— Привет, детка! Прости, что заставил тебя ждать.

Он по-хозяйски обхватил рукой ее плечи и бросил колючий взгляд на Вала, словно предупреждая, чтоб держался подальше от его собственности. В этом отношении Вал мог бы его успокоить. Блондинка Бэмби интересовала его только в профессиональном плане. Но, естественно, вслух он ничего не сказал.

— Идем, дорогая. — Дэйв не без усилия стянул подружку с табурета. — Присмотрим более спокойное местечко. Рад был познакомиться. — Он сдержанно кивнул Валу, но его взгляд говорил об обратном.

«Черт бы его побрал! Еще бы чуть-чуть — и рыбка была бы на крючке!» Вал с досадой вздохнул, провожая взглядом странную парочку, покидающую парадный зал. Да, недооценил он Дейва Мейна. Ясно как белый день, что теперь тот и на пушечный выстрел не подпустит его к своей пышечке. Ладно, ничего с этим не поделаешь, просто в следующий раз надо держать ухо востро и не допускать такой оплошности…

Конец этого вечера Вал посвятил Мануэле. Они развлекались на полную катушку. Ей удалось добиться невозможного: заставить его танцевать. Они мало пили, но много смеялись. Им было хорошо друг с другом. Впервые за многие годы Вал чувствовал себя в многолюдной компании как рыба в воде.

— Хочешь еще прогуляться? — спросил он, стягивая с себя смокинг.

Они только что вернулись в каюту, и Мануэла сразу плюхнулась на их широкую двуспальную кровать. Она кокетливо скосила глазки.

— Я подумала… может, мы… — Она похлопала по матрасу рядом с собой и соблазнительно улыбнулась.

Вал улыбнулся в ответ, но в его глазах таилась какая-то печаль, которую Мануэла замечала уже несколько дней.

— Прости, дорогая, но мне нужно на свежий воздух, — мягко сказал он, натягивая куртку, — может быть, позже.

И, не оглядываясь, вышел.

Мануэла была сбита с толку. Что-то тяготит его, это несомненно. Но она не могла понять что. Вроде бы все было, как всегда, но он все чаще исчезал, и эта печаль в его глазах… «Будь с собой честной, Мануэла, ты прекрасно понимаешь, что, — прошептал кто-то за ее плечом. — Он начинает терять интерес к тебе. Только не знает, как тебе сказать помягче. А как ты думаешь, почему Ларс бросил тебя? Потому, что ты не из тех, кто может удержать мужчину надолго!»

Все в ней содрогнулось. Ей не хватало воздуха, перед глазами поплыли круги. «Только не плакать!» Мануэла закусила нижнюю губу. Она старалась отогнать тревожную мысль, но безуспешно. Эта мысль, как вредный вирус, раз попав в мозг, гнездилась там, разрасталась и отравляла разум.

А разве это не так? Вал тоже бросит ее, сбежит по той же причине, что и Ларс. Мысль о Ларсе снова причинила ей боль, но не потому, что обида все еще сидела в ней, и не потому, что ей его не хватало, нет! Просто… Она надеялась, что проклятый рок перестал ее преследовать, что она освободилась от него, обретя внутреннюю свободу. Но нет, ее пожизненное проклятье осталось при ней: все мужчины, в которых она влюблялась, бросали ее ради другой женщины! Ларс отличался от остальных только тем, что слишком долго тянул, не решаясь признаться в измене. И вот опять она должна пережить это разочарование!

Слезы все-таки брызнули из глаз. Мануэла сжала кулаки, так что ногти впились в ладони.

Но почему? Почему? Что она сделала не так? Разве она так много просит у судьбы — просто любить и быть любимой? Но даже в этом ей отказано. Ее удел — быть только другом. Так зачем же стремиться к тому, чего все равно не получишь? Зачем мучить себя бесплодными надеждами? Не лучше ли смириться и принимать все как есть?

Слезы потоками текли по ее щекам, но она их даже не замечала.

— Мануэла, ты готова? — Вал нетерпеливо посматривал на часы. — Нам правда уже пора. Ты же не хочешь, чтобы они уехали без нас!

— Уже иду! — Она наконец выскочила из ванной. — Постой, еще минутку! — Заглянув под кровать, она вытащила оттуда сандалии, состоящие сплошь из ремешков, и натянула их на свои стройные ножки. — Все, я готова. Можем идти, Вал!

Вал вздохнул. Она испытывала его терпение: полчаса проторчала в ванной. Но аппетитное совершенство, представшее перед ним, того стоило. Кругленькая попка в коротеньких обтягивающих шортиках и маечка с глубоким декольте, которая скорее выставляла напоказ, чем прятала то, что под ней было.

Рука в руке они вылетели из каюты и по длинному проходу помчались к правому борту. Именно там, у входа в бар «Капитан Черная Борода», был назначен сборный пункт для пассажиров, желающих совершить экскурсию на побережье.

Мануэла облегченно вздохнула, увидев издали оживленную толпу людей, возбужденно теснящихся вокруг члена команды, который только что начал распределять экскурсантов по шлюпкам. Слава Богу, не опоздали! А ведь она давала себе слово правильно распределять время! Но, как говорится, благими намерениями…

— Ты была уже в Очо-Риос? — спросил Вал, когда они высаживались из шлюпки в порту.

Мануэла покачала головой:

— Я нигде не была, кроме Европы. А ты?

— В Очо-Риос? Несколько раз. По делам. Знаешь, — с воодушевлением сказал Вал, — здесь есть такие райские уголки! Если хочешь, я тебе покажу.

— А разве мы не должны сразу ехать дальше? — Она показала на три открытых автобуса, которые с заведенными моторами ожидали пассажиров. — У нас же экскурсия по побережью.

Вал пренебрежительно махнул рукой.

— Ты что, правда хочешь провести такой распрекрасный день на каком-нибудь пляже, забитом туристами, как бочка сельдью? — Он ослепил ее многообещающей улыбкой. — Идем, не пожалеешь! Доверься мне!

«Почему бы и нет?» — подумала Мануэла.

— Ладно, но берегись, если твой хваленый райский уголок мне не понравится!

— Еще как понравится, дорогая, — ухмыльнулся Вал. — Клянусь!

Он взял ее за руку, и они нырнули в гудящий, как улей, порт. На них обрушились дурманящие запахи, висевшие в звенящем, влажном и жарком воздухе. Крепкие темнокожие мужчины с обнаженными торсами, покрытыми потом, сгружали, перетаскивали, загружали ящики с бананами, кофе, пряностями и другими грузами. Люди сновали повсюду, трудолюбивые, как муравьи.

— Куда ты меня ведешь? — то и дело спрашивала Мануэла, пока они пробивались по узким закоулкам, но Вал таинственно молчал.

Какое-то время оба шли молча. Внезапно Вал остановился. С довольным смешком он указал на древние заржавленные ворота между двумя приземистыми кирпичными строениями. Они косо висели на петлях, и Мануэла подумала, что держатся они там лишь за счет прикипевшей ржавчины да своей доброй воли.

— Вот мы и на месте! — Вал сиял.

Мануэла подозрительно покосилась на него.

— И чего мы здесь потеряли, Вал? — Мануэле не верилось, что это и есть цель их путешествия.

От Вала, конечно, не укрылась ее растерянность. Он виновато уставился в землю.