различало оттенки черного и белого, которые она потом могла запечатлеть с помощью карандаша.

Интересно, у нее было сотрясение?

Она должна была паниковать, но паника ушла, как вода через слив в раковине. Сколько прошло: час? два? Сейчас она острее всего чувствовала невероятный дискомфорт. У нее была разбита губа. Щека, кажется, распухла. Глаз заплыл. Руки затекли. Запястья ничего не чувствовали. Если она принимала правильное положение, держала спину согнутой и очень неглубоко дышала, жжение в боку можно было терпеть.

Второе по остроте чувство — вина.

Энди проигрывала в голове все произошедшее в доме на ферме, пытаясь поймать тот момент, когда все пошло не так. Эдвин сказал ей уйти. Успела бы Энди уйти до того, как его разорвали пули?

Она зажмурила глаза.

Щелк-щелк-щелк-щелк.

Крутящийся барабан револьвера.

Энди пыталась проанализировать два разных крика Клары — испуганный первый и прерванный хлопком второй. Ни пощечины, ни удара кулаком. Паула вырубила Энди револьвером. Может, Клару постигла та же участь? Очнулась ли она, растерянная, на своей кухне, только чтобы пройти по коридору и найти мертвого Эдвина?

Или она уже никогда не открыла глаза?

Энди вскрикнула от боли, когда машина наехала на кочку на дороге.

Паула замедлилась, чтобы повернуть. Энди чувствовала изменение скорости, силу притяжения. Сияние тормозных фар осветило темноту. Энди увидела обрывок троса рычага экстренного открывания багажника, который Паула сорвала, чтобы Энди не смогла убежать.

Они ехали в машине, взятой напрокат, с техасскими номерами. Энди успела понять это, когда ее запихивали в багажник. Паула не могла сесть на самолет с оружием. Значит, она ехала из Остина на машине, как и Энди, но Энди периодически проверяла, не преследует ли ее Майк. А это значило, что Паула точно знала ее маршрут. Она была словно марионетка в руках этой безумной суки.

Во рту у Энди накапливалась желчь.

Почему она не послушала свою мать?

Машина снова начала тормозить и на этот раз остановилась.

Паула уже один раз останавливалась. Двадцать минут назад? Тридцать? Энди не могла точно сказать. Она пыталась считать, но у нее постоянно закрывались глаза и ей приходилось будить себя, чтобы начать сначала.

Она умирала?

Ее мозг на удивление равнодушно реагировал на все происходящее. Она была в ужасе, но ее сердце не колотилось, а ладони не потели. Ей было больно, но у нее не участилось дыхание, она не плакала и не молила о том, чтобы все это закончилось.

У нее был шок?

Энди услышала звук включения поворотника.

Машина заехала на гравийную дорогу.

Энди попыталась не вспоминать все фильмы ужасов, которые начинались с того, как машина едет по гравийной дороге к заброшенному палаточному лагерю или старому сараю.

— Нет, — сказала она вслух в темноту багажника. Она не позволит панике снова охватить ее, потому что это только помешает ей увидеть возможность для побега. Энди удерживали в заложниках. У Лоры было что-то, чего хотела Паула. Она не убьет Энди, пока этого не получит.

Верно?

Тормоза жалобно взвизгнули, когда машина остановилась снова. На этот раз двигатель тоже перестал работать. Дверца водителя открылась и захлопнулась снова.

Энди ждала, пока откроется багажник. Она составила в голове множество сценариев того, что сделает, когда снова увидит Паулу. Самым привлекательным из них было поднять ноги и как следует врезать ими сучке по лицу. Но проблема была в том, что для этого потребуются мышцы живота, а Энди даже не могла нормально вдохнуть, не почувствовав при этом, будто ей в бок воткнули пылающий факел.

Она не поднимала головы с пола багажника. Она прислушалась. Все, что она услышала, была система охлаждения двигателя.

Щелк-щелк-щелк-щелк.

Барабан револьвера снова вращался, но на этот раз медленнее.

Энди начала считать, чтобы занять себя хоть чем-то. Проведя сначала в «Релайанте», а затем в пикапе Майка так много часов, она превратилась в человека, который склонен проговаривать все вслух, только чтобы как-то справиться с гнетущим однообразием.

— Один, — пробормотала она. — Два, три…

Она дошла до девятисот восьмидесяти пяти, когда багажник наконец открылся.

Энди моргнула. Было темно, даже луна не виднелась на небе. Единственный свет шел от лестницы, которую было видно из багажника. Она понятия не имела, где они — просто в очередном паршивом мотеле в очередном паршивом городишке.

— Смотри на меня, — Паула приставила револьвер к подбородку Энди. — Даже не пытайся меня обдурить, или я снова тебя подстрелю. Поняла?

Энди кивнула.

Паула заткнула пистолет за пояс. Вставила ключи в наручники. Энди застонала от облегчения, когда ее руки и ноги наконец освободились. Она вцепилась в кляп. Он был закреплен на затылке розовыми кожаными ремнями. Это выглядело, как что-то из набора в «50 оттенков серого».

Паула снова достала револьвер. Оглядела парковку.

— Выбирайся и не открывай рот.

Энди попыталась пошевелиться, но рана в боку и несколько часов без движения сделали это почти невозможным.

— Господи, — Паула дернула Энди за руку.

Энди смогла только перекатиться на другой бок, свалиться с края багажника и рухнуть на землю. В ее теле было столько боли, что она не могла даже определить ее основной источник. Изо рта капала кровь. Она прикусила себе язык. Ноги, в которых замедлилась циркуляция крови, будто пронзали тысячи иголок.

— Вставай, — Паула схватила Энди за руку и подняла ее на ноги.

Энди завыла, сложившись вдвое, чтобы справиться со спазмами.

— Хватит ныть. Надень это.

Энди узнала белое поло на пуговицах из голубого «Самсонайт». Часть набора Лоры для побега со склада в Карроллтоне.

— Быстрей, — Паула снова оглядела парковку, помогая Энди надеть рубашку. — Если вздумаешь кричать, не стоит. Я не могу застрелить тебя, но застрелю любого, кто попытается тебе помочь.

Энди начала застегивать пуговицы.

— Что ты сделала с Кларой?

— Твоей второй мамочкой? — Она хохотнула, увидев выражение лица Энди. — Они растили тебя почти два года — она и Эдвин. Ты не знала?

Энди отчаянно пыталась не реагировать. Она опустила голову и уставилась на свои пальцы, медленно застегивающие пуговицы.

Эдвин посмотрел на нее по-отечески, потому что был ее отцом?

Паула продолжила:

— Они хотели оставить тебя, но Джейн забрала тебя себе, потому что такая уж она эгоистичная сука. — Паула внимательно наблюдала за Энди. — Кажется, ты не удивлена, что настоящее имя твоей матери Джейн.

— Зачем ты убила Эдвина?

— Господи, девочка. — Паула захватила наручники из багажника. — Ты всю свою жизнь провела с рыболовным крючком во рту?

— Видимо, — пробормотала Энди.

Паула захлопнула багажник. Взяла два пластиковых пакета. Пистолет вернулся к ней за пояс, но одной рукой она все еще его