на онлайн-канал и запредельно радостно объявил, демонстрируя на экране пышноволосую красотку, замершую в экстазе:

— Покупайте апмунь от перхоти…

Грохнуло где-то рядом. Пол вздрогнул, мир исказился в пространстве…

Мы с Броком заревели в две глотки, а я в придачу выпустил три пули в ни к месту включившуюся технику. Взбесила она меня, стала последней каплей в и без того переполненной чаше эмоций.

Вопил и Чжоу, на четвереньках мчавшийся прямо в противоположную выходу стену. Сослуживец проскакал мимо нас, со всего маху влетел в бетонную преграду, обмяк и повалился на пол.

На счастье, взрывов больше не последовало. Им на смену пришла не звенящая пустота, не крики раненых, а треск, исподволь пробирающийся сквозь гул в ушах. Мелкий, почти неслышный.

Загудела автоматика вентиляции, всасывая в себя серую взвесь, харкающе закашлялся Ежи.

Не решаясь подняться, я осмотрелся. Столы, ранее расставленные в идеальные ряды, сбили строй и смотрели углами кто куда, стулья, в основном, валялись. Лотки со столовыми приборами поспрыгивали с положенных мест и теперь половина помещения оказалась усеяна ложками и вилками.

Только салфетница уцелела. Как стояла, так и стоит, гордо посматривая на воцарившийся бардак.

Тихо… Вроде, закончилось.

Во мне что-то кардинально изменилось. Если поначалу я воспринимал столовую как последнее пристанище, импровизированный склеп, то теперь, после наступления относительной тишины, она у меня ассоциировалась с утробой матери. Тёплой, уютной, родной, надёжной… Вон, даже ни одной лампочки не погасло, а это о чём-то да говорит.

— Вит! — голос Ежи доносился словно сквозь бракованные наушники для стрельбы. — Вит!!!

— Что?

— Пойдём наружу. Здесь опасно, — неуверенно попросил лежащий рядом сослуживец. Скорее всего, ему и самому не хотелось покидать помещение, спасшее нас от неведомого катаклизма. — Если вход завалило — можем тут застрять.

— Почему?

— Вытяжка работает, а вот за нагнетатели я ничего не знаю. А если их повредило? Мы задохнёмся… Так хоть завал попробуем разобрать.

Ну вот зачем сказал? Знайка долбаный… Ведь так хорошо лежали. В покое, безопасности…

Однако он прав. Я не техник и починить все эти вентиляторы не сумею. Пойду. До выхода. Посмотрю, что там, на улице. Или выберусь, или в завал упрусь. Как пойдёт.

— Дон! — беспокойный Ежи немного отвернулся и принялся звать тихо покоящегося под стенкой Чжоу. — Подъём!

Наш третий «аналитик» на зов никак не отреагировал. То ли живой, то ли не очень…

Окончательно пришедший в себя будущий стажёр дипкорпуса поднялся и, хрустя пылью под ботинками, подошёл к уткнувшемуся мордой в пол Дону. Потрогал его шею пальцем. Боязливо, будто дохлую зверюшку, сбитую на дороге.

Чихнул.

Чжоу дёрнулся.

Посчитав это доброй приметой, Брок с усилием перевернул тело гонца-неудачника на спину, ободряюще похлопал того по предплечью.

— Мы живы. Ты слышишь? Мы живы!!!

Я вторил ему, припадочно вопя:

— Живы!!! Мать его, живы!!!

Эйфория исчезла так же внезапно, как и накатила. Психика ни к чёрту…

Опираясь ладонями о стену, Дон медленно, с кряхтением, принялся вставать. Лопоухий заботливо поддерживал.

— Больно, — пожаловался он, зажав плечо. — Ударился.

— Ничего, сержант починит, — тоном заправской няньки принялся успокаивать Ежи собрата по несчастью. — Идти сможешь?

— Угу…

От наблюдений за хлопотами Брока мне стало стыдно. Умничающий выскочка оказался единственным из нас, кто от страха не потерял разум. Мне каску надел, Чжоу помогает… А я его считал занудой и болтуном, не способным ни на что, кроме демагогии.

