типичен для научной жизни той эпохи, а для характеристики Д. С. Бабкина в особенности[779].

Принципиальный критик космополитов Н. С. Лебедев

Материалы двухдневного закрытого партсобрания, состоявшегося 29–30 марта 1949 г. на филологическом факультете, оказались нам доступны в максимальной полноте. По замыслу Василеостровского райкома оно происходило параллельно и в Пушкинском Доме – 29 марта в обоих храмах науки были зачитаны доклады и начаты прения, а 30 марта прения были закончены и приняты резолюции. В университете с докладом выступал комиссар при Г. П. Бердникове, его бывший однокурсник, секретарь партбюро факультета Н. С. Лебедев. О нем также необходимо сказать несколько слов:

«О Лебедеве помнит только университетская скандальная хроника. Коля Лебедев учился с нами вместе на одном курсе, студент был слабый, больше пил, чем занимался, но стал в войну членом партии, вернулся в аспирантуру, охотно включился в борьбу против космополитов и плохо, но выступил против Гуковского на Ученом совете. За это был сделан директором Университетской библиотеки, прославился зоологическим антисемитизмом, пил все больше, удивил университетских пьяниц тем, что укусил за ухо милиционера, и в конце концов в пьяном виде погиб под машиной…»[780] – вспоминал в 1982 г. И. З. Серман.

А один из деятельных факультетских проработчиков той поры, будущий известный писатель Ф. А. Абрамов представил его портрет в одном из рассказов:

«…По вузам прокатилась крикливая компания по ниспровержению научных авторитетов, зараженных вирусом космополитизма. И чьими руками часто делалась эта кампания? Руками молодых неучей, вчерашних фронтовиков, людей в серых шинелях и морских бушлатах, нетерпеливых, буйных, привыкших рубить с плеча, разговаривать на языке военных приказов.

К этим людям принадлежал и Алексей Красиков, невысокий, крепко сбитый блондин, экс-капитан флота, как любил он говорить о себе, всегда подтянутый, чисто выбритый, в синем наглухо застегнутом кителе ‹…› из породы шолоховских Нагульновых, готовый сам броситься на амбразуру, но и вокруг себя устроить пустыню.

Три или четыре года Красиков, аспирант по штату, держал в страхе целый факультет. Разоблачал, корчевал, чистил авгиевы конюшни, насаждал идейность в науке…»[781]

На наш взгляд, все не настолько однозначно, поскольку само поступление в Ленинградский университет в довоенные годы (когда при вступительных испытаниях сдавалось более десяти экзаменов по общеобразовательным дисциплинам) требовало от человека серьезного уровня знаний, и вряд ли можно выпускника тех лет назвать «неучем». Но недостаточная целеустремленность, слабость характера, а быть может, проснувшаяся впоследствии совесть, остановили его восхождение по карьерной лестнице; обладавшие большей твердостью Бушмин, Бердников и им подобные – взошли повыше.

Приведем строки из автобиографии Николая Сергеевича Лебедева:

«Родился в 1911 году в дер[евне] Горней Сереженского р[айо]на, Калининской области в семье крестьянина-середняка. До 1929 г. жил и работал вместе с родными. В 1929 г. вступил в с/х коммуну им. Сталина Ленинского р[айо]на Калининской области. В 1930 г. по мобилизации Ленинского райисполкома был направлен в Ленинградский торговый порт чернорабочим, где и проработал до 1932 г. В этом же году комсомольская организация командировала меня в рабфак им. Краснознаменного Балтийского флота при Ленинградском Государственном Университете.

По окончании рабфака в 1934 г. поступил на первый курс литературного отделения ЛИФЛИ, впоследствии реорганизованного в филологический факультет Ленинградского государственного университета. Окончил в 1939 г.

В ноябре 1939 г. добровольцем ушел в Военно-Морской флот. До декабря 1945 занимал различные командно-политические должности.

