Когда подошла наша очередь занять сцену, Сойер иЛиам, двое самых высоких в нашем отряде, взяли карту за верхние углы, чтобы ее видели все.

Я же стояла рядом сИмоджен и шарила взглядом в поисках конкретных ониксовых глаз. А вот и он.

Ксейден прислонился к стене рядом с другими командирами, глядя на меня с головокружительным сочетанием любопытства и ожидания.

—Это твоя идея,— шепнула Имоджен, толкая меня вперед.— Ты и рассказывай.

Глаза Маркема стали круглыми, как блюдца, и он вскочил, а за ним иДевера, так широко раскрыв рот, что меня чуть ли не разобрал смех.

Я прочистила горло и широким жестом показала на карту.

—Мы принесли главное оружие, каким могут воспользоваться наши враги. Актуальная карта всех нынешних форпостов наваррских крыльев с указанием численности войск.— Я ткнула в форты вдоль границы Сигнисена.— А также с указанием всех схваток за последние тридцать дней. Включая вчерашнюю ночь.

По квадранту пронесся ропот.

—А откуда нам знать, что карта действительно актуальная?— спросил Каори, держа возвращенный ему блокнот под мышкой.

Удержаться от улыбки тут было невозможно.

—Потому что мы ее выкрали из кабинета генерала Сорренгейл.

Поднялось настоящее безумие — к сцене ломанулись всадники, через них пробивались профессора,— но я не обращала ни на что внимания, потому что Ксейден чуть улыбнулся и коснулся пальцем полей воображаемой шляпы, на миг склонившись, и тут же снова взглянув мне в глаза. Удовлетворение заполняло каждую мою клетку, когда я улыбнулась ему в ответ.

И уже неважно, как там проголосуют.

Я и так победила.

На коротких дистанциях я еще справлялась.

Маневры — пике и уклонения, необходимые для боевых построений,— уже отправляли меня в полет к земле, если только Тэйрн не удерживал меня своей силой.

Но лететь шесть часов подряд ради нашего приза — недельной командировки на далекий форпост — это фактически меня убило.

—Я сейчас умру.— Сойдя на землю, Надин сломалась пополам, упираясь в колени.

—Очень тебя понимаю.

Я потянулась, и в спине словно завопили все позвонки разом, а руки, всего пару минут назад заледенелые, взмокли в кожаных перчатках.

Даин, естественно, и бровью не вел — лишь чуть более неуклюже двигался, когда они с профессором Деверой приветствовали человека в черной форме всадника, который, видимо, был командиром форпоста.

—Милости прошу, кадеты,— произнес командир с профессиональной улыбкой, сложив руки на груди, защищенной легкой кожаной броней. Из-за седины, что уже тронула волосы, определить его возраст становилось непросто: у него был осунувшийся матерый вид, как у всех всадников, слишком долго служивших на границе.— Думаю, вы бы сперва хотели расположиться и переодеться во что-то, подходящее для нашего климата. А потом мы покажем вам Монсеррат.

Рианнон шумно вдохнула, окидывая взглядом горы.

—Ты нормально?

Она кивнула:

—Потом поговорим.

«Потом» наступило ровно через двенадцать пропитанных потом минут, за которые нам показали наши комнаты на двоих в казармах. Обстановка в них была бедная — всего по две кровати, два шкафа и один стол под широким окном.

Ри молчала все время в душевой, где мы смывали с себя пыль перелета, и еще более пугающе молчала, пока мы переодевались в летние доспехи. Может, вМонсеррате только апрель, но ощущался он как басгиатский июнь.

—Так ты мне скажешь, в чем дело, или нет?— потребовала я, сунув рюкзак под кровать и проследив, что все кинжалы на своих местах.

Рукоятки в ножнах на моих бедрах были почти не видны, плюс я сомневалась, что так далеко на востоке кто-то распознает тирские символы.

Руки Рианнон нервно дрожали, когда она закидывала меч за спину.

—Ты хоть понимаешь, где мы?

Я мысленно представила карту.

—В двух сотнях миль от побережья…

—Моя родная деревня меньше чем в часе пешком отсюда.— Она посмотрела на меня с беззвучной мольбой — в глубине темно-карих глаз бурлило столько чувств, что я потеряла дар речи.

Взяв ее ладони, я сжала их и кивнула. Я отлично знала, о чем она просит и чего нам будет это стоить, если нас поймают.

—Никому не говори,— прошептала я чуть слышно, хоть мы и сидели одни в крошечной каморке.— У нас на все про все шесть дней — мы успеем.

Эти слова были обещанием, и мы обе это знали.

Кто-то постучал в нашу дверь.

—На выход, второй отряд!

Даин. Девять месяцев назад я бы ждала с нетерпением возможности провести время с ним. Теперь я поймала себя на том, что избегаю его постоянных ожиданий — или его самого в целом. Странно, как быстро все может измениться.

Мы присоединились к остальным, и майор Квэйд устроил нам экскурсию по форпосту. В животе урчало, но я терпела, подпитываясь неистовой энергией, кипящей вокруг.

Крепость, по сути, представляла собой четыре мощные стены, казармы, башни по углам и большой арочный проход с шипастыми подъемными воротами, готовыми рухнуть в любую секунду. В одном конце двора — конюшня, кузница и арсенал для расположенной здесь пехоты, в другом — столовая.

—Как видите,— объяснял нам майор Квэйд, когда мы встали посреди грязного двора,— мы строились на случай осады. В случае нападения мы можем прокормить всех удовлетворительное время.

—«Удовлетворительное»?— одними губами произнес Ридок, подняв брови.

Я подавила смешок, аДаин одарил нас взглядом, который явно грозил возмездием. Моя улыбка тут же пропала.

—Мы — восточный форпост, а значит, у нас тут полный отряд из двенадцати всадников. Трое сейчас в патруле, трое ждут своей очереди, готовые на случай, если потребуется срочно вылетать, а оставшиеся шестеро отдыхают,— продолжал Квэйд.

—Ты чего так смотришь?— шепнул Даин.

—Как именно смотрю?— эхом отозвалась я, и тут внезапно от каменных стен отразился рев драконов.

—А вот и один из наших патрулей,— произнес Квэйд с улыбкой, которая была бы искренней — если бы у него в принципе хватило сил широко и искренне улыбнуться.