Заражённый чужим примером, тоже встал, тестируя во время подъёма организм. Руки-ноги работают нормально, спина не болит. В башке, правда, набат похлеще сержантского, но и он проходит. Лёгкая контузия, не иначе.

Пошатываясь, потопал к лестнице наверх. Тут пыли оказалось в разы больше, чем в столовой. Мощности вытяжки не хватало на создание достойной тяги, потому серый туман продолжал клубиться в дверном проёме и застилать видимость.

— Пошли, штоль, — нарочито грубо произнёс я, вглядываясь в ближайшие ступеньки. Страх прятал. Повторный тарарам можно и не пережить. Лимит везения всегда имеет свойство заканчиваться в самый неподходящий момент.

Не оборачиваясь, перехватил винтовку поудобнее, наизготовку и, вслушиваясь в окружающий мир, двинул наверх, к небу. За мной скрипели подошвы товарищей.

После первого пролёта освещение пропало. Взрывная волна разбила плафоны со слаботочным, светоизлучающим гелем, по старинке называемым лампочками. К пыли добавился мусор на полу, осколки чего-то невидимого и ломкого. Пришлось включать подствольный фонарик.

Узкий, мощный луч эпизодически выхватывал то куски бетонных блоков, то вырванное с мясом напольное покрытие, то ошмётки чего-то совсем уж фантастического, неопознаваемого.

Тянуло сквозняком и гарью. Треск, внизу еле слышимый, значительно усилился.

Новый пролёт. Мусора в избытке, но пройти можно. Чуть-чуть осталось…

В распахнутом дверном проёме выхода забрезжили звёзды.

— Ну, что там? — с лёгким, нервическим заиканием донеслось из-за спины.

— Скоро узнаем… — примериваясь к тому, как лучше выбраться из здания — перекатиться или попросту выскочить, ответил я и добавил, чувствуя себя дураком от смущения. — Ежи, спасибо за каску.

Глава 3

Привычной, насквозь изученной территории маяка я не узнал. Всегда освещённые строения точно растворились в ночи, трансформировавшись из чистеньких, ухоженных обиталищ для людей и имущества в истерзанных падальщиками мертвецов.

Плац перепахан. Чудом уцелевший дежурный прожектор, точно запутавшийся в сером киселе каменной взвеси светляк, выхватывал рваные куски бетона и немного центр управления. Тому досталось крепко. Видимая часть стены иссечена, окна демонстрируют торчащие из рам осколки стекла, угол точно кто-то погрыз.

Что справа и слева — не разобрать. Темно…

Непонятный там, под уровнем земли треск превратился в нарастающий скрежет.

— Вит, дай выйти! — прошипел Дон, словно боялся, что его могут услышать. — Тут дышать нечем.

Не дожидаясь ответа, он протиснулся мимо меня в дверной проём с неизвестно куда исчезнувшей дверью и, закашлявшись, вывалился наружу.

Лопоухий не отставал. Выскочил, грамотно переместился в черноту, припал на одно колено, поводя винтовкой из стороны в сторону. Припомнив, чему учил сержант, я зеркально повторил маневр.

Вслушался, всмотрелся.

Что пытался увидеть — и сам не знаю. Ночи тут вырвиглазные. Естественные спутники у планеты отсутствуют, тьма почти кромешная. Ещё и свет прожектора не давал зрению нормально освоиться, неизменно притягивая внимание к своему рассеянному лучу.

Слух тоже откровенно подводил. Вдалеке вроде как кто-то скулил, но это не точно. Скрежет мешал понять, что и где вообще происходит. Ну и Чжоу со своим перханьем создавал вполне неудобный фон.

Вроде не стреляют.

— В груди печёт, — пожаловался Дон, вытирая влажный рот. — Хватанул дерьмища, когда рвануло.

— Рот закрой, — не терпящим возражений тоном бросил Ежи. — Про себя страдай.

Вот тут я целиком и полностью согласен с умником. Не хватало ещё