давая ей новый луидор, — вы можете на два дня забыть то, что вам сейчас сказали?

— О, мсье, — сказала она с восхищением, — я могу для вас сделать все, что угодно.

— Из того, что вам сказал этот человек, вы ничего не скажете до моего возвращения, то есть до послезавтра.

— Слушаю, мсье. Когда мадам Нисетта вернется, я скажу ей то, что вы просили, а о старике ни слова.

— Отлично.

Глава XI

НА ГОРЕ

После этого Винсент ушел, сел в фиакр и поехал к Лионскому вокзалу. Там он взял билет до Женевы.

Приехав в Женеву в тот же вечер, он был вынужден ждать утра, чтобы переправиться через озеро и попасть в Саксон, где находился тот, кого он искал.

Все дальнейшие события будут происходить в горах.

Мы опишем место, куда просим Перенестись читателя. На самой высокой из этих гор, которая, кажется, теряется в облаках и склоны которой поросли лесом, образовано на вершине бесплодное плато, на скалистой почве которого растут только крапива и редкая трава.

Эта голая площадка окружена лесом, точно лысина — короткими волосами.

По середине плато течет чистый источник, который, несмотря на быстрое течение, не производит ни малейшего шума, до такой степени мягко его ложе, покрытое травой или мхом.

На вершину горы ведут только две дороги. В остальных же местах она неприступна.

Обе дороги начинаются у деревни и представляют собой лестницу, идущую по спирали, с которой через двадцать метров открывается новый вид.

Вторая дорога, выбитая в скале, орошается ручьем, образовавшимся из дождей, и доходит до края плато.

Вначале это широкая дорога, потом она становится все уже и наконец превращается в тропинку, по которой ходят козы. Тут не видно ничего, кроме неба и скал.

На этой тропинке вдруг появился человек, задыхающийся от усталости и с беспокойством смотрящий во мрак леса.

Это был мужчина среднего роста, лет тридцати двух, великолепно сложенный и, по-видимому, отличавшийся большой силой и ловкостью.

Сделав несколько шагов по плато, он оглянулся, и, не увидев никого, вытер платком лоб.

Скорее всего, до него донесся какой-то шум, так как он недовольно нахмурился и стиснул зубы.

Послушав несколько минут, он ничего не уловил и вернулся к ручью, намочил платок и приложил его к своим горячим вискам.

Немного успокоившись, он сел на камень и задумался.

В эту минуту на плато появились двое, пришедшие по другой дороге, но они не вышли на открытое место, а только высунули головы, и убедившись, что тот, кого они ищут, здесь, снова скрылись.

Эти двое спустились навстречу третьему, поднимавшемуся наверх.

Без сомнения, читатель уже узнал этих людей.

Тот, который пришел первым по тропинке, был Андре Берри.

Двое других — Ладеш и Деталь.

То, что происходило, было, очень важно.

Приехав в Женеву, Винсент нашел Панафье.

— Все это происходит по вашей вине, — говорил Панафье. — Андре исполняет план, который разработал еще в Лионе. Это было его целью еще тогда, когда он отправлялся в Женеву. Он, наверное, узнал от Нисетты, по какому пути будет следовать ваш брат, и отправился вслед за ним, убежденный, что безнаказанность ему будет обеспечена, если он встретится с женой. Но так как вы не знаете, где он, то несчастье может случиться каждую минуту.

— Что нам делать?

— Вы предупредили брата?

— Да.

— Хорошо. Следовательно, он настороже. Но не забывайте, что в этот раз я преследую Андре Берри, а вы только помогаете мне.

— Зачем вы мне это говорите? — с удивлением спросил Винсент.

— Потому, что ваше дело окончено и начинается мое. Ваш отец не хотел, чтобы преступника, из-за которого он погиб, преследовали. Это желание вами исполнено. Но лично я ищу убийцу своей матери, хотя тоже не желаю выдавать его в руки правосудия.

— Что же вы хотите делать?

— Позвольте мне сохранить это в тайне. У вас слишком чувствительное сердце для этих дел. Если вы хотите помочь мне, то я с радостью приму вашу помощь, но только я буду иметь право делать с ним, что захочу. Если вы согласитесь, то вам нечего будет беспокоиться за вашу сестру.

— Я сделаю все, что вы хотите.

— Наконец-то!

Чего не мог понять Винсент, так это возродившейся ненависти Панафье. Ведь вначале он легко соглашался на его условия.

Дело в том, что он не знал историю Дамы с фиалками, а ведь именно этой истории Панафье не мог простить Андре.

У него хотели отнять Луизу, и ее похитителя он хотел наказать тем строже, чем легче простил молодой девушке.

— Что же нам делать? — говорил Винсент.

Вдруг в эту минуту в комнату буквально ворвался Ладеш.

— Мы нашли его!

— Где?

— Он выходил из гостиницы "Лебедь".

— Будь, что будет, но надо заканчивать. Ладеш! Веди нас.

— Идите за мной, и на этот раз мы покончим с ним.

Они шли по главной улице, как вдруг Винсент вскрикнул от удивления.

Панафье обернулся.

— Что случилось?

— Я боюсь, что мы опоздали.

Говоря это, он показывал на стоявшего в конце улицы Шарля, а потом бросился бежать к нему навстречу.

— Шарль! Шарль! Что случилось? — кричал он еще издалека.

Тот обернулся с удивлением.

— Ничего. Как ты попал сюда? Это случайность?

— Где Маргарита? — перебил Винсент, задыхаясь от усталости.

— В гостинице.

— Скорее увези ее. Нам угрожает большая опасность. Панафье ищет Андре, он здесь и, по всей вероятности, знает, что и Маргарита здесь.

— Что ты говоришь?! — с беспокойством проговорил Шарль.

— То, что есть.

— Тогда я сейчас же иду к ней.

— Да, иди и не оставляй ее ни на минуту. Мы должны найти его и сегодня же все закончить.

— Иди скорей, брат, а я побегу к Маргарите.

Винсент вернулся к Панафье в то время, когда Шарль повернул за угол. В это же время Ладеш встретился с Деталем.

— Ну что? — спросил Панафье.

— Он в гостинице и готовится ехать.

— Мы едва успеваем, — сказал Ладеш.

— Скорее ведите нас. Я должен с ним переговорить.

Панафье пожал плечами.

— Что сказал вам брат? — спросил он.

— По моей телеграмме они уехали из Саксона и отправляются в Лове.

— Они не видели Андре?

— Нет!

— Он следует за ними и ищет случая встретиться с ней наедине.

— Этого я больше всего и боюсь. Нужно предотвратить это.

— Лебрен, разрешите мне руководить вами. Делайте только то, что я скажу вам. Иначе вы все погубите.

Винсент только этого и ждал. Он сильно волновался и ничего не мог придумать. Поэтому он положился на Панафье.

Последний же обратился к своим