша одновременно подумали о том, что, наверное, все же будет рискованно оставлять своих детей под присмотром женщины, которая доверяет своих собственных отпрысков местным няням, все же, в конце концов, они согласились. Итак, четверо людей, которые хорошо знали друг друга ещё с тех времен, когда все вместе делили одну каюту на "Фетиде", начали свое приятное и увлекательное путешествие через горы в Ваилуку. Когда они достигли наивысшей точки хребта, делящий остров на две части, Джон Уиппл остановился и с грустью начал вглядываться в пустующие долины, которые потеряли население в результате эпидемии кори.

– Эбнер, – начал доктор, – каким-то образом нам надо привлечь новых сильных и жизнеспособных людей на эти острова. Потому, что если умирающие гавайцы смогли бы заключать смешанные браки с выносливыми пришельцами…

– И кого же ты можешь им предоставить? – усмехнулся Эбнер, вытирая лоб платком.

– Я всегда считал, что с этой задачей прекрасно бы справились другие полинезийцы, – просто ответил Уиппл. – Но в последнее время я изменил свое мнение. Это должны быть яванцы. Здесь требуется абсолютно свежая кровь. Он замолчал и принялся сравнивать пересохшую, опаленную солнцем подветренную сторону острова, из которой компания только что при шла, с зеленой наветренной, куда они сейчас и направлялись.

– Занятно, – хмыкнул доктор.

– Что такое? – не понял Эбнер.

– Я рассматривал обе половины нашего острова, – пояснил Джон. – Дождь льется здесь, где он совсем не нужен, но никогда не доходит до нашей половины, где огромные территории подвержены засухе, в том числе и поля. Эбнер! – воскликнул Уиппл с каким-то азартом. – Почему человек не в состоянии переносить дождь оттуда, где он совершенно бесполезен, туда, где его так ждут?

– Ты что же, вознамерился переделывать работу Господа? – фыркнул священник.

– В таких делах я бы не прочь кое-что изменить, – при знался Уиппл.

– Но как ты сумеешь перенести дождь через гору? – воз мутился Эбнер.

– Пока ещё не знаю, – продолжал размышлять Уиппл, не переставая поражаться контрасту между влажной наветренной и засушливой подветренной половинами острова.

* * *

Компания продолжала путешествовать, а в это же время в порт Лахайны вошел "Карфагенянин", и с него спустился довольный капитан Хоксуорт. Одноглазый Келоло с группой дюжих полицейских встретили буяна на пирсе и нацелили на него стразу шесть ружейных стволов.

– Это место тебе капу, капетена! Мы тебе нет алоха здесь, черт тебя возьми! – предупредил старый алии, напрягая свою память в отношении английского языка.

Хоксуорт отвел в сторону ружья и заявил:

– Я приехал сюда исключительно для того, чтобы построить дом.

– Никаких девочек на борт! – сурово распорядился Келоло.

– Не нужны мне ваши девочки, – уверил его капитан и быстро зашагал в сторону миссионерского дома. Матросам, следующим за ним, он сказал: Вытаскивайте из этой хижины все, что только возможно. Но будьте поосторожнее!

Освобождение дома от вещей заняло всего несколько минут, и когда Хоксуорт ещё раз своими глазами увидел, какое жалкое существование влачили Хейлы (единственными приличными вещами в доме оказалась та самая мебель, которую подарили им капитаны китобоев), он в ужасе поднес руку ко рту, поскольку начал беспрестанно кусать нижнюю губу.

– Спрячьте все это от огня, – приказал Рафер, и когда вещи были предусмотрительно накрыты плотной тканью, под нес спичку к старому травяному домику, и через несколько мгновений жалкая лачуга полыхала, как факел, вместе со своим бременем насекомых и воспоминаний. Когда площадка опустела, Хоксуорт отдал следующее приказание: – Копайте!

Подвал получился широким и глубоким, и в жаркие летние дни здесь должно было быть прохладно. Когда с подвалом было покончено, Хоксуорт выложил его строительным камнем, вырубленным из коралла, продолжая класть ещё ряд над землей, чтобы, начав строительство непосредственно самого дома, обеспечить его надежным фундаментом. Затем он велел своим матросам принести угловые балки, каждая из которых была пронумерована, и началась увлекательнейшая работа по сборке того самого дома, который когда-то стоял в верфи Бостона.

За три дня хорошо поставленное дело уже близилось к завершению. Все это время капитан Хоксуорт прохлаждался в конторе Джандерса и Уиппла. Он успел сразу предупредить Пупали и всех остальных желающих, чтобы ни одна женщина не подходила к нему, поскольку он теперь желал нормально отдохнуть. За это время капитану успели рассказать обо всем, что случилось с Кеоки Канакоа и его сестрой Ноелани.

– Вы, наверное, имеете в виду ту высокую красивую девушку, которая как-то раз плавала совершенно обнаженной возле кораблей? – насмешливо поинтересовался Хоксуорт.

– Да. Весь этот кошмар произошел именно с ней, – печально кивнул Джандерс.

– Что за чертовщина! – зарычал капитан. – Это же самая красивая девушка на всех островах. И ты хочешь мне сказать, что теперь она томится в своем травяном доме совершено одна?