В период Великой Отечественной войны принимал участие в боях на Южном фронте, в составе 2 Гвардейской армии 33 Гвардейской дивизии Морской пехоты. С декабря 1942 г. по май 1943 г. выполнял спецзадания Главного политуправления Военно-Морского флота. После контузии, полученной в боевых операциях, был отозван и направлен на службу в Тихоокеанский Военно-Морской флот.

В десантных операциях по борьбе с японскими захватчиками получил вторую контузию и тяжелое ранение, в результате чего 10/XI-1945 по приказу министра Военно-Морского флота был демобилизован и вернулся в Ленинград.

15 июня 1949 г. зачислен в аспирантуру филологического факультета Ленинградского государственного университета. В настоящее время являюсь аспирантом III курса. В октябре 1948 г. избран секретарем партийного бюро филологического факультета»[782].

Воинская служба Н. С. Лебедева проходила в основном на политическом поприще: с сентября 1939 г. по декабрь 1940 г. он состоял слушателем Высших военно-политических курсов преподавателей политэкономии, где в феврале 1940 г. вступил в ряды ВКП(б). С декабря 1940 г. по сентябрь 1942 г. был штатным лектором Дома партпропаганды Тихоокеанского ВМФ во Владивостоке, участвовал в военных действиях Южного фронта (в том числе в Корее). После двух контузий, тяжелого ранения и госпиталя с сентября 1943 г. по декабрь 1945 г. занимал военно-политические должности на Тихоокеанском флоте; в августе участвовал в боевых действиях в войне с Японией, был награжден орденом Отечественной войны I степени. Его последняя занимаемая должность – инструктор по пропаганде, демобилизован в звании капитан-лейтенанта в декабре 1945 г. с почетной грамотой от командующего Тихоокеанским флотом. Хорошо владел немецким и французским языками, слабо – испанским.

С июня 1946 г. он учился в аспирантуре филологического факультета ЛГУ, был членом партбюро, затем заместителем секретаря (Г. П. Бердникова), а в октябре 1948 г. сменил Г. П. Бердникова. Кроме того, 21 декабря 1948 г. бюро Василеостровского райкома ВКП(б) утвердило его в качестве заведующего отделом пропаганды и агитации[783], однако 7 января это решение было отменено, поскольку Н. С. Лебедев пошел на нарушение партийной дисциплины и отказался сменить пост парторга факультета на работу в райкоме[784]. 1 апреля 1949 г., после окончания срока очной аспирантуры, Н. С. Лебедев был отчислен «в связи с переходом на работу в Ленинградский университет» и с того же числа зачислен на должность главного научного сотрудника Филологического НИИ (по приказу ректора от 14 апреля 1949 г.).

Словом, в 1949 г. Николай Сергеевич находился в наилучшей морально-политической форме. Можно сказать больше: в начале 1949 г. Н. С. Лебедев был наиболее принципиальным критиком профессоров‐космополитов, поскольку, как отмечало партбюро, тогда все остальные коммунисты факультета «в т[ом] ч[исле] и Бердников (за исключением Лебедева) заняли ошибочную, примиренческую позицию»[785].

29 Марта 1949 года. Партсобрание филологического факультета ЛГУ. Доклад

Закрытое партийное собрание парторганизации филологического факультета проходило под председательством заместителя секретаря парткома Ленинградского университета, доцента филологического факультета С. С. Деркача; из 172 членов ВКП(б) и 28 кандидатов присутствовало 126 членов партии и 13 кандидатов. В президиум собрания были избраны Г. П. Бердников, Н. С. Лебедев, С. С. Деркач, Ф. А. Абрамов, З. И. Плавскин, А. И. Редина, Н. В. Спижарская и три представителя Министерства высшего образования СССР, входившие в комиссию по обследованию факультета.

Доклад «Задачи партийной организации в борьбе против буржуазного космополитизма в литературоведении», с которым